Мировая история - Одд Уэстад

Дабы не испытать головокружение от подобных вершин культурного обобщения, представляется полезным помнить, что мы можем очень мало знать, чтобы рассуждать о самом важном во всей деятельности церкви. А речь идет об обычном деле, заключавшемся в наставлении, обучении, бракосочетании, крещении, исповеди и молитве, всей религиозной жизни рядового духовенства и прихожан, объединившихся вокруг положения о главных таинствах. Духовенство в эти столетия пользовалось властью, которую верующие подчас не могли отличить от обычной магии. Оно использовало ее для подтверждения мощи цивилизации. Духовенство добилось громадных достижений, и все же мы практически располагаем прямой информацией не о самом процессе, а только о его наиболее драматических моментах, когда захватывающее обращение или крещение раскрывается самим зафиксированным фактом того, что перед нами является нечто нетипичное. О социально-экономической действительности церкви нам известно намного больше. Духовенство и его иждивенцы были представлены многочисленным сословием, и у церкви под контролем находилась большая часть общественного богатства. Церковь числилась крупным землевладельцем.

Поступления на финансирование трудов духовенства шли из его земли, а монастырь или капитул канонов мог располагать просторными поместьями. Корни церкви прочно погрузились в экономику того времени, и для начала подразумевалось кое-что на самом деле совсем примитивное.

По точным меркам в Европе к завершению периода Античности существовало множество признаков экономического возврата к исходной точке. Такой откат всеми ощущался по-разному. Полнейшее разорение постигло наиболее развитые секторы экономики. На смену деньгам пришел натуральный обмен, а товарно-денежное хозяйство восстанавливалось совсем медленно. Меровинги начали чеканить серебряные монеты, но в обращении в течение долгого времени находилось совсем небольшое количество монет, особенно мелкого номинала. Со столов простолюдинов исчезли специи; вино превратилось в непозволительную роскошь; практически весь народ питался хлебом с кашей, запивая их пивом и водой. Летописцы обратились к использованию пергамента, который можно было приобрести на месте, и отказались от папируса, доставать который стало трудно; такая замена обернулась большим преимуществом, так как на пергаменте можно было писать мелким почерком, технически невозможным на папирусе, требовавшем размашистых непрактичных линий букв. Как бы там ни было, во всем этом отразились сложности, возникшие внутри старой средиземноморской системы хозяйствования.

Притом что рецессия часто подтверждала самодостаточность отдельного поместья, города из-за нее рухнули в пропасть несостоятельности. Из-за войны к тому же часто переживало распад единство мировой торговли. Сообщение поддерживалось с Византией и дальше на восток с Азией, но торговая деятельность Западного Средиземноморья на протяжении VII и VIII веков приходила в упадок из-за арабов, захвативших североафриканское побережье. Позже благодаря тем же арабам ее удалось частично восстановить (одним из признаков этого служила оживленная работорговля, причем много рабов пригоняли из Восточной Европы, где проживали славянские народы, давшие название целой категории принудительного труда). На севере тоже отмечался некоторый объем обмена товарами со скандинавами, числившимися великими торговцами. Но все это не касалось большинства европейцев, живших за счет земледелия.

На протяжении долгого времени они могли рассчитывать исключительно на пропитание практически без излишеств. В общем виде можно сказать, что на заре Средневековья главной заботой европейцев оставалось добывание пропитания для себя и детей. Навоз из-под скота или освоение новых, более плодородных земель долгое время оставались фактически единственными способами повышения урожайности семян и производительности труда, которые по современным стандартам выглядят насмешкой над тружеником.

Для изменения такого положения в земледелии потребовались сотни лет кропотливых трудов селян. Скот, находившийся в ведении истощенных и больных цингой животноводов нищей сельской местности, страдал от недокорма и поэтому не набирал веса. Однако селянин позажиточнее владел свиньями или, на юге, плантацией маслин. Только с внедрением в X веке растений, дающих продовольствие с повышенным содержанием белка, началось реальное увеличение отдачи землей запасов энергии для жизни. Внедрялись некоторые технические нововведения, прежде всего, повсеместно возводились мельницы и применялся усовершенствованный плуг, но производительность земледелия повысилась по большей части за счет освоения целинных земель. А осваивать было что. Большую часть территории Франции, Германии и Англии все еще покрывали леса и пустоши.

Рецидив хозяйственного спада в конце античного периода оставил после себя совсем немного областей, где процветали города. Главным исключением была Италия, там всегда сохранялись некоторые торговые отношения с внешним миром. Нигде не наблюдалось значительного разрастания городов до тех пор, пока не закончился 1100 год; но даже после того оставалось еще много времени, прежде чем в Западной Европе появится хоть один город, сопоставимый с крупными центрами классической исламской и азиатской цивилизации. В этом мире высшим детерминантом общественного порядка выступало право собственности на землю или разрешение на ее возделывание. Хозяевами жизни стали землевладельцы, и постепенно их потомственный статус принимал осязаемые формы, а практическое мастерство и умение в качестве воевод затушевывались (хотя в теории сохранялись долго) как достоинство, позволившее им выдвинуться в сословие вельмож.

Вотчины некоторым из этих мужей пожаловал король или великий князь. В свою очередь они должны были оплатить такое благодеяние преданной ратной службой. Кроме того, предстояла децентрализация всей системы управления государством, когда прошли времена империй; монархи варваров не позаботились о привлечении необходимых бюрократов и грамотеев, способных управлять населением на просторных территориях. Таким образом, получило широкое распространение предоставление извлекаемых хозяйственных благ в обмен на конкретные обязательства по службе, и такая затея легла в основу того, что адвокаты, позже оглядываясь на европейское Средневековье, выбрали в качестве ключа к осмыслению того времени понятие «феоом». Он стал широко распространенным, но не универсальным, явлением.

В феодальный поток вливались многочисленные притоки. Носители римской, германской и центральноевразийской традиции одобрили разработку такой идеи. При Каролингах началась практика принесения «вассалами» феодальной присяги своему королю; то есть они признавали с исполнением положенных обрядов, часто публичных, конкретные обязательства служить ему. Он становился их господином, а они – его собственностью. Старые привязанности по признаку кровного родства воинов-соратников воеводы начали смешиваться с понятиями благодарности в новом нравственном идеале лояльности, верности и взаимных обязательств. Ниже свободных земледельцев стояли рабы, более многочисленные, возможно, в Южной Европе, чем на севере, но везде они проявляли тенденцию к эволюционированию незначительно вверх к положению смерда или несвободного человека, от рождения связанного с землей его поместья, но тем не менее наделенного некоторыми правами.