Первая формула - Р. Р. Вирди

Занятия в тот день я пропустил, на встречу с Мастерами исцеления и ремесел, предлагавшими работу под их руководством, также не пошел. Плетения стали для меня навязчивой идеей, а раз так – лучше в первую очередь снять некоторые возникшие по ходу дела вопросы.

Единственным человеком в Ашраме, кто, судя по всему, владел высшим искусством и благоволил ко мне, был Ватин, Мастер философии, и я отправился на его поиски.

Нашелся он в Мастерской философии, в лекционном зале, где одну из стен полностью занимало окно, а места для учеников были устроены в виде амфитеатра. На полу лежал толстый ковер кроваво-красного оттенка с синими вставками, окаймленный желтовато-белой окантовкой. Столы примерно такие же, как в Мастерской ремесел, – деревянные, светящиеся янтарем и весьма прочные, способные выдержать хороший удар молотком.

Занятие закончилось, и ученики гурьбой выходили из зала. Я встал в сторонке, поглядывая на Ватина, и тот, заметив меня, махнул рукой. Я протиснулся сквозь толпу, сопровождаемый довольно громким шепотом.

– Лейя видела, как Мастер плетений вел его в Воронье гнездо, – пробормотал один парнишка.

– Думаешь, он уже съехал с катушек? – спросила его девушка и, обратив внимание на мой взгляд, замолчала.

– Что значит «уже»? Он и до поступления был чокнутым. Кто же еще решит пройти по огню, вместо того чтобы просто откупиться от наказания? – Третий собеседник выразительно постучал себя по голове. – По-моему, еще пару дней погуляет, а потом его запрут.

Ему с легким смешком ответила девушка на вид постарше своих товарищей:

– Если повезет. А если позволят ему продолжать в том же духе, он закончит как Мири. – Меня она явно не видела.

Мири… Такого имени я до сегодняшнего дня не слышал, однако тон, которым говорила девушка, заставил меня его запомнить.

Остальные ученики после ее реплики притихли, хотя их взгляды говорили вполне красноречиво: об этой истории лучше помолчать. Девушка запнулась и прикусила язык.

Я воспользовался их замешательством и вклинился в разговор:

– Риши действительно водил меня в Воронье гнездо, однако самое интересное случилось потом. Если вы еще ничего не слышали, боюсь, что важные новости проходят мимо вас. – Я сделал паузу и шепнул с заговорщицким видом: – Похоже, в Ашраме есть люди, которым известно куда больше, чем вам.

Моя краткая речь дала ожидаемый результат.

Вся группа одновременно кинула на меня сердитые взгляды. Репетировали, что ли… В следующий миг ребята покосились друг на друга: что мы пропустили? у кого спросить?

Наверняка теперь будут приставать с расспросами ко всем подряд и услышат самые разные версии произошедшего в Вороньем гнезде. Сыграв своеобразную пантомиму, ученики сомкнулись вокруг старшей девушки, лишив меня шанса поговорить с каждым по отдельности.

Ну и пусть стоят. Любопытство все равно заставит их шушукаться по углам – а мне того и надо.

Ватин вышел из-за каменной кафедры и подхватил свой посох.

Хм… Не у каждого Мастера Ашрама имелся подобный атрибут, уж не говоря о риши, хотя наверняка ничего сказать нельзя. Впрочем, я знал с самого дня поступления: мой друг владеет кое-какими формулами плетения, причем в такой степени, что может считаться плетущим.

Я внимательно разглядывал посох, пока Ватин шел по залу.

Сработан из черного, как ночь, дерева. На верхушке нанесен металлический орнамент, отражающий падающий из окна свет. Наконечник сделан из цельного куска серебра, выточенного в виде волчьей головы. Тонкая работа – мастер даже умудрился изобразить волчью шерсть. За такое изделие можно уплатить лишь золотом.

Философ качнул посохом в мою сторону. Ага, у волка-то вместо глаз драгоценные камни – золотистые кристаллы величиной с подушечку большого пальца. Похоже, цитрин.

– Ари! – распростер руки Ватин, намереваясь заключить меня в объятия. Я не возражал. – Как дела, сынок?

Положив ладонь мне на плечо, он сжал пальцы и слегка меня встряхнул:

– Что-то ты весь взъерошенный…

– Да нет, с чего бы? Подумаешь, едва не сгорел на огненной дорожке. Ну, Нихам устраивает гадости на каждом шагу. Ну, провел пару часиков с Мастером плетения. А так все нормально. – Впрочем, взгляд, который я бросил на Ватина, говорил ровно об обратном.

Философ нахмурился:

– Хм… Что же, нормально – значит, нормально. Присядем? – указал он на длинную деревянную скамью перед кафедрой.

Я кивнул, присел, и Ватин устроился рядом, испустив тяжелый вздох.

– Итак, что тебя тревожит? Не хождение по огню – это очевидно. Не рассказывай мне сказки. Нет-нет, разумеется, епитимья доставила тебе немало переживаний, только не делай вид, будто всех не перехитрил. Весь Ашрам гудит о том, что ты не получил ни единого ожога. – Прищурившись, Ватин покосился на меня: – А кстати, каким образом?

Я небрежно пошевелил пальцами – точь-в-точь как риши Брамья:

– Немного магии.

Тут же ощутил тычок в плечо и схватился за ушибленное место.

– Ах ты засранец! Ладно, не хочешь – не говори. – Ватин заразительно расхохотался и сделал картинный жест, словно колдун из детских сказок. – Магия, значит? Попробую поверить, но только до тех пор, пока сам не проболтаешься.

Я вспомнил, как легко разобрался в моем фокусе Мастер исцеления, и надулся от гордости. Пока догадался лишь один человек. Не так уж и плохо.

– Ну, в чем же причина твоего плохого настроения, Ари-ча?

Что за молодец Ватин! Единственный из риши, кто обращался со мной по-дружески. Более того – как с приемным сыном.

Я рассказал ему о стенах, в которые бился, пытаясь хоть что-то разузнать об Ашура. Кое о чем умолчал, опасаясь, что друг осудит меня, подобно риши Сайре из скриптория.

Ватин потер подбородок, задумавшись над моим рассказом.

– Что-то новенькое. Говоришь, Ашура прячутся в горах, скрываются от людей? Не слишком похоже на правду. С чего им прятаться? – Не дожидаясь ответа, он продолжил: – Если убежище действительно в горах, наверняка их время от времени видели бы то в Сатване, то в Тараме, то в Ампуре.

– В основном сведения в книжках совершенно бесполезны, – кивнул я.

– В основном? – вскинул брови друг. Я ждал новых вопросов, однако Ватин вдруг переключился: – Да, печально, Ари-ча. Плохо, когда не удается получить интересующие тебя ответы. И все же уверен – ты продолжишь исследование и наверняка что-то найдешь. – Он бросил на меня полный надежды взгляд, и я фальшиво улыбнулся. – Ну, что не так? Тебя гнетет что-то еще?

Я вздохнул и скинул с себя напряжение:

– Да вот, риши Брамья… Все-таки он ненормальный. Отказывается обучать меня искусству плетения, хотя я доказал, что могу создавать грани. По-моему, ни один из учеников подобных способностей не проявляет. – Я запнулся, вспомнив сумасшедших в башне и реакцию риши Брамья на