До и после - Эмма Миллс

– Нам пора. – Я схватила Фостера за локоть и потащила в сторону парковки.

– Ты видела, Дев? Это был настоящий тэкл!

– Конечно, видела. Я сидела в паре метров от вас.

– Меня сбил с ног сам Эзра Линли. Вот мы вырастем, Эзра сделает карьеру, а я буду смотреть телик со своими детьми и хвалиться: «Смотрите, этот парень как-то раз сбил меня с ног».

Даже сквозь окровавленные пальцы я разглядела на лице Фостера довольную ухмылку.

– Завязывай, Фостер. Он говнюк. Не позволяй ему так с собой обращаться.

– Нормально он со мной обращается. Он меня учит.

Садясь в машину, я рассерженно хлопнула дверцей. Только у дома я поняла, что забыла «Чувство и чувствительность» на скамейке. Но, когда я высадила Фостера и вернулась на стадион, там не оказалось ни книги, ни малейших следов Эзры Линли.

В день труда[22] в последний раз ощущается сладкий привкус лета. Это последняя отсрочка перед тем, как понедельники снова становятся обычными понедельниками. Так что после воскресной тренировки Эзры и Фостера я постаралась отдохнуть как следует.

Но праздник кончился, я пошла в школу, и между занятиями меня отыскала Рейчел Вудсон.

– Ты злишься? – спросила она без всяких предисловий.

– Чего?

– Я про то, что ты теперь кофр из-под фотоаппарата таскаешь. На самом деле это не так уж и плохо. При поступлении сможешь сказать, что работала в школьной газете ассистентом фотографа и техническим менеджером. Думаю, можно еще сюда спортивную активность притянуть – назваться, скажем, помощником по подготовке архива спортивных мероприятий. Ведь и правда неплохо, да?

«Помощник по подготовке архива спортивных мероприятий» и правда звучит куда лучше, чем «растяпа с сумкой».

– Я не злюсь.

– Вот и хорошо. От этой работы все отказались, даже девятиклашки. Если бы я тебе сразу все рассказала, ты бы тоже не захотела за это браться. Так что все к лучшему.

– Э-э, как скажешь.

– А вообще я хотела обсудить твою идею для статьи.

– Какую идею?

– О расчете, который движет современным футболом.

Насколько я помню, это была идея Рейчел, но она не дала мне возразить.

– Видишь ли, я очень хочу написать об этом, но у меня дел по горло. Ты не могла бы подготовить основу для работы, взять пару интервью и все такое? Я дам тебе список вопросов. Эту статью ты тоже сможешь добавить в свое резюме. Я даже укажу тебя как соавтора. – Последнюю фразу Рейчел произнесла с таким видом, будто предлагала мне собственную почку.

– О… Ну, наверное…

– Суть статьи должна быть в том, что развитие спортивной карьеры будущего студента очень сильно зависит от его показателей в старшей школе. Я уже связалась с разными рекрутерами и руководителями стипендиальных программ в университетах штата, но нужна еще точка зрения школьника, так что возьми интервью у Эзры Линли, ладно?

– Почему…

– У него самые лучшие показатели, плюс ему уже поступила масса предложений от рекрутеров. Он и остальная команда – небо и земля. Я не знаю твоего электронного адреса, так что держи список вопросов. – Рейчел протянула мне стопку бумаги, и я с недоуменным видом взяла ее. – Да, кстати, мне нужны твои контакты. Буду очень рада, если ты как-нибудь мне их сообщишь.

Я открыла рот, чтобы вставить хоть слово.

– Спасибо, Девон, ты лучше всех. – И она испарилась.

Я пошла дальше по коридору, свернула за угол и увидела, как из своего кабинета выходит миссис Уэнтворт с большой листовкой.

– О, Девон! – Ее лицо озарила улыбка. – Тебя-то я и хотела увидеть.

Миссис Уэнтворт подняла листовку, на которой шрифтом Comic Sans – крупными жизнерадостными буквами – описывалась поездка в Ридингский университет. Под описанием было восемь строчек для фамилий, при этом на верхней уже значилась моя.

– Я связалась с представителем Ридинга и все устроила, – сказала миссис Уэнтворт, прикрепляя листовку к доске объявлений рядом с кабинетом. – Мы поедем туда в четверг и останемся на ночь. Вы поспите в общежитии, посетите пару занятий, и поедем обратно.

– Замечательно.

Я не знала, что чувствую. Наверное, мне следовало быть благодарной миссис Уэнтворт за такую заботу, но все это было как-то чересчур. На дворе сентябрь, до поступления – как до Луны на велосипеде. Плюс на мне теперь еще эта статья…

– А самое главное – игра состоится в субботу, а не в пятницу, так что ты даже не пропустишь внеклассное мероприятие.

– О. Круто.

Под «круто» я подразумевала «тьфу ты».

– Увидимся в среду!

И, прямо как Рейчел парой минут назад, миссис Уэнтворт исчезла.

– Девон, – окликнули меня.

Блин, это уже не смешно.

– Что?! – молниеносно развернулась я.

Напротив стоял слегка смущенный Эзра, который сжимал в руках мой томик «Чувства и чувствительности».

– Ты забыла, – сказал он.

Я моргнула.

– Да, знаю. Я возвращалась, но ее там уже не было.

– Это я забрал. Хотел вернуть.

– Ян сама могла забрать книгу, если бы ты ее не трогал.

У меня не было особых причин срываться на Эзру, но я уже завелась.

– Я же не знал, что ты собиралась возвращаться. Просто… пытался помочь.

Я взяла книгу, и мы пару мгновений стояли молча.

– Спасибо, – поспешно сказала я и засунула ее в рюкзак.

Я подняла глаза. Эзра все еще смотрел на меня.

– Ты что-то еще хотел?

– Да, э-э… Насчет воскресенья…

– Ты о том, что ты Фостера с ног сбил?

– Ага… Прости.

– Зачем передо мной-то извиняться?

– Ты, кажется, больше расстроилась, чем он.

– Да, он скорее был в восторге, – пришлось признать мне.

Какое-то время мы молчали.

– Я просто подумал… Я видел, что он боится тэкла. И я решил: если не тянуть и сразу показать ему, как это делается, то он поймет, что бояться нечего. И лучше сделать это внезапно, чтобы он не ждал и не трясся заранее. Понимаешь?

Звучало разумно. Но все же я не подала виду, что сменила гнев на милость. Ради Фостера. Наверное.

Не успела я ответить, как Эзра нахмурился:

– Что это у тебя за бумажка с моей фамилией?

Я поняла, что он говорит о списке вопросов от Рейчел. Заголовок на верхнем листке гласил: «Эксклюзивное интервью с Эзрой Линли, звездным игроком школы Темпл-Стерлинга».