Краткие очерки русской истории - Дмитрий Иловайский

Наступило десятилетнее самовластие бояр, ознаменованное взаимною борьбою правителей и угнетением, которое причиняли народу их клевреты. Первое место между боярами заняла фамилия князей Шуйских (потомки удельных суздальских), и во главе Боярской думы стал Василий Шуйский, человек способный, но жестокий[52].

Впрочем, Василий Шуйский скоро умер, а после него власть перешла в руки князя Ивана Вельского (из потомков Гедимина), который управлял государством довольно кротко и искусно, но, к сожалению, недолго. Шуйские, имевшие на своей стороне многочисленную партию, свергли его и опять завладели правлением. Они мало заботились о внешней безопасности России и расхищали государственную казну, а родственникам своим и приверженцам раздавали главные правительственные должности, позволяя им грабить и притеснять народ.

Между тем подрастал молодой государь. Иоанн имел от природы необыкновенно живые способности и пылкий, впечатлительный характер; к несчастию, никто не позаботился дать ему хорошее воспитание. Бояре обходились с ним грубо, делали его свидетелем позорных сцен, часто оскорбляли самолюбие дитяти и тем ожесточали его сердце. С ранних лет уже Иоанн начал обнаруживать большую жестокость, которая проявлялась и в самых детских его забавах; так, он находил удовольствие мучить животных или, разъезжая иногда с толпою сверстников по улицам Москвы, со смехом давил конями встречавшихся людей и т. п. Бояре нисколько не старались исправлять дурные наклонности Иоанна, напротив, поощряли его к подобным забавам, лишь бы отклонить от вмешательства в их управление; таким образом, они сами себе приготовили грозу. В первый раз Иоанн показал себя самодержавным государем, когда ему было тринадцать лет: он вдруг велел схватить гордого князя-правителя Андрея Шуйского и отдал его на растерзание своим псарям. Господство Шуйских окончилось; на их место заступили дяди государя по матери, князья Глинские, и несколько лет еще продолжались беспорядки боярского управления.

1547 год был замечательным годом Иоаннова царствования. В январе государь торжественно короновался и принял титул царя, имевший по понятиям того времени высшее значение, нежели титул великокняжеский. Вслед за тем молодой царь вступил в брак, и выбор его пал на Анастасию Романовну, дочь боярина Романа Юрьевича Захарьина. Умная Анастасия умела приобрести благодетельное влияние на своего супруга, который ее горячо любил.

Спустя несколько месяцев в Москве произошел большой пожар. Подобное бедствие не считалось редкостью в столице при тесной, беспорядочной постройке ее деревянных жилищ и обыкновенно скоро забывалось по изобилию в лесе и по легкости, с которой опять воздвигались из пепла погоревшие улицы. Но пожар 1547 года в июне месяце был особенно силен: сгорела большая часть города, причем погибло много народа. Царь с семейством уехал в ближнее село Воробьеве. А между тем московская чернь подняла мятеж, обвиняя в поджоге родственников царя — Глинских. Слух этот, вероятно, был распущен враждебными им боярами. Один из братьев Глинских думал спастись от народной ярости в Успенском храме, но толпа нашла его там и умертвила; слуги его были также перебиты, а дом разграблен. Мятежники явились в самом Воробьеве и требовали остальных Глинских. Иоанн велел схватить зачинщиков и казнить. Тогда мятеж утих.

Событие это произвело сильное впечатление на молодого государя. Он оставил праздный образ жизни, посвященный забавам, и обратил свое внимание на деятельность правительственную. С тех пор главное место в совете заняли два достойных мужа: протопоп придворного Благовещенского собора Сильвестр и один из царских спальников, Алексей Адашев, возведенный потом в сан окольничьего.

Для рассуждения о лучшем устройстве гражданских дел Иоанн созвал в Москву выборных людей от разных сословий государства (Земский собор). Перед началом совещания однажды в воскресный день царь, сопровождаемый духовенством, вышел на Красную площадь, покрытую народом, и. с Лобного места произнес речь, в которой описал беспорядки и бедствия, происшедшие во время его малолетства от самовластия бояр; в заключение он просил народ забыть все прошлое, обещая ему вперед правосудие и защиту от притеснителей. Тогда же был составлен новый Судебник, более полный и определенный, нежели Судебник Ивана III (1550). В следующем году царь созвал духовный собор и поручил ему обсудить меры к улучшению духовного сословия и к исправлению народной нравственности. (Статьи, которые обсуждались на этом соборе, разделены на сто глав, а потому он известен в истории под именем Стоглавого.)

Далее Иоанн хотел ограничить злоупотребления областных правителей (наместников и волостелей). На содержание их обыкновенно назначались поборы с самих жителей деньгами или разными припасами и доходы с подсудимых, что называлось вообще кормлением; но корыстолюбивые правители часто переступали пределы законных поборов и притесняли народ своим неправосудием, следствием чего были беспрестанные жалобы. Московское правительство поэтому установило, чтобы городские и сельские общины сами выбирали себе судей и правителей; новые выборные власти получили названия губных (или окружных) старост, излюбленных голов, земских судей и пр.; выборным людям от самих общин поручены были раскладка и сбор податей, поимка и казнь воров и разбойников. В некоторых областях Иоанн даже совсем отменил великокняжеских наместников и волостелей. Кроме того, он старался ограничить власть вельмож как в областях, так и в высших правительственных местах (т. е. московских приказах) тем, что поручал заведование гражданскими делами преимущественно дьякам.

Потом царь сделал попытку более точным образом определить, в каких случаях может быть допускаемо местничество. Так назывался укоренившийся тогда в Московском государстве обычай считаться знатностью рода при занятии места в войске, в областном управлении, в придворных церемониях, за царским столом и пр.; подобный обычай подавал повод к беспрестанным спорам и особенно вредил военному делу, потому что приходилось назначать главными воеводами людей не самых способных, а самых знатных. Этот обычай получил начало с того времени, как удельные князья стали вступать в службу великих князей московских. Княжеские роды старались занимать места выше боярских, а боярские старые роды — выше молодых.

В Казани со времен Василия III боролись две партии: московская и крымская, вследствие чего происходила частая перемена ханов. В правление Елены там утвердился хан из крымской династии (Сафа-Гирей). Когда он умер, казанцы снова признали свою зависимость от Москвы, но им не понравилось жестокое правление московского присяжника Шиг-Алея; партия, враждебная русским, взяла верх и призвала на престол ногайского царевича Едигера. Тогда Иоанн решил покончить с Казанью.