Цветок Аида - Алина Ланская

— Проходи, пожалуйста. — Я прижалась к стене и едва не закрыла глаза. В дом вошел дождь.

— Кора, — раздался напряженный голос Игната. — Я, пожалуй, пойду, раз у тебя дела. Не стану отвлекать.

Они стояли друг напротив друга. Герман, как всегда, расслабленный и равнодушный, его совсем не волновал Саенко. Игнат бросил неприязненный взгляд на Орлова и начал натягивать на себя плащ.

— Давайте я вас познакомлю. — Мне ужасно не понравилась эта повисшая пауза. — Игнат, это Герман, он работает у нас в саду, а Игнат — помощник папы, и он мой друг. 

Они не только не пожали руки, как обычно делают мужчины, когда знакомятся, а даже не кивнули друг другу.

— Пока, Кора. — Игнат подхватил свой зонт и обернулся ко мне уже у самой двери. Рядом с ним молча стоял Герман, его лицо ровным счетом ничего не выражало. — Будь счастлива. До свидания, Кира Андреевна!

Я оглянулась — бабушка стояла за моей спиной и печально улыбнулась Игнату.

Едва за ним захлопнулась дверь, бабуля, не сказав нам Германом ни слова, ушла к себе на кухню. И мы остались вдвоем.

— Парень влюблен в тебя, но, похоже, не взаимно, — буднично произнес Герман. — А ты полна сюрпризов, Кора. Не знал, что у тебя есть поклонник.

— Игнат — мой хороший друг. — Я скрестила руки на груди и выжидающе посмотрела на Германа. Я не очень понимала, к чему он клонит.

— Настолько хороший, что ты пошла искать незнакомого парня, который бы помог тебе избавиться от замужества?

— Тише! — Я оглянулась. — Бабушка ничего не знает. Игнат работает на папу, я не имела права его просить, он бы потерял все. И потом… он мне как брат. Я бы не смогла даже притвориться.

— А со мной сможешь? — тихо спросил он, от его вкрадчивого голоса у меня все сжалось внутри. — Уверена?

И я кивнула. Я не просто была уверена, я уже знала. Две ночи совершенно неприличных, постыдных снов, о которых он, к счастью, никогда не узнает.

— Ты за этим пришел?

— В том числе. — Герман прислонился к стене, так и стоял, не раздеваясь, не заботясь о том, что с его черной куртки падают на пол капли. — Ты сбежала от меня в саду, не дала даже проводить толком, потом два дня из дома не выходила. Может, уже и передумала, раз меня избегаешь.

— Не передумала! — возмутилась я. — И не сбежала, увидела, как по дорожке брат моего жениха идет, вот и ушла.

— Раз все в силе, тогда поехали со мной, Кора.

— К-куда? — Я от удивления даже нервничать перестала. — Что ты хочешь?

— Твоя мачеха припахала меня забрать какое-то барахло, еще удобрения надо заехать купить. Я весь день промотаюсь по городу. Не хочу один.

Для бабушки я сочинила целую легенду: мы поедем с Германом на цветочный рынок покупать гиацинты и тюльпаны, которые всегда сажаем в октябре.

— Конечно, съезди, а то сидишь в доме целыми днями, как тюрьме. — Бабушка не скрывала эмоций. — Кора, мне очень не нравится, что происходит.

Я подошла к ней ближе и обняла. Она уже не первый раз заводила этот разговор, но я пока не могла ей полностью довериться: бабуля бывает слишком эмоциональной. Вчера она вдрызг разругалась с Гелей — мачеха хотела показать мне на планшете видеопрезентацию квартир, которые подобрали для нас с Данизом. Я боялась, что в сердцах она может сказать что-то лишнее папе или Геле и тогда весь мой план рухнет.

— Ба, все будет хорошо, я вернусь вечером. Герману еще нужно по своим делам съездить, так что не жди меня скоро. Я позвоню.

На душе было тревожно и радостно одновременно — я не знала, чего ждать от нашей поездки, но точно бы от нее не отказалась.

Герман притягивал к себе — красивый, опасный и очень загадочный. И еще мне снова захотелось оказаться в его объятиях. Пусть и понарошку, для вида.

И раз он не хочет ездить по своим делам в одиночку, может, я ему все-таки чуть-чуть нравлюсь? И он не только здесь из-за денег, а реально хочет мне помочь?

В черной «Ладе» было тепло, уютно и очень чисто. Как будто машину только что помыли внутри, хотя я не чувствовала специфического запаха чистящего средства.

— Пристегнись, Кора, — велел Герман, когда машина мягко тронулась с места.

— Почему всегда черный? — полюбопытствовала я. — Никогда не видела тебя в другом цвете, у тебя даже машина черная.

— А почему нет? — Герман явно не стремился поддержать разговор.

Услышь я такой ответ в доме, не решилась бы настаивать, но он сам позвал меня с собой, это давало уверенность.

— Это мрачный цвет, невеселый, в нем нет радости.

— Разве он мне не подходит? — Герман улыбнулся, но его черные глаза оставались серьезными. — В черном проще слиться с темнотой, на нем не видны кровь и грязь. Мне этого достаточно.

Я грустно вздохнула.

— Но ведь есть и другие цвета, есть солнце, есть…

— В моем мире этого нет. Твоя родня тоже не блещет яркими красками, Кора, ты — приятное исключение.

— Это комплимент? — Я сама удивилась собственной смелости.

— Констатация факта, — спокойно ответил он. — Ты сама знаешь, как сильно отличаешься от своей сестры и отца.

— Я похожа на маму, а ты? Извини, просто я совсем ничего о тебе не знаю.

Он не ответил, остановил машину перед шлагбаумом. Охранник лениво заглянул в машину и очень удивился, увидев меня в ней.

— Солнцев разрешил, — коротко бросил Герман.

От разочарования у меня сжалось сердце — так это его папа попросил? Решил, что раз дочь скучает, то можно ее «выгулять»? Наивная Кора!

Мы уже выехали на трассу и двигались к Москве. Разговаривать совсем расхотелось.

— Твой отец не хотел тебя отпускать со мной, Кора, — прервал молчание Герман. — Но мы договорились.

— Как это? — Мое любопытство оказалось сильнее обиды. — С папой сложно.

— Не сложнее, чем с другими, — спокойно ответил Герман. И я поверила ему: этот парень не умеет красоваться. — Я пообещал, что поговорю с тобой. О твоем женихе.

— О нет! — вырвалось у меня. — Только не о Данизе. У него гормоны в голове вместо мозгов. Я не знаю, он так ко всем девушкам относится или только мне «повезло»?

— Может, это из-за того, что ты не даешь ему и шанса? Вот он и сходит с ума. Ты кольца его не носишь, а ведь оно было на тебе, когда я поймал тебя в саду.

Надо же, какой наблюдательный!

— Ты серьезно? — Я с недоумением посмотрела на него. — Какое кольцо?! Я не хочу иметь ничего общего с ним и его семьей.

— Скажу твоему отцу, что убедил тебя быть лояльнее к этому парню. А твоя рука и правда смотрится лучше без его кольца.