Очень личная история. Опыт преодоления - Оксана Евгеньевна Даровская

сами смогли управлять ею, хоть и недолго, минут пять, но это была такая радость. Их там четыре: клички Мадрид, Гранд, Верона и Калина. Мы смогли за ними поухаживать, вычёсывали, косички им заплетали. Я всегда думала, что у лошадей такая жёсткая шерсть, но там по соседству есть ещё кролики, мы сначала с кроликами повозились, а потом, когда вычёсывали лошадей, ощущение, как будто это огромный кролик, шерсть такая мягкая, хорошая. А с кроликами для меня было открытие: они спят, когда их переворачиваешь на спину, сразу засыпают. Ложатся, как маленькие пушистые котята, вот так берёшь его на руки, прижимаешь к животу, только носы розовые торчат.

– Арина, был дискомфорт, когда у вас забрали гаджеты?

– В первый момент да, трудно с ними расстаться. «Мама, мама, всё, у нас забирают телефоны, ответь мне, пожалуйста, ответь!» Мама не отвечает. Тогда я быстро написала смс, что телефон забирают, и отдала его. Мы только страдали, когда были закаты и шёл снег: он шёл очень красиво, а мы не могли это сфотографировать. Мы звали либо фотографа, либо друг друга: смотри, смотри, как красиво! Мы всё время спрашивали фотографа: а вы сфотографировали это? а вы можете нас на этом фоне сфотографировать? Жалко было, что не могли запечатлеть момент, а так вообще не страдали без телефонов. Наша команда была из пяти мальчиков и четырёх девочек, и когда мы задумались о том, что разъедемся за тысячи километров друг от друга, то очень сплотились. И у нас была традиция, каждый вечер проходили шепталки (шери задавали тему, и мы на неё рассуждали), и как-то так вышло, что после одних шепталок мы пожелали друг другу спокойной ночи и обнялись. И так у нас пошло: перед тем, как идти спать, обниматься. И так спокойно всегда после этого становится, душевная наполненность появляется. Я каждый вечер, когда засыпала, себе говорила, что я настолько счастлива; я последнее время не помню, когда я себе такое говорила. Мне кажется, что всё самое лучшее в «Шередаре» концентрируется.

– Арина, из мастерских, кроме лошадей, больше всего что ещё запало в душу?

– У нас там был свободный выбор мастерских, и мы с моим другом из прошлой смены были вместе на журналистике. Тема в этот раз была «Дикий Запад». Придумывали всяческие захватывающие истории по этому поводу. А в конце смены мастера нам подготовили танец, шери – песню, а фотографы подготовили нам такие мини-подарки, где была фотография каждого ребёнка. Мне не хватает слов, чтобы всё это описать. Там на фото каждый ребёнок что-то делает: кто-то самолёт мастерит, кто-то с собаками обнимается, кто-то из лука стреляет – и каждый ребёнок светится! Ещё фотографы сделали каждому совместную фотографию, мы, когда получили их, стояли, долго-долго хлопали фотографам, а они такие растерянные были. Там все фотографы – волонтёры. Мы и сами делали там блокноты с фотографиями, каждый шери писал нам туда добрые слова, и это было от чистого сердца. Есть люди, которые некоторые слова не могут годами сказать, допустим «ты мне очень нравишься», а эти слова на самом деле говорятся очень легко.

Я была во многих городах и странах, но нигде не видела столько добрых, отзывчивых людей. Михаил Афанасьевич приезжал к нам на прощальный концерт, это было вчера. Я бы вообще не заметила, что это выдающийся такой человек. Он стоял, как остальные шери, как мастера, спокойно, мирно беседовал, там не было какого-то ажиотажа вокруг него, потом так же спокойно поприветствовал всех и сел. Он абсолютно простой человек, без всякого пафоса. Причём такие дела делает грандиозные. Вообще, все, кто там работают, такие простые и открытые, даже врач. Врач – это же очень серьёзная профессия, некоторые боятся врачей, а там его зовут Большой Подорожник. «Пойду, посоветуюсь с Большим Подорожником». Потому что он такой большой рыжий добрый человек.

* * *

Рассказ Арининой мамы Марины Викторовны начинается со слов, приведённых в начале книги. Пусть эти слова прозвучат ещё раз:

– Знаете, почему вы нашли отклик именно в «Шередаре»? Потому что родители уже переболели этим, они готовы говорить. «Шередарь» – это место, где сами дети уже переболели. Вот придите вы ко мне в больницу – там не до того, чтобы говорить, там мамы в особом состоянии. А сами дети, особенно маленькие, они же не заморачиваются на болезни. Илье когда сказали, что он заболел, что нужно два года лечиться, ему в июне четыре исполнилось, а в августе поставили лейкоз, он звонит моей сестре и говорит: «Оксана, я тут заболел, мне два дня лечиться». Я его поправляю: «Два года».

Он закончил лечение в октябре 2013-го, в «Шередаре» был три раза, в сентябре 2016-го, в мае и ноябре 2017-го. Мы как раз успели, туда же только три раза в течение пяти лет после выхода из болезни можно попасть. Таких реабилитационных центров, как «Шередарь», больше нет. Недавно шла прямая трансляция из лагеря вконтакте, концерт показывали, мы всей семьёй смотрели, там одна команда представляла: как нас изменил «Шередарь». Я говорю на этой волне: «Илюха, а что для тебя „Шередарь“, что он в тебе изменил?» Ожидала услышать что-то глобальное, а он: «У меня сейчас появилось три крутых новых футболки!» Но в обычном разговоре постоянно вспоминает: «А мы вот это в „Шередаре“ делали, а мы вот так делали в „Шередаре“».

Там, конечно, отдельный мир. И я смотрю, когда Илюха возвращается домой, он готов обнять весь мир. Я Илье и старшей Арине сказала: «Когда-нибудь я поеду туда сама вожатой, чтобы посмотреть изнутри, чтобы понять, как меняются другие дети». Сначала же дети, чтобы туда попасть, заполняют анкету, пишут письмо своему вожатому: моя любимая музыка, как я хочу, чтобы меня называли, чем мне больше всего нравится заниматься, что люблю из еды. Даже такую, казалось бы, мелочь «Шередарь» учитывает. Конечно, там нужно побывать, ощутить это, пообщаться с людьми, которые там были. Потому что первый раз оторвать от себя и отправить куда-то ребёнка, который так тяжело переболел, которого ты так долго лечил, очень страшно. На это нужно решиться. Но чтобы была степень доверия, нужно, чтобы кто-то об этом сказал. Не кто-то на телевидении, не кто-то из интернета, а человек, который там был, пережил эти эмоции, который сказал бы: да, там круто!

Я даже сама одному мальчику, мы с ним встретились и познакомились в санатории – ему четырнадцать лет, он только-только переболел, закончил лечение, – посоветовала: «Тебе нужно в «Шередарь» съездить». Он смутился: «Ну как