История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней - Мунго Мелвин

Решение о том, когда и где начинать последующее наступление на внутреннее кольцо обороны и город Севастополь, следовало принимать позже, в зависимости от развития обстановки. Для успешного выполнения операции, подчеркивалось в приказе, требовалась концентрация по времени и месту действий артиллерии и авиации. Вместо краткой внезапной бомбардировки, продолжавшейся всего три минуты, которая оказалась неэффективной в декабре 1941 г., Манштейн планировал не менее пяти дней интенсивной артиллерийской подготовки и воздушных налетов, прежде чем начать наступление.

Пока Манштейн и его штаб планировали наступление, Петров и подчиненные ему войска готовились к отражению штурма. С точки зрения советского командования, у Севастополя было много проблем. Несмотря на усиление оборонительных сооружений города, Ставка и Кавказский фронт направили все ресурсы на Керченско-Феодосийскую операцию и последующие попытки выйти за пределы Керченского полуострова, а затем удержать его. В результате Севастополь получил лишь малую часть необходимых подкреплений, оружия и боеприпасов. По оценке Карпова, советские части были укомплектованы «не больше чем на 50 %»; не хватало винтовок для солдат и снарядов для артиллерии. Ситуацию усугубляло господство немецкой авиации над Черным морем, что мешало снабжению войск. Тем не менее Октябрьский и Петров старались рационально использовать все имеющиеся возможности. До начала немецкого наступления Петров перебросил 172-ю стрелковую дивизию Ласкина со второго в четвертый сектор на северный берег Севастопольской бухты — он правильно предположил, что именно там немцы нанесут главный удар[1380]. Дислокация советских войск вдоль линии обороны протяженностью 34 километра приведена в табл. 14.1.

Кроме того, в период с 13 по 17 июня в Севастополь для усиления гарнизона прибыла 138-я отдельная стрелковая бригада, получившая пополнение более шести тысяч человек взамен выбывших из строя.

По плану Манштейна, LIV корпусу Хансена (в составе 22, 24, 50 и 132-й пехотных дивизий под командованием генералов Людвига Вольфа, Ханса фон Теттау, Фридриха Шмидта и Фрица Линдемана соответственно) вместе с усиленным 213-м пехотным полком поручалось нанести главный удар на севере. Его задачей было уничтожить оборонительные позиции противника до самой Севастопольской бухты и захватить Инкерманские высоты у восточной оконечности рейда. Восточнее и южнее должен был действовать румынский горный корпус генерал-майора Георге Аврамеску, а также 18-я пехотная и 1-я горная дивизии. Румынам была поставлена ограниченная задача сковать силы противника и поддержать наступление немецких дивизий на обоих флангах. XXX корпус Фреттера-Пико (72-я и 170-я пехотные и 28-я легкая дивизия под командованием генералов Филиппа Мюллер-Гебхарда, Эрвина Зандера и Йохана Зиннхубера соответственно) должен был захватить передовые оборонительные позиции противника, в том числе опорные пункты в селе Камары и на горе Гасфорта, подготовив позиции для последующего штурма Сапун-горы. Вдобавок следовало устранить угрозу с Балаклавских высот левому флангу корпуса.

Таблица 14.1. Дислокация советских войск под Севастополем, 1 июня 1942[1381]

Вопреки утверждениям советских историков, что у войск оси было не менее 450 танков, включая 300 машин 22-й танковой дивизии, после захвата Керченского полуострова Манштейн был вынужден вернуть группе армий «Юг» большую часть этого подразделения. Единственный оставшийся танковый батальон (204-й) на первом этапе не участвовал в штурме Севастополя. Таким образом, если не считать захваченных советских танков, то для поддержки наступления у Манштейна имелись только три дивизиона (эквивалент батальона) самоходных артиллерийских орудий. LIV корпусу были приданы два дивизиона, а XXX корпусу — только один[1382]. Кроме того, 300-й танковый батальон имел на вооружении тяжелые радиоуправляемые носители зарядов «Голиаф», предназначенные для уничтожения бункеров[1383].

АРТИЛЛЕРИЙСКАЯ ПОДГОТОВКА И ВОЗДУШНЫЕ НАЛЕТЫ ПЕРЕД НАЧАЛОМ НАСТУПЛЕНИЯ, 2–6 ИЮНЯ 1942 Г.

Манштейн сумел обеспечить такую концентрацию артиллерии, какой немцам не удавалось достичь на протяжении всей Второй мировой войны (см. табл. 14.2).

Таблица 14.2. Артиллерия войск оси на Севастопольском фронте 6 июня 1942 г.[1384],[1385]

Кроме «обычной» артиллерии и минометов, одиннадцатая армия использовала и специальную артиллерию. К ней относились сверхтяжелые 600-мм гаубицы «Карл» и огромные 800-мм пушки «Дора». Последние стреляли гигантскими 7-тонными снарядами, изначально предназначенными для разрушения линии Мажино и впервые примененными в Севастополе. Манштейн называл это оружие «чудом артиллерийской техники», но считал, что расходы на него «несомненно, не соответствовали достигаемому эффекту»[1386].

Несмотря на впечатляющее количество пушек, минометов и реактивных минометов, артиллерия была самым слабым звеном немецкой армии, уступавшим артиллерии противника, будь то американцы, англичане или русские. Манштейн сам признавался, что количество артиллерии, задействованной под Севастополем, кажется «незначительным… по сравнению с тем, которое Советы считали необходимым для осуществления своих прорывов на открытой местности»[1387]. Под Севастополем на один километр фронта приходилось семнадцать орудий войск оси, тогда как в конце войны у советских войск это число было в десять раз выше. Германия дорого заплатила за неоправданную веру в мобильность своих бронетанковых частей в маневренном сражении и за недостаток внимания к артиллерии.