Черная кровь ноября - Яна Витт

том, что именно теперь она и только она отвечала за свою жизнь. Становилась по-настоящему самостоятельной. И ощущение оказалось одновременно очень тревожным и освобождающим.

– Еще шампанского? – Алексей подлил ей. – Вкусно? Тебе здесь нравится? Хочешь что-нибудь?

– Все хорошо, спасибо… – Кристина чувствовала, как из бокала бодрые пузырьки разбегаются по крови, что-то внутри расслабляется и давнее глубокое напряжение отпускает. Даже пожалела, что прежде редко выпивала. Но пиво и дешевое вино ей не нравились, а шампанское их мажоры почему-то не покупали.

– Тогда именинный торт?

И вот, повинуясь знаку Алексея, из подсобного помещения появилась целая процессия: юноша с тортом, украшенным свечами, другие официанты и официантки, повара и еще какие-то люди в униформе.

Кристина зажмурилась от ужаса, представляя, что сейчас они будут петь «С днем рождения тебя» – как в кино – и заставят задувать свечи на глазах у всего зала. И люди увидят, что она… случайно сюда затесалась. И совсем не годится на роль подруги импозантного мужчины, сидящего рядом.

Похоже, Алексей все понял: когда Кристина открыла глаза, толпа рассосалась и торт принес один официант. Посетители только оглядывались, но, когда она встречалась с ними глазами, переставали таращиться.

– Ты хоть свечи задуй… – проворчал Алексей, и это Кристина смогла.

Но надо придумать желание.

«Пусть… пусть…»

– Постой! Не загадывай!

– Почему? – Она посмотрела на Алексея.

– Ты очень разумная девочка и придумаешь наверняка что-нибудь прагматичное. Просите мало – и будете довольны. А попробуй загадать настоящее чудо? – предложил он азартно. – Чтобы я увидел у тебя по лицу – ты нашла самую-самую заветную мечту.

Кристина снова закрыла глаза и…

Любовь? Нет, она не хочет безбашенной страсти сейчас, когда у нее столько дел и забот.

Много денег? Сразу вспоминаешь джиннов с их условиями. Страшно загадывать такое, когда мама болеет. Вдруг материальные средства будут за счет ее здоровья?

Тогда что?

Сказка…

Мечта.

«Пусть со мной случится настоящее чудо», – мысленно сказала она. Если Бог существует, а ее чувства – не подделка, то Он лучше всех знает, что такое настоящее чудо.

Она распахнула глаза и изо всех сил дунула на свечи.

Они разом погасли – и в ту же секунду в ресторане потух свет. Аккорд арфы смазался громким диссонансом, посетители ахнули в один голос, и где-то стукнуло дерево о дерево, железо о камень, пластик о пластик.

Алексей выматерился в унылой темноте длинно и грязно, Кристине даже показалось, что она ошиблась, это не он. Но больше некому.

А потом свет зажегся.

– Фух, ну ты и дуешь, – помотал головой Алексей. – Надо аккуратнее тебя просить загадывать желания. Ладно, будешь кусочек с клубникой или с шоколадкой?

Кристина попробовала и тот и другой. И вообще это был самый вкусный торт в ее жизни, остатки упаковали в коробку, и она заранее радовалась, представляя, как угостит маму.

– Я не знаю, как благодарить, – честно сказала она Алексею, когда они сели в машину и шофер выруливал на шоссе. – Получился замечательный праздник.

– Вот и хорошо, – кивнул он. – Вроде бы ерунда, но, по-моему, вышло отлично.

– Для меня не ерунда, – тихо проронила Кристина. – Правда, спасибо.

– Пожалуйста, – ответил Алексей, наклоняясь к ней, вжимая в теплое кожаное сиденье и накрывая ртом ее губы.

Поцелуй был напористым, сильным, даже жестким, пропахшим алкоголем и табачным дымом, и Кристина совершенно не понимала, что делать, потому что это же… первый ее поцелуй.

Ответить? Говорят, что на них как-то отвечают, но она не умела целоваться и не знала, что делать. Кристина подвигала губами, Алексей действительно решил, что это приглашение, и его язык ворвался в ее рот, по-хозяйски занял все свободное место.

Алексей коротко застонал и навалился на Кристину еще сильнее: рука легла на ее бедро и поползла вверх, задирая подол платья.

Кристина дернулась, пытаясь оторваться, выбраться, что оказалось не так-то легко. Ее трепыхания Алексей принял за активное участие, и язык принялся сновать вперед-назад, проникая довольно глубоко, почти до горла, и вторая рука легла на ее грудь.

Кристина уперлась ладонями в тяжелое тело и оттолкнула, мотнув головой, чтобы разорвать контакт губ.

На сей раз все получилось, но ненадолго – Алексей отшатнулся, глядя на нее мутными глазами и тяжело дыша… и сразу же сгреб за талию, присасываясь к груди в декольте и сжимая ладонью ее зад.

– Нет! – Кристина сначала тихо, а потом все громче запротестовала: – Нет! Хватит! Я не хочу! Выпустите меня!

Алексей не реагировал, и тогда она принялась колотить его кулачками по спине и вырываться.

Наконец она додумалась сгрести его за волосы и буквально силой оторвать голову от своей груди:

– Алексей! Перестаньте! Я не хочу! – Она с размаху ударила его по щеке. Пощечина для нее тоже была первой.

Алексей дернулся и отпрянул, посмотрел угрюмо и непонимающе. Но с каждой секундой разум возвращался в его взгляд.

– Ты… – Он откинулся на спинку сиденья, потер лицо и запустил обе руки в шевелюру. – Ты серьезно?

– Да! – чуть не плача, крикнула Кристина.

– Уф… – Алексей поправил пиджак, еще раз странно на нее посмотрел и отодвинулся. – Понял.

До дома ехали в молчании. Кристина жалась к двери, боясь повторения. Алексей не смотрел на нее.

Увидев подъезд, Кристина открыла дверь машины и выскочила. Едва она захлопнула ее, «Мерседес» сорвался с места.

25. Ирн

Королева Изабелла не любила менять своих привычек. По субботам, уже после завтрака, разбора и написания писем, но еще перед обедом, и если не было важных политических встреч, она отправлялась в загородный дворец. На выходные. Иногда муж присоединялся к ней, но не сегодня.

Увы, за руль она теперь садилась только на безопасных дорожках личных поместий, да и правила дорожного движения давно не позволяли ездить непристегнутой – даже королеве. А она этого не любила. Поэтому приходилось терпеть водителей. Они часто менялись, и, хотя Изабелла старалась запоминать их имена и никогда не брала автомобили с перегородкой, отделяющей задние сиденья от передних, порой она терялась.

Вот и сейчас парнишка с длинными светлыми волосами, убранными в низкий хвост, был ей незнаком. Новенький, наверное. Немного странно, что он настолько юный. Хотя, возможно, теперь ей все кажутся слишком молодыми. Жутковатое свойство – итог прошедших лет.

А он красивый.

Машина выехала из городского дворца, где тотчас опустили королевский флаг. Изабелла откинулась на сиденье и прикрыла глаза. Слишком много взглядов: толпа туристов у ограды собралась опять. Как утомительно.

Впрочем, середина зимы, время перед Рождеством. Сейчас изматывает вообще все. И мир становится чересчур темным, несмотря на огромное количество