Черная кровь ноября - Яна Витт

состоянии войны с их землями. По закону всех, кто сойдет с корабля, нужно обезглавить.

– По какому закону? С какими землями? Что ты несешь? – изумился Дориан. Ему на мгновение почудилось, что он забыл нечто важное. Или сошел с ума?

– Вот и закон. – Советник положил перед королем темный свиток из тонкой кожи.

Он что, украл реликвию из музея?

– А штука выглядит древнее, чем наше государство, – проворчал Дориан. – Давай, не занимайся ерундой и…

– Неужели мы не наследуем старые законы? – равнодушно спросил Киндеирн. Он уже убедился, что и в короле нет ни капли эльфийской крови, ни единой золотой искры. Досадно тратить на него время и дальше.

– Нет.

– Ну, нет так нет. – Ирн выпрямился, сворачивая свиток, направился к двери и распахнул ее раньше, чем королева Изольда успела поднять руку, чтобы постучать. Как удобно.

Он взял ее ладонь, очертил круг, пощекотал нежную кожу, подвел к супругу и соединил их руки.

После того как Дориан и Изольда перестали кричать, из ртов смертных вылетели светящиеся облачка душ. Ирн вселил их в два фонаря на дальней дорожке замкового сада.

А тела… они остались править – и больше смахивали на механических кукол, чем на людей. К счастью, регламент и расписание для королевских особ прекрасно подходят и автоматам.

Амелия сладко потянулась, услышав, что в ванной стих шум воды. Даже у премьер-министра одной маленькой, но гордой страны может быть второй медовый месяц, особенно если первый она провела вообще в другом государстве на крайне ответственной на тот момент работе. Вроде и теперь не время расслабляться, но последние недели они с Андре никак не могли друг от друга оторваться. Ничего нет слаще объятий любимого после тяжелого дня.

Она щелкнула выключателем, погасив свет. В темноте касания чувствуются острее, поцелуи слаще, шепот будоражит и вызывает мурашки.

Дверь ванной открылась – и кто-то темнее черноты приблизился, лег, прогнув матрас на своей стороне.

Амелия протянула руку, чтобы коснуться груди Андре, но тот перехватил ее за запястье и странным голосом спросил:

– Что нужно отрубить водянице[11], чтобы она стала бессмертной?

– Что? – не поняла Амелия.

– Что? – повторил ее муж… или тот, кто притворялся им.

– Не понимаю…

– Почему кислое молоко пьют только земляные гномы, а горные – нет?

– Кто ты? – Амелия наконец испугалась, попыталась вырвать руку, но цепкие пальцы держали крепко.

– Какого цвета восьмой цвет радуги?

– Отпусти!

– Где ночует четырнадцатая звезда?

– Помогите!!!

– Почему у женщины между ног сладко, а у феи – горько?

– Правда, что ли? – оторопела Амелия. Последний вопрос совсем сбил ее с толку, так что она даже кричать забыла.

– Что нужно сказать дуллахану[12], чтобы он принес тебе воды?

– Я не знаю, кто это… – Амелия почему-то очень огорчилась. Ей вдруг захотелось ответить хоть на один вопрос державшего ее так властно и сильно.

– Какие травы кладут в котел, чтобы вызвать пиаста?[13]

– Научи меня…

Ирн склонился к ней, не выпуская руку, поддержал под шею ладонью, пока в полной темноте губы не встретились с губами. Золотистый свет мелькнул и погас, но Амелия навсегда запомнила медовый вкус поцелуя.

– Что нужно принести банши[14] в полнолуние?

– Серебряную филигрань… – завороженно ответила Амелия, продолжая грезить о его губах.

– Когда наступает закат на острове Мэйри?

– Когда птицы роняют зимние ягоды в ледяной колодец…

– Три вещи приходят от благих богов: слово милосердия, слово песни…

– Слово добра. – Амелия потянулась за вторым сладким поцелуем, а Ирн не смог ей отказать.

Но и в ней не было памяти, пока он не дал ей заемную магию фейри.

Мир казался безнадежным. Среди правителей народов нет ни единого наследника или ставленника волшебного народа. Никто не владел даже примитивной магией.

Как мир до сих пор устоял? И на чем?

28. Кристина

Алексей открыл ей полуголым, в одних джинсах. Но на плече висело полотенце, и Кристина не стала дергаться заранее. Он проводил гостью в комнату, усадил на диван, сам устроился на стуле напротив, сразу развалился, потянулся за пепельницей и закурил.

Сейчас не до капризов на тему дыма.

Она боялась, что квартира Алексея окажется какой-нибудь… Или слишком роскошной, с белыми диванами и стеклянными лестницами, или съемным клоповником – и тогда все будет ясно с его желанием, чтобы она принесла извинения лично. Но это был почти обычный дом. Хотя в центре и за забором, но такие строили и у Кристины в районе. Три комнаты, одна из которых – гостиная-кухня. Книжный шкаф во всю стену, никаких лестниц.

Кристина успокоилась.

– Алексей, я правда очень сожалею, что вы меня неправильно поняли. – Кристина натягивала рукава свитера на пальцы, но он чуть сел после стирки, и они постоянно задирались.

– Ты. Не вы – ты. – Алексей прищурился, выпуская дым.

– Да, ты… – забормотала она. – Ты ничего плохого не сделал, только хорошее, а я наорала… Прости.

– Давно прощено и забыто, – отмахнулся Алексей. – Но ты ведь не просто так решила каяться? Что случилось?

Кристина вспыхнула, осознавая: сейчас ей придется сделать самую ужасную, наверное, вещь в жизни. Просить. У человека, который хотел от нее совсем не дружеского общения. И она прекрасно понимала, чем все может обернуться. Но вариантов не имелось.

– Мама очень больна. – Кристина сжалась от страха, чувствуя, как жалко и лживо это звучит. Как у бездомных в метро. «Мать хворает, отстали от поезда, операция на мозге сыночку». – Нужны деньги на обследования и… Нет! – она вскрикнула, увидев, что Алексей хочет что-то сказать. – Я не попрошайка! Хочу взять у вас в долг.

– У тебя, – снова поправил Алексей и потушил окурок. – Но как собираешься отдавать? Ты еще в колледже, да и потом, даст бог, будешь учиться лет пять. И о какой сумме речь?

Кристина зажмурилась и назвала стоимость обследований. То, что вычислила, успела нагуглить, разбираясь с маминым состоянием. Все, на что надеялась – что сумеет сообразить насчет квот и как получить лечение бесплатно. На форумах твердили, главное – понять, что случилось, не теряя времени.

Она открыла глаза, готовясь увидеть на лице Алексея – что?.. Что это слишком много? Или – наоборот? Хоть что-нибудь.

Но он смотрел точно так же, как и прежде, потом кивнул – продолжай.

– Я многое умею. Вы… Ты ведь говорил, что я талантливая. Думаю, когда я поступлю, буду параллельно работать и отдам всю сумму.

– Вряд ли, – спокойно возразил Алексей. – Но мне надо подумать. Подожди. – Он замолчал. Закурил еще одну сигарету.

Кристина сидела ровно посередине дивана, тянула свитер