Княжна для викинга - Анна Лакманова

– Да, тиун, – Роса сейчас ни с кем не хотела разговоров, а с Арви особенно. Потому решила отвечать на его вопросы как можно короче.

– Я для тебя не тиун, а муж, – Арви с нескрываемым вожделением разглядывал Росу. – Я и сам устал от этого шума. И вместо застолья желал бы остаться с тобой вдвоем в нашем доме, – признался Арви. Несколько дней назад ему выделили просторную светлую избу, дабы его супруга могла вести хозяйство, как положено. Ведь в холостяцкой бревенке и одному-то не развернуться, не то что с женой.

– Можем попировать еще, – Роса выдавила из себя улыбку, желая казаться веселой: уж очень не хотелось идти с ним в его противную избу. Неужели это неизбежно? Да она же не переживет этот поганый вечер! По крайней мере будучи в ясном уме!

Недолго колеблясь, Роса все-таки решила взять кубок и испить из него. Гадкое пойло не столь отвратительно, как мысль о ком-то другом, кроме Трувора.

Но не успела Роса еще поднести чашу к губам, как Арви мягко, но решительно забрал из ее рук сосуд.

– Мой цветок, ти не следует злоупотреблять вином. Это напиток мужчин, – тиун налил из черепяного кувшина клюквенного морса и протянул Росе. – Выпей это, если тебя мучает жажда.

Арви истолковал то, что его примерная Роса потянулась к чаше, обычной жаждой. Он заметил, что княжна весь вечер рассеяна и решил, что она перепутала напитки по невнимательности. Не может быть, чтоб его Роса сделала хоть глоток этого раствора!

Празднование перевалило за полночь. Гости, наконец, отпустили новобрачных, провожая их шутками и прибаутками. На улице было темно. Костры давно потухли. Тропку освещали лишь звезды, равнодушно глядящие с небес.

Роса еле шла, так не хотелось ей в проклятый дом, где она теперь будет хозяюшкой. Возле крыльца она в нерешительности остановилась. Арви зашел первым, зажег огни и пригласил Росу. А секундой позже дверь за ней затворилась на засов.

Когда пламя свечи разгорелось, Роса разглядела свое новое жилище. Оно было вместительнее ее теремка. Состояло из нескольких больших, толково размещенных горенок, к которым примыкали сени и крыльцо. Внутри имелось все, что нужно: печь, утварь, сундуки, полки и подобное этому. Заметно, что избу прибирали. Полы и стены чисты. Нигде не видно ни пыли, ни паутин, какие нередко бывают в забытых углах. Впрочем, неудивительно: Роса видела, как накануне отсюда выходили Рада и Мирава с метелками да тряпками. Княжна вздохнула. Наверное, ей повезло, что у нее все именно так. То есть мирно, в отличие, скажем, от Дивы, у которой иначе получилось с замужеством. Сестру ждал разгромленный терем, да и «жених» был не такой влюбленный, как Арви! Да что терем, когда в тот день Дива, вообще, сделалась сиротой!

Опочивальня оказалась небольшой, но уютной. Крохотные окошки были плотно занавешены. В углу мерцал тусклый светильник. Роса стояла посреди горенки, полная ужаса и желания умчаться прочь. А тиун тем временем снял праздничную ферязь и подошел к жене.

– Как ты прекрасна, моя елень, – восхищенно выдохнул Арви, принявшись на этих словах ласкать поцелуями шею окаменевшей Росы. Видя, что жена не только не шевелится, но и почти уже не дышит, Арви заботливо обратился к ней, – ты испугалась, моя Роса?

На вопрос тиуна Роса лишь сдержанно кивнула. Арви был нежен, внимателен и понимающ, что являлось редкостью среди мужчин, взращенных войнами и лишениями суровой жизни. Многие знакомые Росы ни то, что вести себя не умели. Но даже слова доброго сказать не могли. Но Роса не хотела никаких разговоров. И вообще ничего не хотела, поскольку все это было отвратительно! А хуже всего то, что Трувор теперь потерян для нее навеки. Она-то до последнего надеялась, что произойдет нечто, и женитьбу отменят. А потом, к примеру, Арви отошлют во Фризию или что-то в этом духе. Словом, само все как-то уладится. Но ничего само не уладилось. И этот черный день наступил.

– Я знаю, моя кудесница: мужские объятия тебе неведомы. Но не нужно тревожиться, – Арви крепче обнял Росу, и поцелуи его стали более настойчивы. Расплетая косу жены, он с наслаждением вдыхал запах ее шелковых волос. Как она кротка. Сущая княжна…

С распущенными волнистыми волосами Роса, и впрямь, походила на прекрасную юную кудесницу. А Арви наконец принялся за ее платье, которое являлось украшением всего вечера, но сейчас уже было без надобности.

Почувствовав руки тиуна на своей талии, Роса рывком отстранилась, попятившись в угол. Арви это показалось забавным. Он нынче ощущал себя завоевателем. А не покупателем в лавке, где отдают без разговору все, за что заплатил. Ведь справедливости ради, надо отметить, что за Росой приданого Рёрик не дал. Мало того, Арви еще пришлось приплатить за сие удовольствие и отдать семье Росы вено за нее, иначе говоря выкуп. Который оказался грабительским! Но впрочем, он, Арви, на все готов ради возлюбленной княжны.

– Не нужно меня сторониться, – повторил Арви, приближаясь к Росе. Его лицо, обычно не вызывавшее никаких чувств, теперь в потемках будило в Росе страх.

– Затушим свет? – пискнула княжна тише мышонка в подполье.

Арви улыбнулся: его скромница, так чиста и невинна, что даже мужа стыдится!

– Принеси мне сына, и я одарю тебя всем, о чем мечтаешь, – напоследок пожелал тиун, когда свечи погасли.

Роса всю ночь не спала. И даже тогда, когда Арви уже давно погрузился в сон, она ворочалась в отчаянных раздумьях. Слезы были обычными ее спутниками. И эта ночь не явилась исключением. Расплакавшись, она даже не беспокоилась о том, что может разбудить Арви. Но сон его был глубок, и он не просыпался. А Роса даже не заметила, как наступило утро. Ей так не хотелось лицезреть супруга, что она отвернулась от него, претворившись крепко спящей, когда он коснулся ее губами.

И только когда Арви удалился на службу, Роса встала с кровати. Она ощущала себя разбитой. И поломанной. Ее собственное тело будто стало для нее чужим. Ей было противно от самой себя. Кажется, она теперь никогда не сможет стать чистой, даже если будет торчать в бане безвылазно.

Оглядев голые стены своего нового дома в дневном свете, Роса почувствовала себя узницей. Ее охватили тоска и уныние. Кроме того, начались женские дни, и оттого самочувствие казалось еще более скверным, чем должно быть. Не было ни сил, ни настроения. А между тем у нее появились новые обязанности. Несмотря на слабость к молодой супруге, тиун не собирался менять своих правил: в доме не должно присутствовать никаких слуг, если есть жена. По крайней мере до тех пор, пока она не занята воспитанием потомства.

Посидев недолго у окна, Роса вернулась в кровать, чтобы забыться сном.

В это утро Трувор пробудился не отдохнувшим. Он как будто только еще сильнее устал за время сна. Мысли его были несвязанны и туманны. Глаза отказывались открыться и созерцать этот мир. Руки были так тяжелы, что сейчас он бы даже не смог сжать кулак, если б понадобилось. Он с трудом припомнил то, что было накануне, вечером вчерашним.