Темная королева - Сьюзен Кэррол

Кэй Крюэр и Эрмин Венг, верным друзьям на все времена,

будь то век девятнадцатый или нынешний.

И в память о Фреде Циммере,

добром фермере и филантропе.

Выведенный в этой книге образ Темной Королевы в своей основе представляет собой смесь вымысла и действительности. На протяжении всего царствования Екатерины Медичи ходили слухи об использовании ею черной магии. Многие верили, что она была ведьмой и дурной славы отравительницей, хотя нет никаких свидетельств о подобных фактах. Известно, что ей действительно помогали красивые женщины, которых она называла своим «Летучим отрядом», при соблазнении ее противников при дворе. И, бесспорно, она мастерски владела искусством политической интриги.

Сочетая мелкие реальные события с вымыслом, полагаясь в большинстве на предания, приукрашенные игрой воображения, я создала это повествование о Темной Королеве, никоим образом не претендуя на достоверное изображение такой сложной фигуры, как Екатерина Медичи, или событий, которые привели к той страшной ночи в августе 1572 года. Спустя столетия историки все еще спорят о том, кто был виновником трагических событий Варфоломеевской ночи, и дискутируют об образе этой «итальянки» – как называли ее подданные, – ускользающем от понимания. Для более обстоятельных сведений о французской политике и истории я почтительно отсылаю вас в область деятельности ученых и знатоков истории.

Моя же область – это фантазия, романтика и приключения в стране давно ушедших лет и на земле, которая, возможно, существовала…

Давным-давно жила на свете группа женщин, известных как Дочери Земли. Их почитали за мудрость и знания, владение всеми искусствами исцеления и белой магией. Они жили в более бесхитростные и спокойные времена, когда мужчины и женщины считались равными и совместно управляли своими королевствами.

Но со временем это равновесие было нарушено, стали господствовать мужчины с их воинственными манерами. Женщины постепенно лишались своих прав управлять и учиться.

Большинство Дочерей Земли с горечью приняли эти перемены и уступили власть. Другие ожесточились и в отместку научились применять более темные колдовские средства. И лишь немногие смелые женщины упорно продолжали бороться за сохранение древних познаний. Из поколения в поколение они передавали секреты белой магии от матери к дочери. Это занятие становилось все более опасным, ибо Дочерей Земли больше не почитали как знахарок.

Они стали известны под куда более зловещим названием… Ведьмы!

Невеста опаздывала. Собравшиеся у собора вели себя все беспокойнее. Доносившийся из толпы собравшихся поглазеть горожан шум голосов, поначалу тихий, становился все громче. Арианн Шене не приедет. Это никого особенно не удивило.

Она была известна как Хозяйка острова Фэр, а всех женщин, населявших этот остров, считали своенравными и со странностями. Ничуть не меньше, чем сама госпожа Шене, которая не делала секрета из своего нежелания выходить замуж. Ходили слухи, что граф добивался ее руки чуть ли не силой оружия.

По мере того как солнце поднималось все выше, епископ отодвигался все глубже под сень соборного портика. Страдающий под внушительной тяжестью митры его преосвященство начинал проявлять признаки нетерпения. Сопровождавшие его служители совсем раскисли в своих ниспадающих до полу ризах. Приглашенные на венчание гости, устало переминаясь с ноги на ногу, обменивались недовольными взглядами.

Жених же оставался невозмутимым. Восседая на богато убранном жеребце, Жюстис Довилль с непоколебимым высокомерием оглядывал улицу, ведущую к собору.

Граф де Ренар был великолепно сложен: настоящий гигант – далеко за шесть футов литых мышц и длинных конечностей. Из-под усыпанного сапфирами атласного камзола выпирала широкая грудь, на плечи спадали неровные золотисто-каштановые пряди волос. Создавалось впечатление, что их владелец слишком нетерпелив, чтобы спокойно посидеть у цирюльника. Хотя и свежевыбритое, лицо его отличалось грубыми чертами, а нос, похоже, был когда-то сломан.

Каким было его прошлое, никто точно не мог сказать. Когда несколько месяцев назад здесь объявился претендующий на наследство Жюстис Довилль, мало кто в Бретани помнил, что у покойного графа де Ренара оставался наследник. Несмотря на изысканное облачение, он выглядел скорее не аристократом, а личностью, с которой было бы страшновато встретиться в одиночку где-нибудь в темном переулке.

Хотя гостей и зевак одолевала скука, никто, даже епископ, не осмеливался намекнуть графу на возможность того, что невеста не явится. На исходе утра только один всадник отважился вывести коня из строя одетых в черное с золотом вассалов – пожилой мужчина с копной седых волос и резкими чертами лица, свидетельствовавшими о жизни, полной рискованных приключений.

Туссен Дебек воевал с турками на Ближнем Востоке, венецианскими пиратами в Средиземном море, даже одолевал монахов наводящей страх инквизиции. У него было одно преимущество перед остальными: он знал Жюстиса Довилля еще мальчишкой.

Поставив коня бок о бок с графским, старик невозмутимо заметил:

– Вот что, парень, сдается мне, что сегодня ты не женишься.

– Приедет, – ответил Ренар, не отводя глаз от пустынной улицы.

– Я тебе говорил, что ты слишком властно держался с госпожой Шене. Она не как другие женщины. Она…

– Я прекрасно знаю, кто такая Хозяйка острова Фэр, – оборвал его Ренар.

– Тогда тебе нужно бы знать, что ею не покомандуешь.

– Теперь я граф де Ренар и могу командовать кем угодно.

– Но не этой дамой!

– Обязательно приедет, – упрямо твердил Ренар.

– Это почему? Просто потому, что ты ей приказал?

– Нет. – На губах Ренара заиграла странная улыбка. – Потому что не сможет устоять. Я ее судьба.

– О господи, – промолвил Туссен, вращая глазами.

Но в этот момент в толпе поднялся шум. На улице показались с полдюжины вассалов графа, сопровождавших отделанную позолотой карету с упряжкой белоснежных коней, гривы которых украшали плюмажи из перьев. Горожане хлынули на улицу поглазеть на кавалькаду.

Когда экипаж остановился на площади, Ренар бросил на Туссена торжествующий взгляд. Граф спешился и, бросив поводья одному из своих сквайров, направился к карете. Небрежно отстранив кучера, распахнул дверцу.

Окошки были задернуты занавесками, поэтому после солнечного света внутри казалось темно. Прищурившись, Ренар с трудом разглядел очертания стройной фигуры сидевшей в углу невесты и спадавшие на сиденье складки атласного платья. Лицо скрывала плотная вуаль.