Слабо влюбиться - Линда Джонсон

– Прибыли, – поморщился дядя, – одна твоя книжка дает тебе меньше, чем ресторан.

Виктор только хмыкнул. Под протекцией дяди он уже несколько лет владел сетью ресторанов в этом городе. И да, конечно, этот бизнес приносил ему намного больше денег, чем не так часто выпускаемые романы.

– Пусть и меньше, – согласился Виктор, – но после этого скандала раскупили все залежи книг. Все, дядя. Всё, что было в книжных, разошлось по читателям. Моя известность растет.

– И ты этому рад! – дядя все никак не желал понять мотивы племянника.

– Конечно. Скоро стану живым классиком, – пошутил Виктор.

Дядя поморщился:

– Позер. В общем, если передумаешь, набери меня. Мы сотрем эту газетенку с лица земли.

Виктор тогда промолчал. Звонить он никому не собирался. Аня вытащила свой счастливый билет, и он не собирался мешать ее карьере.

Вот только сердце ныло каждый день. Виктор тосковал. Ему хотелось увидеть ее еще раз, услышать ее голос, вдохнуть ее запах…

«Кому ты нужен, инвалид, – уголки губ Виктора скривились в горькой усмешке. – Нашел, к кому клинья подбивать».

Действительно, она уже получила свои деньги и забыла о Викторе, как о страшном сне.

А он помнил…

Аня вернулась в город за две недели до начала учебы. Вика уже приехала от родных, так что компьютер снова был в полном Анином распоряжении. И это ее радовало, так как Степка снова предложил ей место внештатного сотрудника. И теперь Аня планировала согласиться.

– Отвратно выглядишь, – встретила ее Вика. Сама она была загорелой, отдохнувшей и явно довольной жизнью.

Аня только плечами пожала. Она старалась упахиваться у родителей, дома и на огороде, чтобы как можно меньше думать о Неверящем. Помогало слабо. Он каким-то образом умудрялся проникать в ее сны.

«Каждый сверчок знай свой шесток», – всегда поучал детей отец. И Аня даже помыслить не могла о связи, любой, между ней и известным писателем. Но и за Пашку, которого родители прочили ей в мужья, она не собиралась выходить. А потому все, что ей оставалось, – это пахать днем и мечтать о несбыточном по ночам.

Сны… Они бывали разными. Иногда приходили воспоминаниями, и тогда Аня снова видела себя с кофейной чашкой в руках напротив своего кумира. Иногда… Иногда подсознание Ани позволяло ей помечтать, и сон становился горячим. Секса пока еще не было, а вот поцелуи снились, жаркие, страстные, «французские».

По утрам Аня только грустно усмехалась и, не обращая внимания на нывшее сердце, возвращалась к работе.

– Это ты? – голос Вики ворвался в мысли Ани, вернув ее с неба на землю.

– В смысле?

– Спрашиваю: интервью у Неверящего ты брала?

Знакомое имя царапнуло по сердцу. Аня кивнула.

– А я смотрю, имя и фамилия знакомые… – протянула Вика. – Он тебе книжку посвятил.

– С героиней-стервой? – насмешливо уточнила Аня.

– Ты в курсе?

– Он обещал написать с меня гадкого персонажа. Так что я ничему не удивляюсь.

– Да я не сказала бы, что Аринка гадкой получилась. И кстати, в этой книжке у него хэппи энд. Первый за все время.

Брови Ани резко взлетели к волосам. Счастливый конец? У Неверящего? Какой динозавр сдох в соседнем лесу?!

– Витька…

– Я. Не первый год уже я.

– Влюбился, так признайся, блин. Кому ты голову морочишь? Собственному брату?!

– Антон, я все сказал. Я буду на том вечере, если ты пригласишь ту журналистку.

– И как ты себе это представляешь, блин?! Что я ей скажу?!

– Твои проблемы. Нашел, как заманить сюда? Значит, и в этот раз получится.

Антон смерил Виктора внимательным взглядом. Они оба сидели в одной из гостевых комнат дома Виктора, в креслах возле журнального столика, и обсуждали предстоявший вечер уже около часа. Виктору идти туда не хотелось. Антон традиционно настаивал.

– Хорошо. Приглашу. Дальше что? Ты намерен признаться в своих чувствах?

– Не твое дело.

– Угу. Как приглашать, так мое. А как ответить…

– Так это тебе надо, чтобы я появился на том вечере, – пожал плечами Виктор, уже зная, что брат согласится.

Тот скривился:

– Шантажист ты, Витька. А если она откажется?

– Откажусь и я.

По глазам Антона Виктор прочитал все, что тот думал о любимом родственнике. Но какая разница… После нескольких недель разлуки Виктор готов был вытерпеть и не такие взгляды. Ему жизненно необходимо было увидеть Аню. Вот только никаких контактов у него не имелось. А Антон сразу после выхода статьи заявил, что стер телефонный номер «той сволочной журналистки».

– Хорошо. Будет тебе журналистка. Но смотри. Ты обещал.

Виктор кивнул, тщательно скрывая торжество:

– Вечер через неделю. Помню.

Антон ушел, а Виктор все сидел в кресле и смотрел в стену. Очередной роман был написан на треть. Виктор набирал на клавиатуре текст, практически не задумываясь над фразами. Ему как будто кто-то диктовал каждое слово. И Виктор писал с утра и до вечера, без перерыва на еду, изредка только поднимаясь, чтобы сделать себе чай или сходить в туалет. Герои, молодые люди, по его мнению, получались шаблонными. Но первые же две главы, отосланные редактору, привели того в восторг. «Мы печатаем дополнительные тиражи почти всех твоих книг, – заявил он. – На тебя сейчас спрос. И эта новая история будет как раз кстати. Отлично получилось».

Виктор так не считал, но все же писал.

А по ночам думал об Ане…

Книжку Аня позаимствовала у Вики и проглотила, практически не отрываясь, за несколько часов. По словам соседки по квартире, далеко не маленький тираж, в отличие от предыдущих книг, в этот раз разошелся за считанные дни, и вроде как издательство планировали допечатку. Но пока ни в одном книжном города книг Неверящего не было. Оставалось только читать старье, в электронном варианте. Аня прилежно кивала, делая вид, что внимательно слушает, и глотала главы одну за другой. Аринка, главная героиня, действительно получилась этакой обаятельной стервой, прекрасно знающей, что ей нужно в жизни. Посвящение на обложке: «Той, которая стала музой данной книги», Аню смутило. Музой, как же. Скорее, постоянным раздражителем. Впрочем, и раздражителей иногда, наверное, можно считать музами. В любом случае, посвящение польстило Аниному самолюбию. Как польстила и героиня-стерва, в конце книги удачно выскочившая за олигарха. Причем выскочившая по любви, что было совсем уж невероятным делом для Неверящего.

Аня оторвалась от книги вечером. Да, если бы она и не знала, с кого списана Аринка, то превосходно смогла бы узнать в журналистке знакомые черты. Собственные, блин, черты. Характер самой Ани был мягче и спокойней, Неверящий многое приукрасил. Но догадаться все же было несложно.