Опасная профессия - Жорес Александрович Медведев

В июле 1978 года Левин был в Москве. Вернувшись домой, он написал мне:

«В Москве познакомился с Владимиром Яковлевичем Лакшиным, и у нас получился очень интересный разговор о Булгакове. Он сказал мне, что участвовал в составлении сборника Светина…»

Летом 1978 года вернулся в Англию из США и Майкл Гленни, поселившийся теперь в Бате. В первом после возвращения письме он написал:

«Вам может быть интересно узнать, что в Royal Shakespear Company будет поставлена инсценировка Дней Турбиных Булгакова в моем переводе весной 1979 года в театре Aldwich. Надеемся, что наконец на английской сцене Булгаков получит должное признание…»

Пьеса Булгакова, но под ее первоначальным названием «Белая гвардия» была поставлена и имела большой успех. Она сохраняется в репертуаре театра и до настоящего времени, но в новой версии, сделанной другим переводчиком. Эта постановка открыла английский театр для многих других произведений Булгакова, которые шли и идут в театрах разных городов Королевства. Была создана и театральная инсценировка романа «Мастер и Маргарита».

В июне 1978 года Рой сообщил мне, что его «друг разыскал киносценарий Булгакова на тему “Войны и мира” Толстого. Это около 80 страниц на машинке. Этого текста никто не знает…»

Однако столь крупное, но никогда не публиковавшееся произведение, как объяснил мне Гленни, нельзя было издавать в Англии без разрешения наследников и правопреемников автора. Нужен договор. Жена Булгакова, Елена Сергеевна, с которой В. Я. Лакшин дружил, умерла в 1970 году.

В последующие годы Левин продолжал свои поиски и несколько раз приезжал в Москву. Были опубликованы еще два тома этой серии: «Ранняя неизданная проза» (1981) и «Забытое» (1983). В библиографию произведений Михаила Булгакова вошло больше двухсот новых названий.

Весной 1999 года французская газета Le Monde задала вопрос своим читателям: «Какие книги XX века остались в вашей памяти?» После обработки ответов появился список «100 книг столетия». Этот список не означал сто лучших книг столетия и не совпадал ни со списком ста лучших книг всех времен («The 100 Best Books of all Times»), ни со списком Нобелевских премий по литературе. Но он, безусловно, включал книги, наиболее популярные среди французских читателей второй половины века. В значительной степени он совпадал и со статистикой книготорговли. В него вошли не только художественные произведения, но и книги по всем жизненным проблемам. Единственным художественным произведением русского автора оказался в этом списке роман Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита», изданный на французском в 1967 году. Ни «Тихого Дона», ни «В круге первом» в нем не было, но попала «Лолита» Владимира Набокова (это был перевод с английского оригинала 1955 года. На русский роман переводил сам автор, и русское издание выходило лишь в Нью-Йорке). Набокова в Англии и во Франции считали американским писателем. В списке Lе Monde преобладали французские, английские и американские авторы. Были в нем и детективы. «Собака Баскервилей», опубликованная Конан Дойлом в 1901 году, сохраняла свою популярность и в конце века. Среди писателей, произведения которых помнил и я, в этот список кроме Конан Дойла и Набокова попали Джон Стейнбек, Эрнест Хемингуэй, Жан Поль Сартр, Джордж Оруэлл, Уильям Фолкнер, Стефан Цвейг, Томас Манн, Луи Арагон, Агата Кристи, Герберт Уэллс, Генрих Бёлль, Бертольт Брехт, Жорж Сименон, Андре Жид. Почти половина произведений, упомянутых в списке, не были мне знакомы.

Глава 40

Николай Иванович Вавилов и Лондонское королевское общество

Международный генетический конгресс в Сан-Франциско в 1973 году принял приглашение Всесоюзного общества генетиков и селекционеров имени Н. И. Вавилова провести следующий конгресс в Москве летом 1978 года. Как член Британского генетического общества я получил в конце 1977 года приглашение на участие в нем и все регистрационные формы. Организацией поездки британских участников занималась международная туристическая компания «Express Boyd Limited», специализирующаяся на обслуживании конгрессов и конференций по всему миру. Я решил представить на одну из постерных сессий по биохимической генетике наше с женой сообщение о хроматиновых белках, но официально зарегистрировал в качестве участника конгресса только Риту. У меня самого не было никаких документов для запроса визы на въезд в СССР. Туристическое агентство просило вместе с анкетами прислать фотокопии первых пяти страниц паспорта и три паспортные фотографии, на основании которых они запрашивали визы. Из экскурсий после конгресса Рита, по моему совету, выбрала Саратов и Ленинград – они были связаны с деятельностью Николая Ивановича Вавилова, занимавшего в Саратовском университете должность профессора сельскохозяйственного факультета в 1917–1921 годах и переехавшего затем в Петроград для заведования Бюро по прикладной ботанике и селекции, преобразованного вскоре в институт. Общий счет за перелеты в Москву и обратно и гостиницы составил 491 фунт.

Решение Международной генетической ассоциации о проведении очередного конгресса именно в Москве было, безусловно, связано с желанием поддержать в СССР возрождение генетики и возврат к традициям Н. И. Вавилова. Это также была своеобразная компенсация за отмененный в 1937 году 7-й Конгресс, который по приглашению Н. И. Вавилова, сделанному в 1932 году в Итаке по поручению правительства СССР, планировался в Москве в августе 1937 года.

В ноябре 1977 года в Саратовском сельскохозяйственном институте состоялся мемориальный симпозиум, посвященный девяностолетию со дня рождения Н. И. Вавилова. В конце января 1978 года мои друзья, участники этого симпозиума, профессор А. И. Атабекова, профессор Ф. Х. Бахтеев и Юрий Николаевич, сын Вавилова, прислали в Лондон в отдел генетики нашего института много фотографий, запечатлевших разные эпизоды симпозиума. Одним из них было возложение венков к памятнику Н. И. Вавилову на Воскресенском кладбище Саратова. (Вавилов, умерший в саратовской тюрьме 26 января 1943 года, был похоронен на этом кладбище в общей могиле, местоположение которой не было найдено. Памятник установили в 1970 году недалеко от входа на кладбище.)

Кроме фотографий я получил вскоре письмо от Юрия Вавилова с необычной просьбой: изучить, по возможности, все обстоятельства избрания Н. И. Вавилова иностранным членом Королевского общества. На 14-м Генетическом конгрессе тоже планировался симпозиум, посвященный Вавилову. Между тем никаких деталей избрания Вавилова членом Королевского общества не было известно. Вавилов в то время находился в камере смертников Саратовской тюрьмы № 1. Знали ли об аресте Вавилова его английские друзья и коллеги? Было ли избрание актом признания научных заслуг или попыткой спасти выдающегося ученого? Кто именно выдвинул Вавилова для избрания и с какой формулировкой? В Королевском обществе, как уже было известно моим друзьям, разрешалось уставом лишь ограниченное число иностранных