Ювенилия Дюбуа - Николай Александрович Гиливеря

черновики, Г.Г. садится рядом с другом, тот протягивает ему бутылку пива. Они сидят и смотрят на языки пламени. Первым нарушает молчание друг:

«Да…»

«Да».

(ещё через долгих 10 секунд и глотка пива)

«Совсем всё?»

«Походу. В любом случае, стало легче. Довольно обманываться».

Друг изображает взгляд сожаления. Г.Г. смотрит в ответ.

«Ну, всё, поехали. Мне ещё надо успеть на тусовку. Знакомый обещал привести просто тьму обалденных девчонок. Ты как на это смотришь?»

«Никак не смотрю. Поехали уже».

Г.Г. встает вместе с другом.

Действие 6

Г.Г. стоит у той же дороге, на том же самом месте Действие 3 (1/2)

«Что я вижу? Дорогу. А ещё? Машины. Что делают машины? Выполняют функцию, для которой были созданы. Они слушаются человека, а что человек? Ему нет дела до других, он спешит по своим делам.

Никто не остановится и не спросит: все ли хорошо? Правильно, нечего лезть в чужие дела. Так что же я вижу перед собой? Я вижу черту. Что это за черта? Возможность. Возможность выбора, сделав который в определённый момент можно решить всё.

Ещё не загнивший человек стоит у порога откровений и знаний. Его ладони увлажнились от страха нового, ещё столь неизведанного. Рука не позволяет распахнуть входную дверь. Она её лишь приоткрывает, образуя маленькую щёлку. В полутьме человек отчётливо видит пустую комнату, стены которой напичканы другими, такими же дверьми. Решится ли он войти? Ведь тогда придётся делать выбор. Я боюсь… Я боюсь… Я боюсь…»

(во время внутреннего монолога — вставка кадров, где Г.Г. бежит по лесному лабиринту, с чередующимися кадрами возле дороги, где герой курит и смотрит в себя)

Начинает звонить мобильник. Г.Г. думает, отвечать ли на звонок? Всё-таки достает телефон. На нём имя девушки. Нажимает кнопку «ответить».

«Привет, мистер молчун! Я уже и не надеялась, что ты возьмешь трубку».

«Привет».

«Между прочим, я звонила тебе не один день! Мне нужно сказать тебе кое-что…»

«Дела были, сама знаешь».

«Знаю я твои дела, поэтому и сердилась, но уже нет. Послушай, мне дали работу в другом городе. Я давно мечтала о таком предложении! Представляешь? Мне до сих пор не верится!»

«Оу, я… я очень рад. Кхм, здорово! Увидимся напоследок? Заодно расскажешь в подробностях».

«Я боюсь, что увидеться уже не получится… Я звонила тебе, когда было время. Я уже у посадочного трапа…»

«Мне жаль, прости. Если бы я знал.»

«Ладно, не оправдывайся, ничего страшного. К тому же я не на другую планету улетаю. Как устроюсь — позову в гости. Я зачем позвонила-то? Ах, да. Я заходила к тебе. Никого не было. Иду расстроенная обратно, а на встречу мама твоя. Мы немного поболтали и через неё я тебе передала маленький подарок. Он совсем крошечный, маленький очень такой, но я надеюсь, что тебе понравится. Благодарность за твою… дружбу. Всё, больше не могу говорить, как долечу — позвоню. И запомни: всегда держи голову поднятой, даже если на это нет повода!»

Раздались гудки сброшенной трубки. Г.Г. убрал телефон в карман. Ещё с минуту он постоял не шевелясь, всматриваясь в полосу дороги. Затем, посмотрев по сторонам, перебежал её и направился домой.

Зайдя в квартиру, ещё с порога, он несколько раз позвал маму, но её не было дома. Наспех сняв кеды, он аккуратно, буквально крадучись, будто чего-то боится, прошел в комнату. На пустом столе стоял небольшой свёрточек с бантиком. Мама не забыла перед уходом выполнить просьбу девушки.

Г.Г. подошел к столу, взял подарок в руки и ещё долго не открывал его. Он крутил подарок, внюхивался. Затем всё же открыл подарок, аккуратно развязав ленточку. Сняв подарочную упаковку, Г.Г. обнаружил записную книжку. Он аккуратно полистал её, всматриваясь в чистые листы. Положив на стол, провёл по обложке рукой, будто гладя что-то живое. На его лице проступила улыбка (впервые за все сцены, не считая прогулки с подругой).

Чуть позже, вечером, Г.Г. уже сидит за своим столом под светом настольной лампы. Перед ним раскрытая записная книжка и ручка. Он начинает вдумчиво писать.

(текст озвучивается закадровым голосом)

«Как, всё-таки, противоречиво складывается жизнь людей. В юном возрасте мы находим своё предназначение, видим точку на горизонте, как конечный маяк нашей цели. Разум ещё не знает, что под точкой прячется условное обозначение бесконечного пути, которое, в своём итоге, обогнув ось Земли, упрётся нам же в затылок. Лучшее, что можно сделать — остаться на месте, став неподвижным телом, но и только.

Нужно перестать воспринимать себя с одного ракурса, а лучше и вовсе забыть всё, что имеет отношение к человеку сформированному. Встать позади, увидеть конечную цель своих мечтаний, а затем порвать цепь, не жалея её. Главное: стать чистым, принять дары незнания, а если точнее, копирования предыдущих людей и их мыслей. Все их законы, понятия любви, сотворения, эстетики, смерти, были созданы ими и прожиты ими. Как и люди, идеи тоже умирают, оставаясь для следующего поколения всего лишь иллюзией, которая не может переродиться во что-то конкретное.

Становясь первооткрывателем колеса или даже создавая его словесное обозначение, человек открывает для себя то же самое колесо. Всё различие состоит в точке, откуда происходит обзор на заново созданный объект, который чувствуется не чем-то посторонним, а тем, что почувствовали руки и впервые услышали уши. Создаётся конкретное понимание, ощущение чего-то родного. Того, что не ощутит ни один соискатель, кроме нас самих. Само восприятие станет подлинным и полновесным. Это колесо станет вашей божьей тварью, но для других соискателей оно всегда останется чем-то чужим. Этим «другим» придётся проделать тот же путь, сделав это же открытие. И этим «другим» придётся также наслаждаться в одиночестве полнотой понимания своего творения, скрытой красотой, которая осветит каждую клетку тела».

Г.Г. закрывает записную книжку и умиротворенно идёт спать.

Примечания

Эдип в древнегреческой мифологии царь Фив, сын Лая и Иокасты. Избегая Полиба, которого Эдип считал своим отцом, он отправился в Фивы. По дороге в Дельфы, у распутья трёх дорог, он встретил Лая, вступил в спор с его возницей, а затем убил и его самого. Согласно трагедиям, Лай наехал колесом ему на ногу, за что Эдип убил его посохом.

Название (Эдипов язык) придумано на основе идеи Милана Кундера. В данной драме поднимается вопрос: «можно ли назвать преступлением отсутствие мотивации к жизни, если сама сущность субъекта являет перед собой подобный природный алогизм?»

Г.Г. не находит сил и причин двигаться вперед к своей мечте, чувствуя вину перед собой. Эдипов язык