Американский хищник - Морин Каллахан

По крайней мере, у них уже имелся разработанный сценарий. Пэйн утешал себя мыслью, что все же будет присутствовать в конференц-зале и сможет перенаправить ход допроса, если он уйдет не в ту сторону. Кроме того, там будет Фрэнк Руссо. И Пэйну, и Беллу Руссо был симпатичен – изнуренный работой, среднего возраста, выходец из Нью-Йорка, который на Манхэттене боролся с оргпреступностью и расследовал дела, связанные с преступлениями против личности.

Пэйн и Белл совершили пятиминутную поездку до исправительного комплекса Анкориджа, чтобы встретиться с Кизом перед его транспортировкой. Для Пэйна это стало первой встречей лицом к лицу с человеком, похитившим Саманту. Их обоих преследовала одна и та же мысль: что за человека они упекли за решетку? Какого рода преступника? Было ли это преступлением на почве страсти? Просто случайность? Или у него был мотив, который они пока не определили? Даст ли он ключ к тому, какой подход к нему станет наилучшим, или признает вину?

Когда они прибыли, Пэйн сразу подумал, что Киз похож на человека с видеозаписи: высокий, широкоплечий, атлетически сложенный. Для того чтобы проникнуть в кофейню Саманты через окно, расположенное на высоте примерно трех с половиной футов от земли, требовались легкость и сила рук, и Киз, казалось, обладал этими качествами. Он также легко следовал командам. Перед ними не был кто-то, страдавший душевным заболеванием или умственным дефектом. Киз явно находился в здравом уме.

Все сходились в одном, хотя и не высказывали этого вслух: исправительный комплекс Анкориджа недостаточно хорошо охранялся для содержания преступников, подобных Кизу. Анкоридж, при всех злостных преступлениях, которые там совершались, не имел тюрьмы федерального уровня.

Геден и Нелсон уже находились в офисе прокурора и расставляли свои ноутбуки рядом с дверью конференц-зала. У Белла и Пэйна было очень мало времени на то, чтобы объяснить Фелдису техники допроса и рассказать, как добиваются признания – это навыки, которым несколько лет обучали в полицейской академии, натаскивали в Куантико самые опытные преподаватели, куда даже лучшие агенты периодически возвращались снова и снова, чтобы обучиться новым приемам.

Обширные источники информации, которые агенты ФБР и офицеры полиции мобилизуют при каждом допросе, проще всего сравнить с мышечной памятью. Не существует единого алгоритма для того, чтобы добиться признания. Подлинный мастер допроса ведет его с уверенностью, порожденной опытом, но при этом он достаточно умен, чтобы смиренно начать беседу с каждым новым подозреваемым, покорно встретить новый профессиональный вызов.

У лучших следователей быстрая психологическая и интеллектуальная реакция. Они способны замечать малейшие детали, выражения лица, выдающие подозреваемого: легкую самодовольную ухмылку, ерзанье, взгляд на фотографию более долгий, чем диктуют обстоятельства. Они должны быть настолько уверены в себе, чтобы вообще не думать, как их воспринимает подозреваемый. Мастера допроса как бы смотрят на все со стороны, полностью фокусируясь на подозреваемом, импровизируя и загоняя допрашиваемого в угол с помощью слов.

Вот почему это форма искусства.

– Вы уверены, что хотите сделать это? – спросили они Фелдиса. – Вы нисколько не уроните себя и свою репутацию в чьих-либо глазах, если откажетесь.

Но Фелдис настаивал. Теперь это стало его расследованием. Пэйн и Белл, все еще находясь в шоке, дали Фелдису единственный и самый важный совет. Говорить тихо и размеренно. Не бояться пауз. Не спешить снова начинать говорить. Молчание заставляет людей чувствовать себя неловко, и необходимо, чтобы подозреваемый сам говорил как можно больше. Узнайте, что ему нужно, и мы найдем Саманту.

В 17.48 в пятницу, 30 марта, группа села перед Кизом в офисе главного прокурора штата Аляска. Из всех присутствовавших только Белл раньше пытался допрашивать Киза, и детектива не удивило, когда он не заметил никаких перемен в его поведении. Киз сидел без всякого выражения на лице, а когда говорил, его слова звучали так невыразительно, словно все это было для него лишь досадной неприятностью. Белл понимал, что Киз чувствовал отторжение и отстраненность из-за того, что был пойман, особенно это ощущалось, когда Киз сказал, что будет разговаривать сейчас, только чтобы облегчить жизнь себе и членам своей семьи. Далее по ходу дела, заявил он, у него могут возникнуть другие запросы, и он ожидал, что они будут удовлетворены.

Белл положил свой диктофон на стол и нажал красную кнопку, надеясь на лучшее.

Наконец история началась.

Вскоре после 19.00 1 февраля 2012 года Израел Киз направился на своем белом пикапе марки «Шевроле» к магазину «Хоум депо» на Тьюдор-роуд, расположенному в пятнадцати минутах езды от дома. В ту неделю он повторил такую поездку несколько раз, наблюдая за происходящим в киоске на Коммон-граундс.

После нескольких вечеров наблюдений Киз решил ограбить заведение. Хотя кофейня располагалась совсем рядом с загруженной дорогой, снегопады были настолько сильными, что невзрачное строение скрывали сугробы высотой в пять футов. Вечер выдался холодным и очень темным. Он ждал времени ближе к закрытию, чтобы не было других клиентов.

Сначала Киз остановился у бакалейного магазина «Каррз», где купил шоколадные батончики и свои любимые сигары. Затем он перебрался к «Хоум депо» и припарковался перед ним, несколько ближе к ресторану «Айхоп». Он взял свою чашку для кофе, пару пластмассовых наручников, фонарик, револьвер «таурус» 22-го калибра и полицейский сканер.

Киз вышел из машины, прошел немного на запад, затем пересек улицу в направлении кофейного киоска.

Он побродил немного вокруг парковки. Других клиентов не было.

Следователи остановили его. Когда он впервые повстречал Саманту Кениг? Какие отношения их связывали?

– Никогда прежде с ней не встречался, – ответил Киз. – Прежде даже не видел.

Пэйн и его группа не ожидали этого. И не поверили Кизу.

Так почему он остановил свой выбор на кофейне в Коммон-граундс именно в тот вечер, именно в такое время?

– Потому что они открыты допоздна, – сказал Киз.

Атмосфера стала напряженной. Прежде чем сказать что-то еще, Киз хотел знать, какими уликами они располагали.

Это было как раз то, чего так боялся Пэйн. Он задержал дыхание.

ФЕЛДИС: Хорошо. С чего вы хотите начать?

КИЗ: Гм. У вас есть фотографии обыска, который вы устроили в моем доме?

ФЕЛДИС: Я… у меня есть несколько, но не очень много.

КИЗ: То есть…

ФЕЛДИС: Мы не все распечатали.

Вот. Фелдис уже «поплыл». Это не тот способ, каким возмещается недостаток доказательств. Сейчас наступил момент сказать, что у нас в распоряжении слишком много снимков и их нужно рассортировать, что в штаб-квартире ФБР в настоящее время увеличивают их все, а подозреваемому все равно не положено видеть улики, имеющиеся у правоохранительных органов.