Мертвая линия. Оно приближается... - Джонатан Уокер

— Ну, учитывая невозможность грозы с такими последствиями, я предположил бы, что ты заколдован.

— Но ведь никто даже не знал, где я нахожусь. Включая меня.

— Тебе лучше знать список своих врагов и их возможности.

— Драгомор?…

— Верховный Демон? Вряд ли. Он не был в этом мире несколько веков, насколько мне известно.

— Я с ним вчера разговаривал.

— Ого… — Кот удивленно замер. — Чем дальше, тем интереснее. Я о тебе многого не знаю, да?

— Я Выбранный.

— Ты? — еще больше изумился Говард. — Ты не похож на Выбранного.

— А что? Ты их часто встречаешь? — огрызнулся Рагнар.

— Было дело пару раз, но в основном читал, конечно.

Кот облизнул розовый нос.

— Ты не обижайся, — примирительно сказал он. — Обычно Выбранный — это девочка или мальчик лет десяти. Они ничего не умеют и всего боятся. А ты взрослый и явно не страдаешь робостью.

— Теперь уже не уверен, чем я страдаю, а чем нет. Абракадабр сказал, что я Выбранный. Я поверил, поперся сюда…

— Ну если Абракадабр сказал, я бы ему тоже поверил.

— Ты его знаешь?

— Нет, лично мы не знакомы. Я вообще, знаешь ли, предпочитаю этот мир в рукописном виде. Так проще с ним ужиться.

— Не знаю, я читать не особо люблю. Времени нет.

— И что ты теперь собираешься делать?

— В таком виде? Не знаю. Жениха искать, больше нечего.

Говард улыбнулся, прищурив зеленые глаза:

— Если ты способен смеяться над собой, значит, ты способен и на все остальное. Внешний вид — это только обложка, важно, есть ли сюжет. Ты вообще зря так сокрушаешься: если тебя никто не узнает, тебе будет много проще выполнить свои задания, чем в шкуре викинга. Какие у тебя задания, кстати?

— В том-то и дело, что уже никаких. Было одно, но я его не выполнил. Теперь, наверное, надо Абракадабра найти или хотя бы вернуться в Колдхарт. — Рагнар закрыл лицо руками.

Говард рассмотрел маленьких бабочек на длинных и изящных ногтях викинга и ткнулся головой ему в плечо.

— Ничего не понимаю, у меня сны такие странные… — почти всхлипнул Рагнар. — Что, если меня не расколдуют? Я так и останусь девицей на всю жизнь?

— Если будешь сидеть и жаловаться на судьбу, то, скорее всего, да. В лучшем случае. — Говард отодвинулся и строго посмотрел на викинга. — Теперь ты очень похож на Выбранного.

— В каком смысле?

— В прямом. Ты хнычешь, сомневаешься и ждешь помощи неизвестно от кого. Разница в возрасте роли уже не играет.

— Что же мне делать? Просвети, если ты такой умный…

— Тебе известно, что раса людей самая одаренная? У вас больше всего физических и магических способностей.

— А эльфы?

— Я не сказал — самая развитая, я сказал — самая одаренная. Эльфы могут замедлять время и врачевать. Орки очень стойкие физически, менее уязвимы в бою и умеют общаться со своими духами. Гномы разговаривают с камнями, а на троллей почти не действует алкоголь, и живут они дольше других.

— А люди? — удивленно поднял тонкие брови Рагнар.

— А люди умеют все то же самое и много чего еще, только, вместо того чтобы использовать свои способности, предпочитают ныть и философствовать. Разведешь костер? — неожиданно сменил тему Говард.

— Как? У меня нет ни дров, ни кремня…

— Головой, Рагнар, головой.

— Удариться башкой о камень, чтоб искры посыпались?

— В твоем случае не поможет, только хуже станет, — парировал кот. — Смотри.

Он подвинул лапой небольшой камень, так чтобы тот оказался перед викингом, и начертил на нем когтем руну. Маленький огонек вспыхнул и объял камень, постепенно увеличиваясь и обретая уверенность. Рагнар с отвисшей челюстью наблюдал за фокусом.

— Вот так, — подвел итог Говард. — А ведь я всего лишь кот.

* * *

Там, где лес расступался, из долины вырастала Цитадель Мудрых. Мокрые после легкого дождичка крыши тускло блестели сквозь утренний туман.

Крон лежал на холме у кромки Черных Дебрей и смотрел в небо. Там был свой мир, со своими горами и лесами, со своими жителями и сюжетными линиями. Отражение земной жизни, пушистое и всегда прекрасное. Иногда призраку казалось, что в прошлых телесных воплощениях он вполне мог быть поэтом или художником. Лишенный эмоций в своем нынешнем состоянии, он, тем не менее, испытывал отголоски тех чувств, которые когда-то могли наполнять его сердце. Как давно забытые запахи или музыка будят вдруг воспоминания об ушедших днях, так небесный мир одним своим видом заставлял Крона трепетать. Возможно, раньше он был птицей? Как еще объяснить эти несовместимые с призрачной оболочкой ощущения? Если бы Крону было позволено мечтать, то единственным его желанием стало бы открытие тайны собственного прошлого.

Призрак поежился, хотя не был способен ощущать температуру окружающей среды, и заставил себя вернуться к делам насущным. Сегодня он отправится в Нордвейр и поведет армию Виши к Перешейку. Так пожелал Зигмунд. Крон привык подчиняться: сперва Драгомору, теперь смертному королю. Амбиции пришлось поумерить — после провала в Цитадели Мудрых призрак понимал собственную уязвимость. Еще одной ошибки ему не простят, и если даже не распылят на темные фрагменты, то уж точно навечно запрут в ледяных просторах межмирья, лишив возможности бывать среди облаков.

Виши были единственными представителями армии Драгомора, кому не требовались Переходы. Каждый раз, когда кто-то из жителей смертного мира поминал имя Верховного Демона, требуя забрать соседа, тещу или жандарма, один из призраков являлся из потусторонних пространств. В течение нескольких десятков лет они просачивались в Эйлорию и селились в Верхних Землях, принимая вид крестьян. Виши основывали поселения, всегда небольшие, чтобы не привлекать внимания, и выращивали кукурбузы — крупные пупырчатые ягоды желтого цвета, очень сходные по составу с человеческой кровью. Так, год за годом капая в этот мир, призраки образовали внушительную колонию, занявшую весь Скользкий полуостров и вытеснившую немногочисленных аборигенов. Теперь, когда пришло время действовать, призраки бросили мотыги, стряхнули с себя фальшивые бороды и отправились на штурм Нордвейра. Благодаря Эммануилу, открывшему тайный лаз в город, первая победа досталась относительно легко. Теперь призраки должны были дойти до Перешейка, чтобы на девятый день Пророчества Мертвая Линия влиться в армию Тьмы и схватиться с силами Света в решающей битве за этот мир. Хотя Виши не представляют серьезной физической угрозы для местных солдат, зато они обладают способностью менять тела. Каждый раз, получая смертельное ранение, они обзаводятся новым телом, сотканным из той материи, которая оказалась поблизости. Трава, камни, кузнечики, огрызки яблок и обломки мечей — все идет в ход. Найденное переваривается и пропитывается магией. Так что пусть Виши и не были непобедимыми воинами, но зато никогда не кончались.