Не верь, не бойся, не проси. Книга 3 - Морвейн Ветер

Яна молчала, решив не вступать в спор.

– Я могу предложить тебе очень много. Очень, очень много. Тебе никогда не потребуется работать. Тебе никогда не потребуется заниматься бизнесом.

– Я люблю свой клуб.

– Хорошо. Пусть это будет твоя игрушка.

– А я взамен буду вашей?

– Это очень грубое виденье вопроса. Как я и сказал, я дам тебе очень много – и я готов уважать тебя. Ты интересна мне. Я не из тех, кто любит простые…

– Простые игрушки?

– Однажды у нас с тобой будет секс. Не обязательно завтра. Но он должен быть. И естественно, я ожидаю, что ты отдашься мне – потому что я дам тебе всё, а не наоборот. По-моему, это честное предложение, разве нет?

Яна с трудом подавила истерический смешок.

– Вы просто не понимаете, Эдуард.

– Я объяснил тебе свою позицию. Было бы разумно выслушать твою.

– Хорошо, – Яна прикрыла глаза и задумалась, тщательно подбирая слова. Её не оставляло ощущение, что она ходит по острию ножа. – Я не собираюсь зарабатывать через постель. – Слова наконец сложились и слетели с губ сами собой. Они оказались ужасно просты, но при этом попали в цель так же точно, как и то, что пытался разложить по полочкам Эдуард.

– Многие сначала сомневаются. Понимаю, у нас такая страна… Многие девушки ещё переживают за эти старые представления о… – Эдуард хмыкнул – морали? Вас учили, что вы должны всю жизнь работать. Но в этом нет ничего зазорного. Это может быть даже приятно. Поверь, я сделаю всё, чтобы хорошо было нам обоим.

– Тогда почему бы вам не согласиться на мои условия? – поинтересовалась Яна.

– Я тебе уже объяснил.

– Я вас поняла. И я дала вам ответ. Дело не в вас. Дело не в том, что ваше предложение плохо, и не в том, что я боюсь. Я просто не нуждаюсь в том, чтобы зарабатывать так. И я не интересуюсь таким контрактом. Уверена, вы легко найдёте то, что ищите, где-то ещё.

– Не заставляй меня предлагать по…

Яна повесила трубку.

Спала в ту ночь она плохо, а наутро, спустившись проверить почту, обнаружила в почтовом ящике небольшую коробочку. После всего, что она видела за время работы с Яром, от одного вида этой коробочки её пробрал холодок. Яна первым делом, даже не вынимая её из ящика, вызвала милицию. За тем, как сапёры вскрывали непонятный объект, наблюдала с почтительного расстояния – а когда из коробочки показались крупные золотые часы, её отпустило так резко, что она едва не рухнула на пол.

Сапёр смотрел на неё как на врага народа, а Яна молча отобрала у него аксессуар и вышла во двор. Она крутила футляр в руках всю дорогу до клуба, не зная, что делать с ним теперь – подарков, которые нельзя было принять, Яне не дарили никогда. Часы были дорогими, а отправитель даже не оставил визитки – хотя персону его угадать и было нетрудно.

А когда оказалась в офисе, почти сразу же услышала звонок.

– Да? – откликнулась она, поднимая трубку.

– Мой маленький презент смягчил тебя хотя бы чуть-чуть?

Яна посмотрела на презент и прикинула цену. Те часы, которые она одела с утра, Яр подарил ей три года назад. Они были сделаны гораздо проще и в них совсем не было камней. И всё же она знала, что стоили тогда не меньше двадцати тысяч долларов. На этих, новых, была куча камней, да и размером они были заметно больше, не говоря о тонкости отделки. Если её собственные были откровенно женскими, то эти массивностью и стилем с одинаковым успехом могли подойти и девушке, и мужчине.

– Не мой стиль, – сказала она честно. – Я ценю вашу заботу, но эта вещь будет странно смотреться на мне. Как мне отправить её вам?

– Оставь себе, я не привык передаривать подарки.

Яна вздохнула.

– Я уже предупреждала вас – не пытайтесь меня купить. У меня очень легкомысленное отношение к деньгам.

– У нас с тобой обнаружилась уже вторая общая черта. Деньги – не главное, Яна. Я просто хотел, чтобы ты поняла – я думал о тебе весь остаток ночи, и я не злюсь.

– Что будет, когда вы наиграетесь? – спросила Яна резко, не обращая внимания на слова собеседника.

– Что ты хочешь сказать?

– В болото? – из горла Яны вырвался нервный смешок.

Эдуард какое-то время молчал.

– Я надеюсь, ты не заставишь меня делать что-либо подобное, – сказал он наконец.

– Всё ясно, – Яну отпустило резко, тревога исчезла в один миг. – Все ваши дальнейшие угрозы, как и подарки, не имеют смысла, Эдуард. Вы слишком много можете. Вы можете уничтожить меня просто потому, что я не так на вас посмотрю. А я не играю в эти игры. Простите и отстаньте от меня наконец.

Яна бросила трубку и упала в кресло, тяжело дыша.

Прошло минут пять, и в дверь постучались. На пороге стояла Рик.

– Ты почему не звонишь? – строго спросил он.

– Извини. Дурацкий вышел день. Неделя. Да и вообще дурацкое лето.

– Заметил, – Рик закрыл за собой дверь и, подойдя к девушке, пристроился на подлокотник. – Если тебе интересно, фестиваль прошёл на ура.

– Я рада, – радости, впрочем, Яна не испытала никакой. А потом посмотрела на часы. – Слушай, Рик… – произнесла она. – Ты знаешь, что ты просто золото?

– Нагло льстишь, Журавлёва. Но можешь продолжать.

– Закрой глаза. Закрыл?

– Да.

Яна поймала его запястье, вынула из пальцев бумаги, которые Рик принёс с собой, и положила на стол. А затем взяла часы и защелкнул на его руке.

– Оу… – открыв глаза, Рик расплылся в улыбке, но тут же стал серьёзным. – Янка, ты что, с ума сошла?

– Не нравится?

– Куда я буду такое носить? Это же как мишень на лбу – «у меня есть бабло, подойди и возьми».

– Ну, не знаю, – Яна развела руками и встала. – Не нравятся – продай. А я пойду, покурю.

Эдуард, впрочем, так и не успокоился. Ещё через пару недель Яна получила ещё один «презент» – двухметровое живописное полотно, изображавшее юную девушку в объятьях зрелого мужчины. Полотно пробуждало неожиданно яркие картины продолжения сюжета, тем более усиливавшиеся длительным воздержанием. В довершение ко всему к полотну прилагалась открытка: «На её месте могла бы быть ты».

Яна рухнула на кровать и застонала. Хотелось. Просто хотелось. И Эдуард пока что был единственным, кто в этом смысле действительно вызывал у неё интерес. Но если мысль о том, что Эдуард проникнет в её тело, она ещё могла рассмотреть, то мысль о том, что Эдуард проникнет в её жизнь, была абсолютно неприемлема.

И когда вслед картине пришёл очередной звонок с вопросом о впечатлениях, говорить о первой части своих размышлений Яна не стала, зато постаралась как могла подробно объяснить собеседнику суть второй: