Ее заветное желание - Лесия Корнуолл

Дельфина затаила дыхание.

– В самом деле?

– Ну да.

Дельфина задумалась. Что ее ждет в Англии? Мать все вернет на круги своя – поиски мужа, визиты политическим сторонникам отца. Она не вынесет этого – во всяком случае, сейчас. И Стивен нуждается в ней, разве не так? Она знала, как бинтовать раны, как избавить его от ночных кошмаров. Да, он в ней нуждается.

Она решила воспользоваться шансом.

– Мэг, ты считаешь, что я смогу поехать с вами и пожить какое-то время в Темберлей-Касл? Мать рассчитывает, что я проведу с ней лето за городом. Она каждый день будет вызывать меня к себе, чтобы снабжать бесконечными списками потенциальных мужей. И, между прочим, мне придется менять платья три раза на дню, читать лишь дозволенные книги и очаровывать друзей отца. Я пока не готова вернуться к такой жизни. Боюсь сойти с ума.

Мэг оживилась.

– Я буду просто счастлива, если ты остановишься в Темберлее. Дел там у нас будет не много: поболтать вдосталь, погулять в саду, насладиться летом. Мне кажется, после Брюсселя у нас есть право хоть немного тихо-мирно пожить. – Она бросила на подругу осторожный взгляд. – Стивен, конечно, тоже поедет с нами. Ты не против? Николасу нужно подыскать для него слугу.

– Нет, я совсем не против, – быстро согласилась Дельфина и задумчиво добавила: – Тут у нас есть один солдат. Его ранило в лицо то ли копьем, то ли штыком. Он нам помогает переносить тяжести, даже ассистировал хирургу, когда возникала необходимость. У него хорошо получится ухаживать за Стивеном. Вообще-то эти несколько дней он практически не отходит от кровати майора. Большой как бык и при этом тихий и добрый.

Мэг согласно кивнула.

– Ему известно об обвинениях против Стивена?

Дельфина нахмурилась.

– Думаю, да. Но это никак не сказалось на том, как он ухаживает за Стивеном. – Она вспомнила глаза солдата, полные сочувствия.

– Вдруг он начнет сплетничать? – спросила Мэг. – Николас – и, я думаю, Стивен тоже – будет настаивать на абсолютной секретности.

– Это не проблема. Ранение не позволяет солдату говорить.

– Я скажу о нем Николасу, – пообещала Мэг.

– Что ты мне скажешь? – спросил герцог Темберлей, заходя в комнату. – Не хочешь ли отдохнуть?

Дельфина глядела, как он приподнял жене ноги и устроил на кушетке, подложив под них подушку, а потом подложил ей другую подушку под спину. Ее восхищала влюбленность, с какой Николас смотрел на Мэг. Дельфина помнила его повесой, имевшим репутацию драчуна и грубияна, и беспутным другом ее собственного братца. Он ушел на войну и вернулся совершенно другим человеком – серьезным и ответственным. Женитьба изменила его. Мэг нежно улыбнулась мужу. Нельзя было не заметить любви, с какой она смотрела на Николаса. Сердце Дельфины сжалось от тоски.

– Думаю, мне пора. – Дельфина поднялась. Парочка даже не обратила внимания на то, как она выскользнула из комнаты.

– Его состояние вполне позволяет выдержать поездку, – проворчал доктор. Это было сказано так, словно ему наплевать, хорошо ли себя чувствует раненый или нет, в особенности сейчас, когда его обвиняют в трусости и воровстве. – Он может и не перенести переезд, но так ведь…

Стивена обдало жаром, возмущение боролось в нем со страхом. Неужели никто не верит в его невиновность? Это какая-то ошибка или дурной сон – ранения, слепота, обвинение. Нужно проснуться, и все встанет на свои места.

– Он все выдержит.

Это была Дельфина. Стивен услышал, как доктор направился к двери. Она с жаром заступалась за него. Его защитница! Он натянул простыню на грудь, замотанную бинтами. Боль вгрызалась глубоко в кости.

Стивен постоянно испытывал боль, а обвинение, выдвинутое против него, представлялась ему битвой, в которой ему не суждено победить. Это будет благословение свыше, если он погибнет от инфекции или, поднимаясь на корабль, споткнется на трапе и рухнет в море. Он не станет цепляться за жизнь.

Стивен нахмурился. Это будет большим разочарованием для Дельфины. Она так упорно и решительно боролась за его жизнь. Стивен вдруг разозлился. Кто она такая, чтобы решать за него?

– Может, вам что-нибудь нужно? – Дельфина осторожно положила ему руку на лоб. Он все больше привыкал к ее прикосновениям. Она была всегда рядом, когда он просыпался.

Затем Дельфина положила ему на лоб влажную салфетку, Стивен сорвал ее и отбросил в сторону.

– Оставьте! – отрезал он. – Уходите. – Стивен никогда не был груб с женщинами. В нем немедленно заговорила совесть, но Дельфина доводила его до безумия. Ему не хотелось, чтобы она оставалась здесь, ухаживала за ним. Это ни к чему, ведь завтра он уезжает и больше не испытает этих ее прикосновений. – Пожалуйста!

Дельфина не двинулась с места. Он ждал, когда услышит шуршание ее платья, звук удаляющихся шагов; ждал, что она расплачется или начнет зло упрекать его, но так и не дождался.

– Хотите, я вам почитаю? – вместо этого услышал Стивен.

Голос ее был абсолютно спокоен. Она никогда не впадала в панику, не злилась, не разражалась слезами из-за его настроения или по поводу его ран. Означало ли это, что она хуже – или лучше! – чем он думал? Ему стало бы это понятно, если бы он смог увидеть ее, прочитать выражение ее глаз. Стивен вспомнил, как смотрел ей в глаза в последний раз во время их вальса – в эти блестевшие в свете люстр глаза, озорные, полные ума, обещания. «Любительница флирта, – подумал он тогда, – помешавшаяся на снобизме». Но если это правда, почему она сейчас здесь?

– Отец всегда читал мне, когда я болела, – сказала Дельфина. – Он приходил и садился у моей постели, а я закрывала глаза и слушала, как звучал его голос. Это исцеляло лучше любого лекарства.

– И что он читал? Вне всякого сомнения, какую-нибудь душеспасительную книжищу или трактат о божественной справедливости прав высшего сословия.

– Он выбирал поэзию по большей части: сонеты Шекспира, рассказы Чосера.

– Граф Эйнзли? – поразился Стивен.

– Для меня он был просто папой, – сказала она. Без всякой гордости. Этакая послушная любящая дочка.

– Когда мы?.. – Он замолчал.

– Хотите узнать, когда вы уезжаете отсюда?

Дельфина подоткнула одеяло. Он отбросил его. Она оставила все как есть. Стивен испытал чувство триумфа, словно одержал победу, пусть даже такую маленькую.

– Николас занимается последними приготовлениями. Ему хочется как можно скорее увезти Мэг в Темберлей-Касл. Он хлопочет над ней, как будто она первая женщина на земле, которая ждет ребенка.

– Я его хорошо понимаю, – саркастически заметил Стивен.

Вместо того чтобы обидеться, Дельфина рассмеялась, и ее смех показался ему глотком прохладной воды в жаркий день. День действительно был жарким. Из открытого окна до него доносились голоса. Игроки в крикет жаловались на жару. Во влажном воздухе аромат волшебных духов смешивался с запахом ее кожи. Он вспотел, тело под бинтами зудело, повязка давила, но ее руки были прохладными и прикосновение их казалось приятным. Ему хотелось, чтобы она опять положила ему руку на лоб. Вместо этого Стивен решил сказать ей что-нибудь такое, что заставило бы ее уйти. Он не желал привыкать к ней, не желал попадать от нее в зависимость.