Краткие очерки русской истории - Дмитрий Иловайский

Брак с Софьею способствовал возобновлению сношений между Россией и Западной Европой, прекратившихся (за исключением Новгорода) во время монгольского владычества. Иоанн начал заботиться об украшении своей столицы каменными зданиями и с этой целью выписал из Италии разного рода художников и мастеров; самым известным между ними сделался архитектор Аристотель Фиоравенти, строитель московского Успенского собора. В то же время были построены каменные соборы Архангельский и Благовещенский, каменный великокняжеский дворец, Грановитая палата (служившая для торжественных придворных церемоний), новые стены с красивыми башнями около Московского Кремля и каменные крепости в некоторых других городах. Кроме того, иностранные мастера лили пушки, открыли серебряную руду в Печорском крае, чеканили монету и пр.[48] Начались и дипломатические пересылки московского правительства с европейскими дворами. Так, Иоанн менялся посольствами с венгерским королем и германским императором, которые искали союза Москвы против Польши и Турции; с Данией завязались сношения вследствие общей вражды против Швеции; с Венецией и турецким султаном великий князь сносился ради торговых интересов. На печатях великокняжеских при Иоанне появляется двуглавый орел — герб византийских царей (а прежде встречается по преимуществу изображение Георгия Победоносца). Под влиянием византийских преданий в эту эпоху у московских книжников стало слагаться представление о Москве как третьем Риме, т. е. начали считать ее преемницею Константинополя или второго Рима.

Из памятников правительственной деятельности Иоанна III замечательно издание Судебника (1497), который был составлен дьяком Гусевым на основании Русской Правды, судных грамот и обычаев московского судопроизводства. По этому Судебнику в областях суд производят наместники и волостели (из бояр или детей боярских) в присутствии «дворского» (княжеский чиновник), местного старосты и выборных из лучших людей. За «лихие дела» (т. е. уголовные преступления) назначена смертная казнь, т. е. публичное наказание кнутом на торгу. Судьям выдается от каждого дела известная пошлина с подсудимых, а давать им посулы (взятки) запрещено, о чем велено «прокликать» по торгам во всех городах Московской и Новгородской земель. В тяжбах дозволяется решать дела полем или поединком.[49] Издание Судебника находилось в связи с уничтожением уделов; присоединяя русские области, великий князь московский мало-помалу отменяет областные отличия и вводит везде московское судопроизводство и управление. На Судебнике отразилось влияние татарских нравов; сюда относятся пытка, кнут и вообще телесные наказания, которые в Русской Правде не встречаются. Далее великий князь много заботился об умножении военных сил, принимал в свою службу немцев и литвинов, знающих военное ремесло, и первый завел в России значительную артиллерию.

Иоанн III не решился, однако, совсем отменить древний обычай наследования в своей семье и отделил младшим сыновьям особые волости, но они не имели права чеканить монету или входить в сношения с иноземными государями и по слабости своих уделов не могли быть опасными единодержавию, которое все более и более утверждалось в Московской земле.

Уступая талантами своему отцу, Василий тем не менее с успехом продолжал его политику в отношении к удельным князьям, к соседним государствам и собственным подданным. Он окончил начатое его предшественниками собирание Северо-Восточной Руси, присоединив к Москве остальные уделы, сохранявшие еще тень своей самостоятельности, т. е. Псков, Рязань и Северское княжество.

В Пскове, так же как в Новгороде, происходили частые смуты вследствие вражды лучших людей с простыми гражданами, что подавало повод великому князю вмешиваться в их внутренние дела. Сюда со времен Иоанна III присоединились распри веча с московскими наместниками и жалобы великому князю на притеснения его чиновников. Василий III воспользовался одною из таких распрей и уничтожил Псковское вече (1510).

Великий князь приехал в Новгород и здесь начал разбирать дело своего наместника князя Репни-Оболенского с псковскими гражданами, обе стороны жаловались друг на друга. Василий велел призванным из Пскова посадникам и лучшим людям собраться на княжем дворе для суда с наместником, но тут они вдруг были схвачены и заключены под стражу. Один псковский купец в то время ехал в Новгород, узнав дорогой об участи посадников, он бросил товар и поскакал назад известить своих сограждан. Страх и тоска овладели псковитянами, когда они поняли, что настал конец их вольности. Собралось вече и долго рассуждало о том, какие меры должно принять в таких обстоятельствах. Порешили, однако, что сопротивление силою бесполезно, и послали гонца к Василию, бить челом, чтобы он смиловался над своею отчиною. В ответ на это челобитье приехал дьяк Далматов и объявил гражданам от имени великого князя два требования: первое, чтобы веча вперед не было, и второе, чтобы во всех псковских городах были московские наместники. Сказав свою речь, дьяк сел на вечевой степени и дожидался ответа. Псковитяне так были поражены горем, что от слез едва могли говорить. Они попросили сроку на размышление до следующего утра, но весь остальной день и всю ночь провели только в слезах и с рыданием обнимали друг друга. На рассвете следующего дня в последний раз граждане собрались на вече, они объявили послу, что не хотят принимать на себя грех кровопролития и во всем покоряются государю своему великому князю. Тогда сняли вечевой колокол у соборной церкви Святой Троицы и Далматов повез его в Новгород к Василию.

После того триста семейств лучших псковских граждан отправлены в другие московские города, а на их место прислано столько же купеческих семейств из восточных городов. Одною из первых мер московского правительства было введение во Пскове внутренних пошлин (прежде здесь была торговля беспошлинная)[50].