Амнезия - Федерико Аксат

Она улыбнулась.

— Ничего себе «немножко», — теперь она прямо обращалась к Марку. — Ты был таким уверенным, таким элегантным в том синем костюме. Утешил меня, сказал, что все будет хорошо и беспокоиться не о чем. От тебя пахло «Хьюго Боссом», и теперь этот аромат ассоциируется у меня с происшествиями на дорогах.

Марк кивнул и вымученно улыбнулся. Что он чувствовал в тот миг? Тоже перенесся в прошлое?

— Мы поехали на встречу на твоем «мерседесе». Я узнала, как тебя зовут, буквально за минуту до начала переговоров. Ты сразу всех покорил. Включая меня, разумеется. Мне не пришлось вообще ничего говорить. Мы собрали документы и отправились в банк, и снова Марк взял переговоры на себя. И провел их просто блестяще. Сделка. Через месяц сделка состоялась. Так впервые в жизни кто-то помог мне совершенно бескорыстно.

— Ну не то чтобы совсем бескорыстно, — возразил Марк, вызвав у гостей новый приступ смеха.

Муж и жена смотрели друг на друга. Их все еще соединяла невидимая для остальных нить. Могло ли угасающее пламя разгореться вновь?

— Ты так помог мне в тот день; ты был джентльменом, защитником, рыцарем. В тот день я в тебя влюбилась.

Все замерли, гадая, что будет дальше. Словно подброшенный в небо мячик летел вверх, презрев земное притяжение, и никто не мог сказать, поднимется он еще выше или на миг застынет в воздухе, чтобы устремиться к земле. Дарла ждала. Скажет ли она Марку, что любит его так же сильно, как в тот день? Мячик замер, балансируя в пустоте… и рухнул вниз. Грянули аплодисменты.

— С днем рождения, Марк, — произнесла Дарла, передавая микрофон Крису Мерфи. — А теперь долгожданная речь.

Крис смущенно махнул рукой:

— Большое спасибо, Дарла.

Все взоры обратились к нему.

— Дарла просит меня выступить на дне рождения Марка третий раз подряд. В первый раз я ужасно разволновался, не спал всю ночь, вспоминал разные истории о наших общих похождениях. — Марк отсалютовал другу полным бокалом. — Отличный тогда вышел праздник. И следующий был не хуже… Но свежих историй осталось не так много. Вы ведь помните прошлогоднюю речь? Признаю, она вышла довольно пресной. И на этот раз, когда мне позвонила Дарла, я подумал: «Ни за что!..» Как видишь, старик, забавных приключений у нас было не так много. Случались, конечно, и великие свершения. Помнишь, как мы притворились внуками мистера Майера?

Гости расхохотались. Мистер Майер, тихий старичок с болезнью Альцгеймера, был в Карнивал-Фолс чем-то вроде местной знаменитости.

— После звонка Дарлы я наведался на склад смешных историй и обнаружил, что он пуст. Марк, извини, но ты скучный тип. Просидел всю жизнь среди колб и микроскопов, черт-те чем занимаясь.

Крис сделал паузу. Произнося свою речь, он медленно ходил по кругу. Крис Мерфи был оратором от бога; он работал в благотворительной организации и привык выступать на публике. Этот человек определенно умел держать аудиторию.

— Мы с Марком знакомы с незапамятных времен. Ну по меньшей мере с первого класса. В детстве я проводил у него в гостях больше времени, чем у себя дома. Когда заболела наша чудесная Сильвия, мы стали встречаться намного реже.

Когда Крис произнес имя моей матери, по его лицу пробежала тень. Диджей находчиво вплел в речь оратора нежную мелодию скрипки.

— Это моя вина, — горько сказал Крис. — Я был слишком мал, чтобы принимать жизнь такой, какая есть. Видеть, как из семьи уходят тепло и радость, оказалось слишком больно… Я был к этому не готов. Конечно, Бреннеры не были моей семьей, и Сильвия была не моей матерью, но я их по-настоящему любил. А когда случилось несчастье, начал от них отдаляться и придумывал разные предлоги, чтобы себя оправдать.

Гости больше не смеялись. Те из них, кто помнил мою мать, загрустили, а те, кто плохо знал Криса Мерфи, насторожились. Но я понимал, что Мерфи не скажет ничего лишнего и не впадет в дешевую патетику. В тот момент я не видел лица Марка, но не сомневался, что он думает так же.

— Дружить с умным человеком нелегко, ведь от него ничего не скроешь, — продолжал Крис. — Марк очень быстро понял, что со мной творится. Он был хорошим другом и ни на чем не настаивал, просто позвонил мне и попросил прийти. К тому времени Сильвии стало совсем худо, и она не выходила из своей комнаты. Когда я постучал к ним, Марк открыл мне дверь… Был вечер, совсем такой, как сегодня.

Гости ловили каждое слово, и я вместе со всеми. Я не знал истории, которую рассказывал Крис, но его слова меня глубоко тронули. Я будто вернулся в прошлое… И снова увидел маму.

— Марк без обиняков сказал, что меня хочет видеть Сильвия; остальная семья уже спала, а может, их не было дома. Марк молча провел меня в комнату матери. Она уже не могла говорить, только моргала. У них с Марком была специальная азбука. Сильвия моргала, а он отмечал буквы. Сначала О, потом Б, потом Н… «Обними», — прочел Марк. Сильвия моргнула. Я крепко ее обнял, но она стала такой хрупкой, и я испугался, что сделал ей больно. Я заплакал… И она тоже заплакала. В тот вечер я не произнес ни слова, но точно знал, что Сильвия меня понимает. Мы сидели на ее кровати, и Марк сказал одну вещь, которую я никогда не забуду: «Не все, что воняет, дерьмо».

Марк опустил голову.

— Эта фраза стала нашим паролем, мы все время ее повторяли. Ты помнишь, брат? Конечно, помнишь, с твоими-то золотыми мозгами. Я никогда этого не говорил, но в тот вечер ты сделал мне самый дорогой подарок. Позволил мне проститься с Сильвией.

Крис замолчал, растроганный собственными воспоминаниями. Он отыскал глазами свою жену, которая держала на коленях крошечную дочку. Даже те, кто совсем не знали Криса Мерфи, чувствовали, что творится в его душе.

— Не все, что воняет, дерьмо, — повторил Крис. — Спасибо, друг мой, за все, что мы пережили вместе, за твою мудрость, за то, что всегда был на шаг впереди нас, за то, что всегда нас поддерживал, за то, что ты идеален, за то, что ты совсем не идеален… За то, что ты лучший друг на свете.

Гости, все как один, разразились овациями. Крис и Марк обнялись. Потом мой брат выступил с кратким ответным словом, как делал из года в год. Речь получилась лаконичной, но выразительной: Марк тоже неплохо умел подбирать слова. А я заметил нечто, что было красноречивее слов: мой старший брат ни разу за весь вечер не взглянул мне в глаза.

Росс жил в скромной квартирке на Мэдисон-стрит. Я поднялся на второй этаж и постучал в дверь. Открыла Мэгги.

— Мы тебя битый час ждем.

— Ночь выдалась непростая, — сказал я в свое оправдание.

Росс не показывался.

— Опять что-то приснилось? — встревожилась Мэгги. И тут же добавила: — Я все рассказала Россу.

— Спасибо.

После того как я подслушал разговор о несчастном случае с мотоциклом, стало ясно, что без Росса не обойтись. Я сам попросил Мэгги поговорить с нашим общим другом.