Первая формула - Р. Р. Вирди

В дверь дважды деликатно постучали, оторвав меня от размышлений. Я стиснул зубы. Похоже, Игра набрала ход и обитатели дворца не успокоятся, пока каждая наличная булавка не будет отправлена и получена.

Я поднялся со стула, состроив угрожающую гримасу. Одной рукой инстинктивно надвинул капюшон, скрыв большую часть лица. Только знатных гостей мне сейчас и не хватало…

Открыв дверь, я на миг потерял дар речи.

Она сменила наряд на более подобающий – все же Дель Солей. Сегодня на ней было черное платье из мягкого бархата, расшитое маленькими переливающимися звездочками. Наряд плотно облегал грудь, талию и бедра. Темная струящаяся материя подчеркивала ее достоинства как нельзя больше. А вот прическа традициям Этайнии не соответствовала – волосы распущены и лишь слегка перехвачены красными ленточками, концы которых также свисали свободно. Маска из закрученных серебристых лепестков, напоминавшая густой розовый куст, прикрывала глаза и верхнюю часть щек. Зеленые глаза превратились в бездонные колодцы посреди сияния серебряных роз.

– Не думала не гадала, что ты найдешь меня так быстро, Ари, хотя сама об этом просила. – Элойн улыбнулась и подошла ко мне вплотную.

Я заступил ей дорогу – скорее машинально, чем с осознанным намерением:

– Что ты тут делаешь?

Она склонила голову к плечу, словно мой вопрос застал ее врасплох:

– То есть? Пришла помочь тебе с переводом книги по просьбе принца Артенио. Он считает, что я неплохо владею языками.

Я вцепился рукой в косяк двери, и Элойн, не оставив мой жест без внимания, накрыла ладонью мою кисть. Я ослабил хватку.

– Ну что ты, Ари? Думала, ты усмирил свой внутренний огонь.

Высвободив руку, я отступил в комнату и пригласил певицу войти:

– Не подозревал, что ты крутишь интрижку с принцем.

Говорил я спокойно и лишний раз поблагодарил бога, что тот позволяет мне держать себя в руках.

– Похоже, ты дуешься под своим капюшоном? А если нет, то все равно действуешь как обиженный ребенок. При чем тут интрижка? Я просто провожу с ним время. Считай меня лекарством, отвлекающим его от тяжелых дум, что одолевают любого инфанта.

Я закатил глаза:

– Разумеется, у него множество забот. Нелегка жизнь принца… – Я был столь невозмутим, что мой голос мог бы убаюкать самого дикого уличного кота. – Невероятно сложно решить, на какие капризы и прихоти потратить баснословное богатство.

– Прекрати! – беззлобно одернула меня Элойн. – Сам понимаешь, деньги не утоляют боль.

Мысль верная, однако я знал и другое: чем больше у тебя денег, тем проще избавиться от трудностей.

– Значит, ты подставила ему дружеское плечо? Позволила поплакаться в жилетку?

– Иной раз позволяю, – пожала плечами она. – Порой придумываю что-то другое. Такова природа наших отношений.

Элойн была по-прежнему спокойна, и все же мои нападки ей явно надоели. Я сменил тему:

– Могу полюбопытствовать, какова природа наших с тобой отношений?

– Можешь. – Она скорчила гримаску – видно, мой вопрос ее немало позабавил, однако ответа я не получил.

– И?

– Сегодня мы с тобой – переводчик и сказитель. Если говорить о вчерашнем или завтрашнем дне – связь между нами несколько иная. Более глубокая.

– Допустим, мы завершили перевод… – нахмурился я и постучал по книге. – Что тогда?

– Тогда и посмотрим. – Она широко улыбнулась. – А сейчас – за работу!

– Тебе нравится изображать из себя сложную натуру, верно? – прищурился я.

– В точку! Однако то же самое можно сказать и о тебе. Не думаю, что на подобный вопрос я получила бы иной ответ.

Я тихо заворчал себе под нос.

Взяв меня под локоть, Элойн направилась к кровати:

– Присядь со мной рядом.

Я подчинился, положив между нами открытую книгу.

Она взглянула на название и зашевелила губами – ее глаза вдруг расширились.

– Значит, ты все еще их преследуешь… – вздохнула певица и подцепила пальчиком обложку. – Наверное, я зря потратила время, убеждая пылкого юного Ари бросить погоню за демонами.

Я не стал пропускать ее слова мимо ушей, хотя и следовало:

– Судя по речам принца, Ашура совершенно все равно, думаешь ты о них или нет. Они не меняются, продолжая вымещать свою злобу на невинных людях.

– А ты, выходит, пытаешься встать у них на пути? – Элойн вроде бы говорила мягко, однако ее слова укололи меня в самое сердце, и я сморщился от боли в груди.

Пытаюсь. Надеюсь, особенно после стольких усилий…

– Я поклялся отомстить.

– Мертвым ведь безразлично, Ари.

– Верно, зато некоторым живым месть помогает жить дальше.

Она подняла книгу и отодвинула ее от меня подальше:

– Вот, значит, как? Твои поиски – попытка утолить давний гнев маленького мальчика?

– Ничего подобного! – Я наклонился, пытаясь выхватить у нее томик, однако она остановила мой порыв, упершись ладошкой мне в грудь.

– Что же тогда?

– Ашура – чудовища, – кратко ответил я, полагая, что двумя словами все сказано.

– Чудовищ в нашем мире немало. Почему именно ты их должен остановить? Ты способен с ними покончить, однако и сам легко можешь погибнуть.

Я лишь горько усмехнулся:

– Легко? Когда речь идет об Ашура, об этом слове лучше забыть. Уж поверь мне…

И могут ли они умереть? Я до сих пор не уверен, но обязан выяснить. Ты должна мне помочь, Элойн…

Я промолчал; не стал делиться с ней своими мыслями. Не мог.

– Выходит, ты собираешься рисковать своей жизнью в борьбе с чудовищами, о существовании которых многие благоразумно помалкивают?

Я крепко, до боли, стиснул зубы.

– Далеко не у всех от их рук погибли семьи. Не у каждого друг попал в рабство Ашура. Многие из тех, о ком ты говоришь, заставляют Империю пылать и разрушают то, чего разрушать нельзя. – Мои слова прозвучали резко – я словно не говорил, а бил камнем по стеклу.

– Получается, дело не в мести? Вина? Наверное, тут и то, и другое? Или что-то большее? – Элойн заметно смягчилась и, опустив книгу, взяла меня за руку. Ее пальцы нежно погладили мою кисть. – Переведу тебе эту историю, и, надеюсь, ты почерпнешь из нее то, что ищешь.

Я надеялся не меньше.

– Однако в свою очередь попрошу тебя об одолжении. – Глаза женщины сверкнули. – Ты знаком с Игрой семей, Ари?

– Наслышан, – хмыкнул я. – Рассчитывал, что освою ее запросто, но, попав сюда…

– Понял, что она неимоверно сложна? – хихикнула Элойн. – Столкнулся с тем, что у каждого тут есть замыслы, которые ты не в силах постигнуть? Да, никогда не знаешь, какой перед тобой выбор, пока не получишь булавку. А получив ее, видишь, что вариантов множество, но любой из них так