Ветер с Востока. Лгунья - Галя Шенец

люди и я не собираюсь за вас замуж и, уж тем более, моя девственность или скорее её отсутствие не должно вас беспокоить.

Араб зарычал, он смял и бросил на стол искусно вышитую салфетку и вперился тяжёлым взглядом в отца Нис.

— Виктор, ты можешь пояснить, что только что сказала твоя дочь?

— Не волнуйтесь. Надо всё проверить. Анисья всегда всё делает назло, когда злится. Обиделась, что не спросили её мнения, вот и устроила этот цирк. У меня есть справка. Она две недели назад проходила врача, — залепетал отец.

— Выбрось эту справку, она уже безнадёжно устарела, — рассмеялся аль Бейн. — И наша с тобой сделка отменяется. Я разрываю контракт, — араб зло выплёвывал каждое слово.

Когда аль Бейн ушёл, отец смотрел на Нис и не знал, что делать. Взглядами они жалили друг друга.

— Иди в свой номер и ни шагу из него. Может быть, удастся что-нибудь придумать, договориться с аль Бейном на каких-то других условиях.

Ещё неделю Нис и Эля провели в Эмиратах. Они не общались, почти всё время кроме ночи Нис сидела в номере одна, Эля с её матерью и сестрой демонстративно ездили на экскурсии и ходили по магазинам. Отец запрещал Нис спускаться даже в холл отеля. Мать и Ольга каждый вечер сами приходили к ним в номер и со вздохами и ахами пытались воспитывать Нис, но Нис была глуха к их разговорам.

— Три недели, — вздохнула Эля. — Мы здесь уже три недели, как жалко, что скоро придётся уезжать.

Услышав про три недели, Нис напряглась и нахмурилась, что-то вспоминая. Схватила телефон и нервно открыла заметки. «Этого не может быть», — про себя застонала Нис. «Задержка. Неужели? Только этого не хватало. Что же делать? Может просто цикл сбился из-за всей этой нервотрёпки?». Она, ещё не теряя надежды, подождала три дня.

Зная, что родственники уехали по делам, как всегда, прихватив Элю, Нис, наплевав на все запреты, мигом помчалась вниз. Совсем рядом с отелем была аптека, поэтому её вылазку никто не заметил, кроме удивлённого администратора, который молча проследил за тем, как она выскочила из отеля.

— Добегу до аптеки, куплю на всякий случай успокоительное.

На душе кошки скребли, громко загребая свои какашки. Всегда, наверное, у каждой девушки, когда начинаются месячные портится настроение. Опять приходится терпеть «эти дни». Вот только сейчас Нис впервые в жизни была расстроена как раз тем, что месячные наглым образом, когда их так ждут, где-то задерживались. Три дня вымотали нервы постоянным ожиданием, и, наконец-то высунув голову из песка, Нис купила два теста на беременность и зашла в туалет ближайшего магазина. Идти с тестами в отель было последним делом, делиться проблемами теперь было не с кем.

Нис сидела на крышке унитаза в общественном туалете и тупо смотрела на тонкий пластик. Она уже прочитала на нём свой приговор. Две полоски не давали усомниться, что настоящие проблемы только начинаются. На фоне всего этого потеря девственности и те две ночи сейчас казались совершенно незначительными событиями, вот только последствия у них были катастрофическими. Мысли метались, в голове постоянно стучал, как дятел, один вопрос: «Что делать?». В конечном счёте, решив стойко молчать и отложить все глобальные решения до возвращения на родину, Нис вышла из кабинки, умылась и, заставив себя улыбнуться отражению, репетируя роль на ближайшие дни, отправилась назад в уже опостылевший отель.

Понимая, что Эля теперь ей не подруга и спокойно сдаст её, Нис молчала, как партизан. Вечером, тихо рыдая под шум льющейся воды, долго сидела на бортике ванны с зажатым в кулаке тестом с двумя ярко-алыми полосками. Ей хотелось выть во всё горло, хотелось, чтобы этой поездки никогда не было. Выключив через два часа воду, опустошённая свалившимися на неё проблемами Нис вышла и побрела к кровати. Она отказалась от ужина, который ей приносили в номер и утром не встала, чтобы хотя бы умыться и расчесаться.

— Что с тобой, Нис? — взволнованно спросила мама. — Ты не заболела? Мне показалось, что ты плакала.

— Да, пожалела себя немного. Не думала, что отец спокойно решит продать какому-то старому мудаку.

— Не смей так говорить об отце. Он заботится о нас. Я уверена, что он решил обеспечить тебе хорошее безбедное будущее. Представляешь, ты бы осталась в этой богатой стране и у тебя было бы всё, чего бы хотелось, если бы не твоя глупость.

— Глупость? В наш век какая разница девственница я или нет? Вон Ольга, почему никого не расстраивает, что она уже её давно потеряла и неизвестно с кем? Все знают об этом и не устраивают скандалов.

Женщина покраснела и тяжело задышала, хватая воздух раскрытым ртом. Нис в какой-то момент показалось, что мама едва не ударила её, но в последний момент просто выскочила из номера, даже не закрыв дверь. Понимая, что доказывать что-либо бесполезно да и некому, Нис отвернулась к стене и зажмурилась, по щекам снова потекли слёзы. Она в тысячный раз спрашивала: за что это всё с ней происходит. Почему её яркая беззаботная жизнь погрузилась в темноту, из которой Нис не могла найти выхода.

Неделя заточения закончилась тем, что открыв дверь их номера чуть ли не с пинка на пороге появился злющий отец. Он отошёл в сторону, пропуская господина аль Бейна.

— Если ты не соврала насчёт того, что потеряла невинность и над тобой было совершено насилие, то сейчас ты расскажешь где это произошло и с кем, а господин аль Бейн решит, стоит ли тебе давать шанс остаться при нём наложницей или, проще говоря, любовницей.

— Отец, что с тобой случилось? Это моё личное дело. Я не собираюсь быть его любовницей.

Видя, что глаза отца налились кровью, и он двинулся к ней, Нис выставила вперёд руки и попросила:

— Успокойся, пожалуйста. Если тебе станет легче, то я ещё раз говорю, что всё случилось против моей воли. Я ничего не могла сделать.

— Кто? — взревел араб, раздувая ноздри, словно дракон. — Кто забрал моё?

— Я не знаю. Меня привезли в дом, а там отдали какому-то мужчине. Меня никто не захотел слушать.

— Поехали. Покажешь этот дом, — взвился отец. — Там мы и проверим,