Дело о племяннице лунатика - Эрл Стенли Гарднер

Дрейк направился к выходу; его обычную нарочитуюмедлительность как рукой сняло: длинные ноги Дрейка покрыли это расстояние затри широких шага.

Перри Мейсон изучал выступление адвокатов по делу «ДорисСалли Кент против Питера Б. Кента», когда Делла Стрит впорхнула в кабинет исказала:

– Там Эдна Хаммер. Она настолько возбуждена, что, думаю, вамне следует заставлять ее ждать. Она плачет и на грани истерики.

Мейсон нахмурился и спросил:

– В чем дело?

– Не знаю, возможно, у нее стресс из-за того, что арестовалиее дядю.

– Нет, – медленно ответил Мейсон, – она еще утром знала, чтоего арестуют, но выдержала это со стойкостью маленького солдата.

– Держите ухо востро с этой женщиной, – предостерегла Делла.– Скажите ей, пусть перестанет беспокоиться обо всем на свете и предоставит этокому-нибудь еще. Она слишком эмоциональна, и если за ней не смотреть, то скороона сломается, и только богу ведомо, что еще отколет.

Мейсон кивнул и сказал:

– Впусти ее и будь поблизости!

Делла Стрит подняла трубку.

– Пусть зайдет мисс Хаммер, – сказала она.

Когда дверь открылась и вошла Эдна Хаммер с напряженнымлицом, на котором пыталась изобразить улыбку, Делла пошла ей навстречу и обняларукой за плечи. Эдна закрыла дверь за собой, позволила Делле подвести себя кбольшому креслу, опустилась в него и сказала:

– Произошло что-то ужасное!

Мейсон поинтересовался:

– А что именно?

– Джерри угодил в ловушку.

– Какую ловушку?

– Полицейскую.

– Что же произошло?

– Он сказал нечто ужасное, не думая о том, что говорит, исейчас пытается вывернуться.

– Что он сказал?

– Что разделочного ножа не было в буфете, когда он брал тамштопор примерно за полчаса до того, как уехать в Санта-Барбару.

Мейсон вскочил на ноги:

– Он в этом уверен?

– Говорит, что да.

– И он так и заявил окружному прокурору?

– Да.

Делла Стрит в раздумье нахмурилась и спросила:

– Разве это так чертовски важно?

Он кивнул:

– Это единственная вещь, за которую все цепляется. Разве тыне видишь? Если Кент планировал убийство, но хотел провернуть его так, чтобыоно выглядело словно совершенное в состоянии лунатизма, и особенно если ему вголову запала мысль, что Эдна старается предотвратить убийство, закрывая буфетна ночь, то он, естественно, вынул нож заранее, еще до того, как пошел спать.Для того чтобы строить защиту на приступе лунатизма, мы должны доказать, что онвстал во сне, снабдил себя смертельным оружием, опять же во сне, и совершилубийство, не ведая, что творит, и без малейшего злого умысла.

– Возможно, – предположила Делла Стрит, – Харрис ошибается.

Мейсон мрачно покачал головой.

– Нет, – ответил он, – это единственная вещь, которая будетторчать теперь, как распухший палец, в этом деле. Он не ошибается, не можетошибаться. Видишь ли, у Эдны был ключ от этого буфета, причем только один. Ябыл с ней, когда она закрывала ящик. Мы оба приняли на веру, что нож там. Дажене открыли ящик, чтобы убедиться. Утром ящик был еще заперт. Дворецкийобратился к Эдне, чтобы она помогла ему найти ключ. Она выкинула маленькийфокус-покус, достав ключ и сделав при этом вид, что искала его на верху буфета.

Эдна Хаммер рыдала, закрывая лицо носовым платком. Делла,усевшись на подлокотник кресла, похлопала ее по плечу.

– Не плачьте, – успокоила она девушку. – Слезами здесь непоможешь.

Мейсон начал мерить шагами пол. Спустя несколько минут Деллеудалось несколько успокоить Эдну, находящуюся в полуистерическом состоянии, ноМейсон все еще продолжал расхаживать по кабинету. Наконец Эдна высказалапредположение.

– Я сделаю все, что смогу, – сказала она. – Джерри улетит насамолете. Он ведь еще не получил повестки. Он улетит туда, где его не найдут.Скажите мне, это правильное решение?

Мейсон спросил, прищурившись:

– Он уже сделал это заявление?

– Заявление?.. Сделал, да.

– А подписал его?

– Нет! Думаю, что нет. Его застенографировали, и все.Сейчас, пока ему не вручили повестку, может ли он покинуть город и отбыть вкакую-нибудь другую страну?

Мейсон ответил:

– Это вызовет дьявольский резонанс у публики. Прокуратураобыграет его неявку по-крупному в газетах. Будут кричать о том, что он улизнул,чтобы не давать показания. Где он сейчас?

– В своем автомобиле на стоянке напротив вашего офиса. Онуже собрал вещи и заказал билет на самолет до Мехико. Затем отправится отсюдав…

Возле двери в приемную возникла какая-то суматоха,послышался громкий женский голос:

– О вас надо доложить!

Затем раздался мужской голос, который с раздражениемпроизнес:

– Обойдемся!

Дверь распахнулась настежь. Джерри Харрис, мрачный как туча,бесцеремонно ворвался в офис, держа в руке продолговатую бумажку.

– Клянусь богом, – произнес он, – они сцапали меня… поймали,как чертова дурака, пока я сидел в машине на стоянке напротив вашего офиса.

– Сцапали с чем? – спросил Мейсон.

– Всучили повестку о явке для дачи показаний перед Большимжюри завтра утром в десять часов.

Мейсон воздел руки и сказал:

– Ну, окружной прокурор утер нам нос. Гамильтон Бергердалеко не дурак!

– Но, – спросила Эдна, – разве теперь он не может уехать?Самолет улетает ночью и…

– И они, несомненно, установили за ним наблюдение, – ответилМейсон. – Уже видели, как он зашел сюда после вручения повестки. Если онпокинет страну сейчас, они вызовут меня на ковер перед коллегией адвокатов. Да,поезд ушел, хотя с самого начала мысль о бегстве Харриса, скажем прямо, меня неслишком впечатляла. Мы должны выдержать этот удар в челюсть. Садитесь, Харрис,и расскажите обо всем по порядку!

– Я чертовски огорчен, – попытался оправдаться Харрис. –Подумываю, есть ли шанс заявить им о том, что я ошибся. Конечно, сначала мнеэто не казалось столь важным, и я выложил про нож окружному прокурору на полномсерьезе и…