Первая формула - Р. Р. Вирди

я все понимаю. Ты – та еще задница, однако мы друзья. В любом случае, Ари, по-моему, нам надо уходить.

Улыбнувшись, он протянул руку и рывком поставил меня на ноги. Даже отряхнуться помог, еще и посох подал. Сжав его в руке, я направился к берегу речки.

Ради только вздохнул:

– Если мы здесь останемся – умрем. Не то чтобы я считал, что меня ждет блестящее будущее. Ну, там – вино, женщины, песни, странствия, возможность посмотреть мир… получить образование и стать уважаемым человеком. Нет-нет, ничего такого.

– На сколько бы ты ни умножил ноль, он нулем и останется, – фыркнул я и ускорил шаг.

Увы, далеко оторваться не удалось, и Ради хорошенько толкнул меня в спину, едва не отправив обратно в сугроб. Я махнул посохом и врезал ему ниже поясницы. Впрочем, удар приняла на себя одежда, так что приятель, пожалуй, ничего не почувствовал.

Захохотав, он нагнулся, слепил снежок и швырнул в мою сторону. Я ловко отбил его посохом и сам бросил в приятеля плотный ком снега. Конечно, ситуация была трагической, однако что с нас взять? Два мальчишки, которые даже в подобный момент нашли возможность повеселиться, отогнав прочь страшные мысли.

Достойны ли мы были порицания? Не думаю.

Все же разрядка требовалась, и мы немного расслабились.

Тяжело дыша, спустились к реке, осматривая по пути выгоревшие дома. Ни один не уцелел, более того, у реки было гораздо хуже, чем наверху. Расщепленное дерево, расколотый камень, угли… Ни огня, ни дыма.

– Видать, их накрыло первыми, – пробормотал Ради. – Гляди, дерево превратилось в пепел, а потом его схватил мороз. Видишь, оно хрупкое, как стекло. – Он коснулся одной из деревяшек, и та развалилась на куски.

В точности, как скамейки в театре…

Я отбросил в сторону грустные воспоминания, и тут мир вновь вздрогнул. Послышался звук, напоминающий рев водопада, в воздух взвились клубы пара. Эхо отразилось от горного склона и прокатилось по руслу реки.

– Ари, бежим! – завопил Ради, схватив меня за воротник.

– Погоди, нужно еще…

Снова раздался грохот – могучий, гулкий, какой-то до ужаса первобытный.

Проследив за моим взглядом, Ради застыл столбом.

По реке, вздымая волны, к нам несся змей, в пасти которого мог свободно поместиться целый дом. Да что дом – гора!

Наг-лох, древнее божество…

84

Сверху вниз

Вот когда до меня дошло, почему местные считали, что дорогу и русло реки проложил чудовищный змей. Громадное туловище заполнило долину, а сила и скорость его движения были таковы, что валуны разлетались во все стороны. Чешуя зверя походила на броню из сверкающих жемчужин.

Можно ли пронзить его тело хоть каким-то оружием? Я едва не рассмеялся от этой нелепой мысли.

В голове зазвучал тихий голосок, напоминающий, что любой изданный нами звук привлечет внимание змея, и я подавил готовый вырваться крик.

Ради первым стряхнул с себя оцепенение и схватил меня за плечи:

– Бежим, Ари! Бежим!

Он протащил меня несколько шагов волоком, пока я не вышел из ступора, в который впал при виде речного змея.

Древнее божество…

Я набрал полную грудь воздуха и, спотыкаясь, побежал за другом. Спасибо посоху, иначе точно упал бы. Ради придержал меня за локоть, не дав грохнуться в снег, и мы добрались до первого дома на склоне горы.

Змей прокладывал себе путь посреди разрухи. Камни, снежные глыбы и деревянные обломки сыпались в реку. Он снова издал рев, говорящий скорее о душевной боли, чем о злобе.

Ради вдруг запнулся и упал в глубокую, скрытую под снегом яму, провалившись по пояс. Я полетел на землю вместе с ним – слава богу, плашмя. Конец моего посоха уперся в твердую почву, и я, отталкиваясь, словно багром, полез вперед. Ради выбрался из ловушки и последовал за мной.

Змей издал еще один крик, открыв пасть так широко, что обнажились огромные клыки – длиннее, чем два моих роста, и я рассмотрел, как в его глотке растут странные белесые пятна. Затем они вспенились, и зверь изверг из себя могучую струю воды, ударившую в обломки дома, который мы только что миновали. Сила удара превратила дерево с камнем в крошку и начисто смела слой твердого слежавшегося снега. На освободившееся место пополз лед, и гора вновь ощутимо шевельнулась.

– Если мы здесь помрем, я тебя убью! – Я едва слышал приятеля, хотя тот находился у меня за спиной. – Клянусь, сам покончу с собой, если мы здесь сдохнем. Доволен? – Ради тихо чертыхнулся – похоже, удалось его успокоить.

Змей взвился, подняв голову, и теперь взирал на нас с высоты примерно Вороньего гнезда. Подвигал башкой взад-вперед и снова опустился прямо за нашими спинами. Мир колыхнулся, когда шея чудовища, вздрагивая от ярости, упала на землю, пробив слой льда и снега.

– Почему он злится? – Я замедлил шаг, пытаясь разобраться в происходящем.

– Да какая разница? Может, голоден или, допустим, ему не нравятся наши рожи. Или, например, он не привык рано просыпаться. Если мы здесь еще немножко побудем, то все выясним. Бежим, Ари!

Ради вцепился в мой капюшон, заодно захватив воротник, и потянул так, что едва меня не задушил. Глаза мои точно вылезли из орбит.

Он тащил меня, пока я не начал кашлять от недостатка воздуха. Встав наконец на ноги, заковылял за другом. Мы пробивались сквозь снежные заносы, а Наг-лох тем временем вырвался из кучи валунов, лежавших у подножия горы, и вниз сползла очередная лавина из снега и льда, разбившаяся об одно из гигантских колец его тела.

– Лезем выше! – крикнул Ради и указал на гребень.

Я наконец понял суть его маневров. Приятель не то чтобы наугад убегал от змея: он пытался достигнуть точки, недосягаемой для слепой ярости Наг-лоха. Оглядываясь назад, я осознал, что ярость эта бесцельна: древнее божество что-то взбудоражило, и, пробудившись, оно не остановится, пока впереди не останется ни одной очевидной цели, на которую можно было бы излить гнев.

Наг-лох на секунду замер, испустил негромкое шипение, напомнившее мне шорох сухих листьев, которые ветер тащит по дороге. Его глаза приобрели оттенок расплавленного золота, отсвечивающего неимоверной злобой – ей-богу, как в сказаниях про страшных злодеев.

Что-то подобное я уже видел. Знакомый цвет глаз – такой встречается у волков и ястребов. Золотые зрачки, в которых нет ничего, кроме зла.

Змей вроде бы успокоился и медленно покрутил головой, словно искал нового противника. Наверное, я с облегчением перевел бы дух, однако его взгляд явно упал на дом, служивший укрытием для Лаки с бабушкой.