Струны черной души - Евгения Михайлова

Однажды на зоне я услышала по радио, что в Калифорнии пожары. Моя бывшая светская подруга Ира Зайцева вышла туда замуж. Я пришла к отряднику, в столе которого хранился мой смартфон, и вошла на «Фб». Мой аккаунт там уцелел, и виртуальные друзья меня не удалили. И в первую же минуту я прочитала всплывающие сообщения от друзей из Калифорнии: они сообщали, что в безопасности. Среди них — Ирка. Я так растрогалась, что не удержалась и написала ей: «Я рада, дорогая. Желаю, чтобы тебя обходили все беды, а пожары только согревали. Может, увидимся».

Так что, если есть у Эльвиры реальные друзья, родственники в любой стране, — я сейчас их рассмотрю во всех подробностях. Если она страдает потребностью в личных излияниях, если склонна к хвастовству, — я имею шанс узнать многое, догадаться о большем. И я, конечно, нашла ее страничку. На аватарке не снимок, а портрет работы какого-то художника. Профессиональная и добротная работа. Холеная женщина в вечернем платье с ожерельем из крупного жемчуга на шее. Лицо обычное, но с тем скрытым отблеском совершенства, которое способны придать внешности только большие деньги. И спокойный, чуть высокомерный взгляд небольших, довольно умных глаз.

Среди друзей немало известных имен. Есть муж Игорь, отец, живущий в Испании, Антон Гришин, советник МИДа.

Я очень внимательно почитала ее хронику. К сожалению, тетка немногословная и явно скрытная. Возможно, просто не очень владеющая словом. Но, как все, в иллюзии личного пространства страницы, видной всему свету, — сообщает ежедневные события, рассказывает о вкусах и привычках. Короче, есть находки для шпиона.

В основном записи о путешествиях, красивые пейзажи. Есть впечатления от выставок живописи. И почти помешательство на антикварной посуде, фарфоре, серебре. Снимки приобретений с восторгами явно из квартиры, обставленной дорогими и в принципе красивыми предметами мебели.

Одно «но»: эти предметы, помноженные на эту посуду, дают результат — безвкусица. Страшный перебор.

И наконец, то, что мне полезно.

Эльвира благодарит своих мастериц из салона-парикмахерской «Чудо». Называет имена-фамилии.

Я посмотрела дату публикации, проверила, какой это был день недели. Пятница. Возможно, она ходит туда именно по пятницам.

Нашла сайт этого «Чуда», записалась на маникюр на вечер. Потом поболтала с девушкой на ресепшене о том о сем. Назвала несколько конкурирующих салонов, сказала по секрету, что разочаровалась в них. Хочу поменять, тем более сюда ходят мои знакомые.

Назвала пару имен, с которыми не промахнешься: Валя Петрова, Нина Иванова. И Эльвира Сергеева.

— Кто-то из них записан у вас на ближайшее время?

— Да, — через минуту ответила девушка. — Иванова есть завтра на прическу, только это Ирина. И Эльвира Сергеева на пятницу на шестнадцать тридцать. У нее большая процедура у косметолога.

— Хороший косметолог? — живо спросила я. — Можно узнать фамилию? Никогда не спрашиваю у знакомых, многие берегут хороших мастеров только для себя. Но это же смешно, правда?

— Конечно, — рассмеялась девушка. — Но знаю таких, некоторые даже с мастеров слово берут, чтобы отказывали их подругам. Сергеева ходит к Свете Ильиной.

— Есть у нее свободное место?

— Да, как раз после Сергеевой. На восемнадцать. Записываем вас?

— Конечно.

Так, кое-что. Кольцова точно не запишут на прием к дамскому косметологу. Какой для меня в этом толк? Так я же не за толком, я за впечатлением. Пока не знаю, каким.

Дальше я набрала тот ник, под которым, как сказал Сережа, Сотникова дает свои объявления на сайте предложений, нашла одно, под рубрикой «особые услуги». Обновлялось неделю назад. Есть телефон для связи. Для такого случая у меня есть бесплатная анонимная симка. Вот голос…

Она может узнать.

Я села перед включенным диктофоном и начала попытки изменения голоса. Долго мучилась, слушала, браковала сама себя. И наконец, что-то получилось. Что-то хрипучее, сдавленное, выдающее вполне натуральную то ли обиду, то ли неприязнь.

Позвонила.

Сотникова ответила:

— Говорите сразу суть. Коротко.

— Есть тяжелый, агрессивный, опасный человек. Сейчас нуждается в помощнице по дому. На время болезни — неделю. Нужно, чтобы болезнь усугубилась. Желательно неподвижность. В идеале, чтобы не мог говорить. Дальше по обстоятельствам.

— Двести тысяч.

— Рублей?

— Долларов. По обстоятельствам больше.

— Хорошо. Подумаю и перезвоню.

Я вытащила симку, на всякий случай порезала, спустила в унитаз. Такие специалистки иногда подрабатывают и провокаторшами-стукачками у органов. Запись для Сережи сохранила.

Это уже результат — профессионалка, способная на все.

На маникюр я, конечно, в тот день не поехала. А в пятницу в шесть вечера сидела за журнальным столиком в приемной косметолога «Чуда» Светы Ильиной. Листала глянцевые каталоги.

Эльвира Сергеева вышла из кабинета еще с воспаленным от процедур лицом. Присела на диванчик напротив, достала пудреницу.

Оригинал, конечно, значительно хуже портрета, но не узнать невозможно. Она припудрила нос, поправила прическу и невольно посмотрела в мою сторону. И замерла. И остановила взгляд.

Я свой равнодушно отвела, подняла другой журнал, но краем глаза видела, что Эльвира все не может от меня оторваться.

Она меня узнала!

Женщина, которую я вижу в первый раз в жизни, явно меня узнала. Наверняка видела фотографию. А это — не то слово, какой результат.

Света оказалась симпатичной теткой.

Сделала мне массаж, всякие-разные маски, болтала без устали.

Я даже немного расслабилась. А домой приехала, как будто меня стадо лошадей потоптало.

Тайна?

Так говорит Сережа. Какой-то жуткий морок продолжает сгущаться вокруг меня. И я даже не могу сформулировать вопрос. И нет ни одного ответа.

Я отбыла вечер, как срок, перед спасительным провалом. А ночью в дверь позвонил Игорь. Нам опять было хорошо. Но я с подозрительностью зверя следила за выражениями его лица. И с горестным недоумением слушала, как искренне, с трудом вырываются у него признания: «Я больше не могу от тебя уходить», «Я перестал выносить жену даже на расстоянии», «Меня раздражают все люди, потому что они мешают приблизиться к тебе. По-настоящему, навсегда приблизиться».

Так страдал по мне муж Эльвиры Сергеевой, мадам икс в моей тайне.

Надю Павлову из реанимации перевели в психиатрическое отделение. Какая-то усложненная депрессия с истерическими припадками, потерей памяти, галлюцинациями. Ходить почти не могла.