Выпускник. Журналист - Мэт Купцов

так. Марина не успела передать информацию никому. Я должна найти подругу любой ценой. Но меня знают в этих кругах, я дочь… — неожиданно прикусывает свой язык.

Дочь она.

Круто разворачиваюсь и иду на выход из квартиры.

Глава 8

На следующий день выхожу из милицейского участка на улицу, неспешно иду, хотя внутри у меня всё кипит. В кармане новые, пахнущие свежей типографской краской, триста рублей.

Деньги — как пропуск в другой мир, мир теневых сделок и обменов.

Сегодня я сам в роли фарцовщика. И по легенде — начинающий фарцовщик, который должен внедриться в эту среду

Адрес — дом на улице Большая Никитская. Четырехэтажный старой постройки, на первом этаже обычная «Булочная», но в одной из квартир кипит жизнь, которую трудно представить простому советскому человеку. Лестница скрипит под ногами, дверь третьего этажа открыта.

Вхожу.

Квартира — как музей западной роскоши. Обои с золотыми узорами, огромный кожаный диван, на котором растянулись несколько типов в модных джинсах и импортных свитерах.

На стене висит картина, явно не из обычного художественного магазина. В углу сверкает хрустальная люстра. Ощущение, что попал в другой мир, в другую реальность.

Делаю шаг внутрь, оглядываюсь. В глазах ребят мелькает интерес и недоверие. Небольшого роста парень с веснушками и хитрым взглядом, сразу бросается ко мне.

— Новенький? — спрашивает он с улыбкой. — Я Гном, — на зубах у него жёлтый налет. — Что интересует?

— Меня зовут Макар Сомов. Студент, — достаю из кармана деньги, делая вид, что это для меня обычное дело.

Киваю на товар за спиной.

— Хочу прикупить пару вещей, — отвечаю, глядя прямо ему в глаза. — Но сначала хотелось бы посмотреть, что у вас есть.

Гном щурится, словно приценивается к моим словам.

В это время в комнату входит высокий парень с густыми чёрными усами. Он несёт в руках большую сумку, явно тяжёлую.

— Алик, покажи новенькому, что у нас сегодня в ассортименте, — говорит Гном, кивая в мою сторону.

Алик опускает сумку на стол и открывает её. Оттуда выпадают джинсы, футболки с яркими принтами, кеды, которые в Союзе не найти днём с огнём.

Среди вещей — коробка с магнитофонными кассетами, на одной из них изображение Элвиса Пресли.

— Всё чистейшая западная продукция, — уверяет Алик, кидая взгляд на меня. — Это тебе не на рынке брать!

Киваю, делая вид, что заинтересован.

Но моя задача узнать, как можно больше о Максе Звонарёве

— Слышал, тут один парень знатно торгует импортными вещами для дам элиты, — начинаю осторожно. Макс Звонарёв. Кто — нибудь о нём знает?

Гном и Алик переглядываются.

На мгновение в комнате становится тише. Гном наклоняется ближе, понижая голос.

— Ты, новенький, много не спрашивай. Звонарь — человек серьёзный, не любит, когда о нём говорят за спиной. Если что — то нужно узнать, лучше обратись к Деду. Он главный по всем этим делам. Крышует нас.

— А как найти Деда? — интересуюсь, чувствуя, как напрягаются мышцы.

Алик достаёт из кармана клочок бумаги, быстро пишет адрес и протягивает мне.

— Пойдёшь туда, скажешь, что от нас. Но смотри, не вздумай ляпнуть лишнего.

Я принимаю бумажку, киваю. Ощущение, что попал в эпицентр урагана, и малейшее неверное движение может стоить мне жизни.

— Не понял, а товар— то брать будешь? — гнусавит Гном.

— Да, конечно.

Подбираю себе джинсы, футболку, свитер, кеды.

В ЦУМе такие не отхватишь.

— Так ты для себя приходил? — разочаровано тянет Гном.

— Давай упаковку с кассетами, загоню! — небрежно бросаю я, дабы не вызывать подозрений. — Остальное у Макса возьму.

На самом деле в кармане у меня уже пусто.

Парни снова переглядываются, но я делаю вид, что не замечаю.

Выйдя на улицу, вдыхаю полной грудью, достаю из кармана клочок бумаги с адресом Деда.

— Окраина города. Доберись туда поди.

Автобус еле тащится в другую часть города. По пути заскакиваю на вокзал и оставляю свои покупки в камере хранения.

Спустя час подъезжаю к дому Деда. Стою, застыв, как статуя перед огромным доминой.

Менты могли бы и предупредить, что, приступив к делу, окунусь в оазис шика, блеска и сумасшедших денег.

А ведь это чистой воды подстава, такой молодой человек, как я, только начавший свой трудовой путь, может и голову потерять, соскочить с паровоза, мчащегося в светлое будущее строителей коммунизма.

Но заказчики сами искали меня. А теперь испытывают на прочность?

Или уверены, что, имея такой «послужной список» отца за своими плечами, я точно не соскочу?

Не метнусь ни влево, ни право, а упершись рогом потащу «свой воз» прямо по колее.

Трясу головой, выныриваю на поверхность действительности.

Передо мной высокий забор из красного кирпича, с коваными воротами, обрамляющими вход. Толкаю калитку, она легко поддается. Прохожу через нее и по дорожке из гравия подхожу к самому дому.

Оказываюсь перед двухэтажным зданием с большими окнами, обрамлёнными резными наличниками. Фасад покрыт штукатуркой цвета топлёного молока, а крыша блестит тёмно — зелёной черепицей.

Приближаюсь к массивной дубовой двери.

Неожиданно два верзилы, как будто вырезанные из гранита, блокируют мне вход.

Один — темноволосый с квадратной челюстью и носом, похожим на сломанный раз пять, второй — лысый, с татуировкой дракона, извивающегося по его шее.

Оба в черных костюмах, словно они готовятся не к охране, а к похоронам.

— Ты куда собрался, дружище? — бурчит первый, перекрывая мне дорогу своим массивным телом.

— Мне нужно поговорить с Дедом, — отвечаю, стараясь держаться спокойно.

— Деда нет дома, — лысый ухмыляется, открывая ряд желтых зубов, как будто он каждый день завтракает гвоздями.

— Я знаю, что он дома, — делаю шаг вперед.

Верзилы переглядываются, чувствую, как атмосфера накаляется.

Первый верзила хватает меня за воротник, подтягивая к себе. Его горячее дыхание опаляет мое лицо.

— Ты, видимо, плохо слышишь, — хрипит он, и я понимаю, что пора действовать.

Я резко выбрасываю руку вверх, ударяя его по запястью. Он отпускает меня, и я бью его коленом в живот. Верзила сгибается пополам, а второй уже летит на меня, как грузовик без тормозов. Я уворачиваюсь, и он промахивается, ударяясь о стену.

— Да что ж вы такие неуклюжие, — усмехаюсь я, хотя внутри всё кипит от адреналина.

Лысый, шатаясь, поднимается и вновь бросается на меня. На этот раз я подсекаю его, и он падает, сбивая с ног своего напарника.

Пока они пытаются встать, я пробираюсь к двери и стучу с такой силой, что кажется, дверь вот — вот слетит с петель.

Дверь открывает Дед, его лицо выражает смесь удивления и раздражения.

— Что тут происходит? — рычит он, как