Краткие очерки русской истории - Дмитрий Иловайский

Зависимость от Золотой Орды существовала уже более по имени, нежели в действительности: она состояла в том, что великий князь посылал иногда хану небольшую дань и честил его послов. Но Иоанн задумал уничтожить и самую тень постыдного ига. Он воспользовался взаимною ненавистью ханов Крымской и Золотой Орд и заключил тесный союз с Менгли-Гйреем, потом прогнал из Москвы послов сарайского хана Ахмата и навсегда отказал ему в дани. Ахмат выступил в поход, условившись с Казимиром IV вместе напасть на Московское княжество. Но союзник Иоанна Менгли-Гирей сделал набег на Литву и отвлек Казимира. Сам великий князь с многочисленными силами встретил татар на берегах Угры; ни то ни другое войско, однако, не хотело перейти реку, Иоанн в этом случае осторожность свою довел до крайности. Тщетно народ изъявлял негодование. Ростовский архиепископ Вассиан, духовник Иоанна, в особом послании к великому князю уговаривал его не внимать советам некоторых малодушных бояр и приводил пример предка его Димитрия Донского (а малодушные бояре напоминали пленение отца его Василия казанцами). Иоанн не решился первый начать битву и, когда река стала покрываться льдом, велел отступать (1480). Ахмат не преследовал русских и воротился назад, он вскоре был убит одним из татарских князей. Сыновья его, однако, не оставляли своих притязаний на московскую дань, пока верный союзник Иоанна Менгли-Гирей после кровопролитной борьбы не разрушил окончательно Кипчакского царства (1502).

Таким образом, монгольское иго прекратилось, но вредные следы его долго еще жили в русском народе. Оно способствовало огрубению нравов, порче народного характера, угнетению низших классов и распространению в России многих обычаев, свойственных деспотическим азиатским, государствам.

Повод к неприязненным столкновениям между Москвою и Литвою подали мелкие пограничные князья Чернигово-Северской области, которых Иоанн умел привлечь на свою сторону; они стали отделяться от католической Литвы и переходить со своими городами в подданство единоверного князя московского. Тщетно Казимир требовал, чтобы ему воротили назад города; он умер, приготовляясь к войне с Москвою. Старший сын его сделался польским королем, а младший, Александр, — великим князем литовским. В надежде отклонить Иоанна III от враждебных замыслов Александр женился на его дочери Елене и уступил ему часть северских уделов (Новосильский, Белевский, Одоевский, Воротынский и др.).

Неудовольствия, однако, не прекратились: возобновился и переход удельных князей к единоверной Москве. Иоанн первый объявил войну, и воевода его Даниил Щеня нанес неприятелям сильное поражение близ Дорогобужа (1500); начальник литовского войска гетман Константин Острожский попал в плен со всею артиллерией. В следующем году союзник Александра магистр Ливонского ордена Плеттенберг, который сумел на короткое время воскресить древнюю славу рыцарей, разбил псковское ополчение при Изборске, но пришли московские войска и разорили Ливонскую землю. Наконец Александр, по смерти старшего брата снова соединивший под одною короною Литву и Польшу, заключил с Иоанном шестилетнее перемирие; Северская область осталась в руках москвитян (1503).

После завоевания Византии турками племянница последнего греческого императора (дочь морейского деспота Фомы) царевна Софья с отцом и братьями нашла убежище в Риме. Папа предложил руку Софьи овдовевшему Иоанну, надеясь при ее помощи войти в дружеские отношения с Москвою и подчинить себе Русскую Церковь. Предложение было принято, царевна прибыла в Москву и вступила в брак с великим князем (1472), но папа обманулся в своих видах на подчинение Русской Церкви. Софье приписывают важное влияние на дальнейшую московскую политику. Говорят, по ее настоянию Иоанн отказался платить дань Золотой Орде и окончательно уничтожил иго; кроме того, гордой византийской принцессе не нравилась простота, которая господствовала в образе жизни московских князей, и она побудила супруга окружить себя большим блеском и величием.

Старые бояре, привыкшие запросто обходиться с великим князем, скоро заметили, что он начал держать их в почтительном отдалении, сделался строг и взыскателен; приписав такую перемену Софье, они стали питать к ней сильное нерасположение, которое обнаружили особенно по поводу вопроса о престолонаследии. От первой супруги великого князя Марии тверской у него был сын Иоанн Молодой, который считался наследником московского престола и принимал уже деятельное участие в делах правления, но вдруг он занемог и скончался, к великому огорчению отца и народа (1490). От его брака с Еленою, дочерью молдавского господаря, остался сын Димитрий. Тогда был поднят вопрос о том, кому наследовать престол: Димитрию или Василию (старшему сыну Софьи Фоминишны)? Бояре, враждебные греческой царевне, приняли сторону первого; они обвиняли Василия с матерью в неприязненных замыслах против великого князя и так успели настроить Иоанна, что он велел заключить под стражу сына, удалил от себя Софью и торжественно венчал внука Димитрия на великое княжение (1498). Но спустя несколько времени обнаружились происки бояр, что навлекло на них гнев великого князя; особенно пострадали при этом случае две знатные фамилии — князья Патрикеевы и Ряполовские: первых постригли в монахи, а одному из Ряполовских отрубили голову. Иоанн помирился с Софьей, объявил наследником Василия, а внука посадил под стражу.

В связи с этими семейными раздорами и придворными партиями появилась в Москве так называемая жидовская ересь, отвергавшая учение о Святой Троице, почитание икон, святых и т. п. Эта ересь сначала обнаружилась в Новгороде (и, по некоторым известиям, будто бы была привезена с юга, из Киева, жидом Захарием, но в Новгороде и прежде существовала подобная же ересь стригольников). Из Новгорода вместе с некоторыми духовными лицами ересь перешла в Москву. Тут в числе ее тайных последователей были архимандрит Симонова монастыря Зосима, который пользовался благосклонностью Иоанна III и даже был возведен в сан митрополита, потом Елена, невестка великого князя, и его любимый дьяк Федор Курицын. Архиепископ новгородский Геннадий первый открыл гонение на ересь; с ним соединился основатель Волоколамского монастыря красноречивый Иосиф Санин, который написал против еретиков многие обличительные проповеди. (Собрание их известно под именем «Просветителя».) Между тем как партию еретическую поддерживала при дворе Елена, жена Иоанна Молодого, православная партия нашла опору в Софье. Долго великий князь не принимал решительных мер против ереси и только в 1504 году, уже по смерти Софьи, созвал духовный собор, после которого одни из уличенных в ереси были всенародно сожжены в клетке, другим отрезали языки, многих заключили в тюрьму или разослали по монастырям. Ересь, однако, не уничтожилась.[47]