Ветер с Востока. Лгунья - Галя Шенец

к утру всё пройдёт и забудется. Убедила, что не стоит переживать из-за какой-то совершенно незнакомой девчонки. За это качество, эмир ценил свою Алию, она умела успокаивать его своей нежностью, спокойствием, при этом, не умоляя ни его достоинства, ни ставя под сомнение его превосходство.

Уже под утро эмир неожиданно проснулся и сел в кровати, жена подскочила следом.

— Что случилось, Мухамед? Ты почему так дышишь?

— Мне приснился странный сон. Никогда ещё не видел таких ярких снов, словно наяву.

— Что приснилось? Расскажи, любимый и я облегчу твои терзанья.

— Приснилось, что я в райском саду. Вокруг меня невиданная красота и такое буйство цветов, что невозможно было наглядеться. Неожиданно, что-то ярко блеснуло в лучах солнца, и я увидел на дороге странный камень. Вот только что его не было, а тут глядь и лежит прямо передо мной. Я его поднял. Алия, он был горячим, а в моих руках ещё и засветился ярким зелёным светом, освещая всё вокруг. Странный свет словно струился изнутри этого камня. Пригляделся и заметил, что у него что-то есть внутри. Только, как я не вглядывался, никак не мог рассмотреть что там. Я рассердился и бросил камень на землю и тотчас увидел перед собой маленького ребёнка, а за ним стоящую девушку. Она была полностью обнажена. В её глазах застыла мольба о помощи, но губы плотно сжаты, она не просила. Я не понял во сне мальчик с ней был или девочка, но он был совсем маленький. У них одинаковые глаза и в его глазах была такая же мольба. В какой-то момент, когда я захотел спросить откуда она взялась и чей это ребёнок, девушка вдруг отвела глаза, подняла ребёнка на руки, нежно обнимая, прижала к себе и, они словно слились в одно целое, охваченные зелёным пламенем. Я уже не видел ребёнка, но ещё мог разглядеть силуэт девушки, который быстро начал растворяться, превращаясь в лёгкое зелёное облачко, а на том месте, где она стояла, у меня под ногами лежал уже не камень, а перстень моего деда. Помнишь, тот, о котором все говорят, который лежит в шкатулке и уже больше столетия ждёт своего принца. Его никто не видел, но каждый бы хотел обладать этим символом власти.

— Мухамед, мне очень не нравится твой сон. Девушка, ребёнок. Она случайно не та, о которой ты мне рассказал вечером? У меня плохое предчувствие. Если не ей, то кому-то нужна твоя помощь. Это не простое видение. Даже твой дед вмешался, хоть и не явно, но напомнил о себе, указав на перстень. Значит, то что ты видел, касается нашей семьи. Ты знаешь, что я умею разгадывать сны и этот дар мне достался от моей бабки. Та девушка, что приснилась, пришла к тебе не случайно. Ты её последняя надежда. Для женщины ребёнок — это самое дорогое. Кто-то умоляет тебя сохранить какому-то ребёнку жизнь.

— Но никто не просил меня за ребёнка, — нахмурился мужчина. — Я не понимаю. Ты говоришь, что сон не простой.

Женщина кивнула в ответ:

— Если ты ничего не знаешь о ребёнке, тогда вспомни любого, кто просил тебя о помощи, вспомни ещё раз ту девушку, которую встретил вчера. Возможно, ребёнок на самом деле ещё не рождён, но ему грозит опасность, а тебя за него молит его мать.

Эмир снова лёг и задумчиво уставился в потолок. В спальне было тихо, жена не мешала разговорами, понимая, что мужу нужно всё обдумать.

— Значит это она, хоть во сне я и не разглядел её лица. Эта наглая девчонка кинулась мне в ноги, прося о помощи. Я должен поехать к Кариму, она была там. Хочу ещё раз увидеть её и посмотреть, как он её наказал. Может я всё это надумал и девчонка давно уже дома, как я понял, там с ней были её родители. Скорее всего они сумели договориться с братом.

— Я поеду с тобой, — мгновенно подхватилась с постели Алия.

Эмир не отказал жене и рано утром они приехали к родственнику, который приходился эмиру двоюродным братом. Визит несказанно удивил Карима, который не припомнил, чтобы брат проявлял к нему столько внимания.

— Мухамед, дорогой, ты же вчера был у меня.

— Где та вчерашняя девчонка? — без предисловий спросил эмир. — Ты же помнишь, что в нашей семье никакие истязание не допустимы? Надеюсь, ты наказал девчонку и отпустил? Европейцы хоть и улыбаются нам, но заглаза считают варварами по отношению к женщинам. Снующие везде журналисты, прикрывающиеся личинами добропорядочных граждан, только и ждут сенсации о какой-нибудь невинно загубленной женской душе.

— Конечно брат, конечно. Я не хочу, чтобы люди плохо думали о нашей семье. Ты самый справедливый правитель и люди тебя любят. Я никогда не решился бы подорвать твой авторитет.

Эмир облегчённо выдохнул, но вот только до того момента, как пробегающие мимо маленькие сорванцы не крикнули своему отставшему от них дружку, что там стоит голая девчонка. Эмир нахмурился и повернулся к Кариму, внимательно изучая его лицо.

— Мухамед, прости, что обманул тебя. Она же неверная, иностранка, твой имидж никак из-за неё не пострадает, — виновато затараторил взрослый мужик. — А суровое наказание для иностранки станет назиданием для наших женщин, что разврат жестоко наказывается и ложь тоже.

— Где она? — зарычал разгневанный эмир, наступая на Карима, заставляя того пятиться.

— Там, во дворе, — недовольно махнул Карим, поджимая губы.

Приказав всем сопровождающим его пройти в дом, эмир только с женой и самым доверенным охранником Ибрагимом, пошёл во внутренний двор шикарного особняка. Карим перехватил его и, показывая глазами на жену, отрицательно покачал головой. Эмир сразу догадался, что то, что сейчас предстанет перед его глазами, совсем не для глаз его нежной и чувствительной жены. Он строго посмотрел на Алию и та поняла его без слов. Вздохнув, женщина развернулась и пошла в дом.

Эмир подошёл к столбу, рядом с которым толи стояла, толи висела обнажённая девушка с чёрным мешком на голове. На её тело страшно было смотреть. Красная, обожжённая кожа, вздыбившаяся волдырями, усыпанная синяками. Эмир, заметив разбросанные вокруг мелкие камни, сразу догадался, откуда появились эти синяки. Девчонка совсем не отреагировала на его присутствие, только судорожно сжимая побелевшие пальцы на цепи, к которой за кольцо