Долгожданное счастье - Шотни Сент-Джеймс

Через двадцать минут Рэйчел выскользнула из ванной с взъерошенными волосами, в своей белой хлопчатобумажной пижаме, штанишки которой доходили ей до середины бедер. В таком виде она, на взгляд Роба, была похожа на подростка.

Когда он сам принял ванну и вернулся в спальню, Рэйчел уже лежала на самом краю постели, едва не падая с нее, с натянутой до подбородка простыней. Посредине матраса лежал валик, деля постель на две половины.

— Что это? — Он указал на пограничный знак.

— При хорошем заборе любой сосед хорош, — сказала Рэйчел улыбаясь.

Роб отбросил одеяло и лег на кровать со своей стороны. Потом потянулся к выключателю и погасил бра над кроватью. Комната погрузилась в темноту.

Он слышал, как Рэйчел повернулась на кровати к нему спиной. Негромко пожелала ему спокойной ночи и затихла.

— Спокойной ночи, — ответил Роб, разочарованный.

Одно сознание, что она лежит рядом, гнало от него сон. Он слышал ее тихое дыхание, чувствовал, как колышется постель, когда она меняет положение. При каждом ее движении до него доносился запах ее духов, мучительно дразня его.

Роб попытался сосредоточиться на ночных звуках: криках птиц, потрескивании древних бревен, из которых был сложен дом, мелодичном звоне часов внизу. В конце концов ему удалось заснуть, когда он стал перебирать про себя советы из списка, переданного ему Фредерикой, и размышлять, какой из них реализовать прежде всего.

Видимо, в Англии солнце по утрам встает очень рано, потому что, когда Роб проснулся в пять часов, в комнате уже было совсем светло. Он обдумывал этот интересный факт, как вдруг услышал свое имя.

— Робби.

Он сразу вспомнил, что Рэйчел лежит тут же, в одной постели с ним. Роб повернулся, опершись на локоть, и немедленно пожалел об этом.

Рэйчел перекатилась ближе к центру кровати и теперь во сне лежала в обнимку с валиком. Он видел, как она слегка подтянула ногу и перебросила ее через валик.

— Робби, — сонно промурлыкала Рэйчел — она называла его этим именем только в мгновения интимной близости.

Роб напряженно сглотнул и безуспешно попытался отвести взгляд. Но глаза словно магнитом притягивал бледный овал ее лица; его тянуло смотреть на откинутую в сторону руку, на соблазнительный изгиб бедра, длинную обнаженную ногу. Он едва не поддался искушению повторить этот маршрут рукой, но побоялся потревожить ее, возможно, даже разбудить, вызвав гнев или — того хуже — неприязнь.

Она снова пошевелилась, что-то невнятно пробормотала, и на губах заиграла мечтательная улыбка. Роб беззвучно выругался, испытывая одновременно боль и жгучий интерес. Как он был бы счастлив, если бы она открыла глаза, улыбнулась и коснулась его с такой же радостью, с которой ласкала эту идиотскую диванную подушку!

Если бы она сейчас еще раз назвала его по имени или повела бедрами таким невинным и одновременно таким приглашающим движением, то он уже не смог бы отвечать за последствия. Он собирал последние крохи воли, чтобы подавить искушение. И чувствовал, что теряет контроль над собой.

Роб встал с постели и молча прошагал в ванную. Ему надо выйти прогуляться, надо выбраться из дома, подальше от непреодолимого соблазна. Быстро, почти с неистовством он натянул джинсы и рубашку, надел туфли и бросился к лестнице.

— Робби.

Он остановился и оглянулся. Рэйчел все еще спала, плотно прижимая к себе диванный валик. С яростным стоном он повернулся и со всего размаха ударился лбом об одну из ступенек. Он грубо выругался, но, не останавливаясь, продолжал свой путь, держась за голову и не пытаясь больше бороться с жалостью к себе.

Спустя час пошел дождь. Рэйчел стояла у открытого окна гостиной с чашкой кофе и не могла понять, куда делся Роб. Когда она проснулась, его не было не только в кровати, но и в коттедже. Она лишь сообразила, что он пошел пешком, поскольку «остин» был на месте. Кроме того, ей стало ясно, что если он вскоре не вернется, то промокнет до костей.

Сверкнула молния, и загремел гром. Рэйчел со слабой улыбкой вынуждена была признать, что беспокоится о Робе. Ей очень хотелось думать, что она это делает только по привычке. Тем не менее он занимал ее мысли гораздо больше, чем она могла себе представить.

Однако как только ей вспомнился чувственный сон, пришедший к ней перед пробуждением, улыбка тут же исчезла с ее лица. Ей снилось, что они с Робом лежат вместе в постели и он обнимает ее, осыпает поцелуями лицо и шею. Оба были обнаженными, и она до сих пор ощущала прикосновение его покрытой жесткими волосами голой ноги к своей ноге. Она обхватила его голову и прижала к себе, когда он, склонившись над ней, потянулся губами к ее груди, и тут ее разбудил собственный голос, звавший мужа по имени.

Но почему она во сне звала его «Робби»? Прошло столько времени с тех пор, как у нее последний раз возникало желание поозорничать. От воспоминаний, какое удовольствие доставляло Робу это его ласкательное прозвище, у нее потеплело в груди. В ответ он всегда проявлял такую бешеную страсть, о какой можно было только мечтать.

Рэйчел замерла у открытого окна, чтобы прохладный влажный воздух остудил горящее лицо. Сейчас она была рада, что Роба нет поблизости: у нее не хватило бы решимости посмотреть ему в глаза, если бы он услышал, как она в одиночестве призывает его.

Что с ней случилось? Какой колдовской силой обладает этот старый тесный домик?

Входная дверь отворилась, и вошел Роб, стряхивая с волос дождевые капли. Рэйчел через силу улыбнулась и хотела было расспросить его об удовольствии, которое доставила ему прогулка. Но один взгляд на его злое, хмурое лицо — и вопрос замер у нее на губах. В промокшей одежде, с темными волосами, упавшими на разбитую бровь, Роб производил впечатление человека, которому давным-давно ничто не мило.

Дождь лил весь день, шумный летний дождь, сопровождавшийся резкими порывами ветра и раскатами грома. Рэйчел устроилась в кресле в углу гостиной и попыталась сосредоточиться на чтении. Но ее внимание то и дело отвлекал Роб. Он вот уже долгое время пытался разобраться в картах, которыми его снабдила миссис Мэйфилд, но наконец с тяжелым вздохом собрал их и сунул в ящик письменного стола. Потом почитал газету, которую вместе с завтраком принесла им миссис Фрост, и занялся опубликованными в ней кроссвордами и ребусами. Кончил он тем, что использовал газету, чтобы разжечь огонь в камине.

— Что-то похолодало, — объяснил он, но почему-то даже не подумал закрыть распахнутые настежь окна; мало того — встал у одного из них и молча смотрел на лившиеся с неба потоки воды.

Роб не привык терять контроль над собой, но сегодня он чувствовал себя бессильным. Утром он надеялся, что сможет справиться с отчаянием, но лишь еще больше истрепал нервы. Его тактика не принесла успеха, и сейчас он не представлял, что предпринять.

Рэйчел вышла на кухню, чтобы приготовить еще по чашечке кофе. Войдя в гостиную, она остановилась возле Роба и посмотрела на смягченную туманом зелень окружавшего пейзажа.