Сложенный веер - Сильва Плэт

— Ага. Камнем. В серебристом ораде, сынок лорд-канцлерский. Недотепа, — в голосе Хьелля странное ласковое волнение, которого Элдж никогда у него не слышал. Кажется, что лорд Дар-Халем разговаривает сам с собой, и Элджи остается только работать эхом. Переспрашивать, зная, что отвечают не ему, а кому-то третьему, незримо присутствующему.

— В серебристом ораде?

— Ну разумеется. Сид, как и ты, в детстве щеголял в одеянии, положенном только самому лорд-канцлеру и его потенциальному наследнику. Ты разве не помнишь, что там другие застежки?

— Я никогда не обращал внимания, — подумав, признается Элджи.

— Мы просто накидываем и защелкиваем крючки, а там…

— Нужно продернуть в петлю.

— Или, наоборот, выдернуть, что требует времени. Он бы, конечно, и так успел. Но я, разумеется, испугался и кинулся его выручать. А он обиделся. Разозлился жутко. И вот, представь, мы падаем, я пытаюсь его поймать, а он мои руки отталкивает и орет как резаный. Естественно, ему не до застежек, потому что руки заняты мной — главным его врагом в настоящий момент. И вот когда остается метров пять до земли, мне удается наконец засунуть его под мышку и чудовищным усилием выправиться в воздухе.

Хьелль снова замолкает. Снова надолго. На этот раз Элджи терпеливо ждет. Не выдерживает.

— И что?

— И он изо всех сил кусает меня за палец. Я слегка обалдеваю, и мы, вместо того чтобы плавно спланировать, падаем задницами прямо на каменную отмостку.

— А потом?

— Быстренько встаем и, шепотом обзывая друг друга самыми последними словами, пулей летим закрывать окно. Оно, как ты, надеюсь, заметил, защелкивается только с той стороны. Если бы нас засекли, то надрали бы уши за нарушение обороноспособности королевского дворца. Так что у Медео с Эрлом?

От такого перехода у Элджи захватывает дух, будто это он только что падал с самой высокой башни Хаяроса.

— Ну? — глаза у лорда Дар-Халема еще блестят, но тон уже деловой и отчужденный.

— То же, что у тебя с отцом, — начистоту отвечает Элджи.

— Медео его чешет? Кто тогда чешет Медео?

Рядом с Элджи на карнизе — верховный маршал Аккалабата. Ему нужна информация, чтобы выработать стратегию и тактику. Извольте предоставить.

— Медео его чешет. Он чешет Медео.

— Вслепую.

— Да. У него хорошо получается. Кори проверил. Как только вернулся.

— Медео доверяет Кори?

— Нисколько. Кори его заставил. Воспользовался лорд-канцлерским титулом.

— Чем это закончилось?

— Обменялись парой ударов и дюжиной грубостей.

— Откуда ты все это знаешь?

— Я переписываюсь с обоими.

— Молодец. Они меня ненавидят?

— Нет. Не знаю. Мы никогда не обсуждали тебя после обратной трансформации. Только один раз. Кори был на Когнате. Я написал ему с Анакороса, высказал свое мнение. Он не ответил. Мы обменялись письмами и с Медео. Не сошлись во взглядах. У тебя есть еще вопросы или я могу задать свои?

— Задавай. Только присядь, пожалуйста, трудно разговаривать снизу вверх, — лорд Дар-Халем хлопает рукой по карнизу. Элджи вздыхает, поддергивает орад, усаживается рядом, но не на корточки, а свесив ноги.

— Сапоги потеряешь.

Шутка времен королевы Лулуллы, но Элджи все равно улыбается. Приятно после долгих лет чувствовать себя дома.

— Я успел переговорить с Кори перед приемом. Ничего не понял про то, как у вас оказалась не та королева. Ну, не та, которая должна была оказаться.

— Элджи, твоя стилистика неподражаема, — смеется лорд Дар-Халем. Потом серьезнеет:

— Он ее убил.

— Неподражаема? — Элджи пытается выдержать шутливый тон, хотя уже догадывается, что сейчас последует. — Кто кого?

— Кори. Принцессу Сесили. По приказанию королевы.

— О Господи!

— Если бы Господь (в том смысле, в каком его понимают на Земле) существовал на Аккалабате, он бы этого не позволил.

— Ты стал задумываться о высших сущностях?

— Мы с тобой учились на Анакоросе. И наши возлюбленные — земные женщины.

— Твоя стилистика тоже неподражаема, — хмыкает Элджи. — Зачем он ее убил?

— Та девица, насколько я знаю, была взращена и воспитана Дар-Пассерами. Они соглашались отправлять своих парней за ширмы только затем, чтобы они нашептали ей в ушко рецепты придворной кухни, разработанные их личными, дар-пассеровскими, поварами. Надоело, видишь ли, играть вторую фиорету в имперской политике. Хотя в моей епархии от них было больше толку: мечники они, как и прежде, первостатейные. Нет, «не хочу быть владычицей морскою, хочу быть…» Откуда это, кстати?

— Мы с тобой учились на Анакоросе. Только «не хочу быть королевой земною» или кем-то типа того, а хочу как раз «владычицей морскою». Тут рыбка и взбеленилась.

— Вот-вот, — удовлетворенно резюмирует Хьелль. — Тут наша рыбка зубастая в золотой короне и взбеленилась. Весьма кстати пришлись романтические воспоминания о… нет, тебе это знать не надо. Пока не надо. В общем, я прилетел из Виридиса доложить о том, что главный очаг мятежа задушен, и мне было предложено во имя блага Империи и счастья моих родных детей отправиться за ширмы и незаметно удушить наследницу. В обмен на лорд-канцлерство Кори и новую принцессу, которая, чтобы заполучить трон, соглашалась гарантировать безопасность всем вам троим.

Напомню, что о твоем новом положении при короле Дилайны тогда не было ничего известно. Имелось: растрепашка Элджи, по определению ни к чему не способный, кроме как пойти к кому-нибудь под дуэм; порча, чума и язва здешних мест Медео, на которого точит зуб половина даров, имеющих влияние при дворе; несовершеннолетний Кори, у которого была одна дорога — в лорд-канцлеры, иначе Дар-Пассеры не успокоились бы, пока не вгонят его в гроб. Реши задачку. Ах да, совсем забыл. Дополнительное условие. Ее высочество принцесса Сесили, не знаю уж когда разглядев меня из-за ширмы, решила, что после обратной трансформации я несказанно похорошел, совершенно свободен, и изъявила желание меня видеть. И не только видеть.

— И ты отказался.

— Да. И улетел в Виридис, не успев поговорить с Кори. Видишь ли, пока я заплетал тебе косы и коллекционировал кружева, изготовленные лучшими мастерами дариата Фалько (обрати внимание: они действительно самые лучшие — даже на Дилайне Маро будет в них смотреться потрясающе; и не трать денег — возьмешь мои)… Так вот, пока леди Дар-Эсиль была погружена в свои трогательные женские заботы, ни одна свинья тут не заинтересовалась, что же делается в армии… Воевать, понимаете ли, не с кем, всех мы уже победили, поэтому боеспособная армия нам не нужна.

Хьелль расстегивает ремешки орада, проводит рукой по шее, будто ему жарко. Элджи смотрит сочувственно.