Российский анархизм в XX веке - Дмитрий Рублев

Напротив, дипломатическое признание России, установление постоянных политических, экономических отношений и культурных связей с другими странами опровергнет миф о постоянной военной угрозе Запада, поможет установить контакты между русскими рабочими и рабочим движением стран Западной Европы. В этой ситуации постепенно развеется романтический миф о строе социальной справедливости в СССР, поскольку иностранные рабочие смогут посещать эту страну. В то же самое время, благодаря этим связям, в Советском Союзе сформируются массовые антибольшевистские настроения. Максимов полагал, что под влиянием этих перемен рано или поздно власти пойдут на демократизацию политического строя или же появится массовое движение трудящихся, которое свергнет большевистский режим и установит новую систему общественных отношений. «Признание открывает массу щелей в китайской стене большевизма, ибо при открытых границах возможность тесного контакта с другими странами несет в Россию сомнение в большевизме и бунт против него, уничтожает сказку о военном нападении капиталистических стран, разбивает иллюзии большевизма у иностранных рабочих. Вспомните декабристов. Если бы русские войска не соприкоснулись с жизнью Запада, не было бы и декабристов. […] Признание дало возможность теснее соприкоснуться с российской действительностью пролетариям Запада, и большевистская зараза, несмотря на весь обман Москвы, приходит к концу. Путь ниспровержения большевиков лежит через признание их правительствами других стран, через нормальное сношение остальных стран с Россией», – писал он.

Уже с начала XX в. русские анархисты-эмигранты появляются в Аргентине. К 1921 г. они завоевали ведущие позиции в Федерации русских рабочих организаций Южной Америки (ФРРОЮА). В 1921 г. эта организация отказалась поддержать Коминтерн, открыто перейдя на анархо-синдикалистские позиции. К концу 1920-х гг. в ее состав входило 17 организаций, объединявших 15 тыс. человек. Отделения ФРРОЮА действовали также в Бразилии, Парагвае и Уругвае. Орган Федерации, «Голос труда» превратился в анархо-коммунистическую газету. ФРРОЮА открыто объявила себя сторонником непосредственного перехода к безгосударственному обществу, отрицая какой-либо «переходный период». Об этом свидетельствует заявление секретаря этой организации, обращенное к «Заграничному бюро по созданию Российской конфедерации анархо-синдикалистов».

Созданная в 1923 г. при Федерации «Рабочая издательская группа» выпустила и распространила ряд книг русских и зарубежных анархистских публицистов. В конце 1920-х гг. из рядов ФРРОЮА выделился Союз русских анархистов-коммунистов. С 1928 г. эта организация начала издавать журнал «Бунтарь». В составе Союза выделилась «Группа содействия русских анархистов „Делу труда“», поддерживавшая платформистов. Ее лидерами становятся Воронко и Черняков. С 1930 г. группа начала издавать собственный печатный орган – газету «Анархия». В том же году в Буэнос-Айресе появилась анархическая группа «Труд». Здесь же начал действовать созданный русскими анархистами-эмигрантами Комитет помощи анархистам СССР по ссылкам, каторгам и тюрьмам. Кроме того, русские анархисты в Аргентине основали Комитет помощи музею П.А. Кропоткина. Деятельность ФРРОЮА прекратилась после военного переворота 6 сентября 1930 г., когда к власти пришла военная хунта генерала Х.-Ф. Урибуру, развернувшая жестокий террор против левых организаций и профсоюзов. На это время издание «Голоса труда» было перенесено в соседний Уругвай, а вскоре его выпуск был прекращен. Вместо него в том же году в Буэнос-Айресе начинает выходить нелегально журнал «Голос из подполья». Вскоре, вследствие ареста его редакции, выпуск этого органа также прекратился. Однако уже в 1932 г. буэнос-айресская группа анархистов «Вольная мысль» приступила к изданию одноименного журнала.

После освобождения из заключения, в августе сочувствовавший анархистам эмигрант Чоловский приступил к изданию журнала «Сеятель», имевшего лево-демократическое и антибольшевистское направление. При этом анархисты также активно печатались в этом издании. Будучи одним из «долгожителей» прессы Русского зарубежья, «Сеятель» выходил вплоть до конца 1980-х гг. Русские платформисты Аргентины в условиях диктатуры вынуждены были переехать в Уругвай, где обосновалась их группа «Дело труда». В 1940 г. она выпустила заявление в поддержку североамериканских организаций русских анархистов.

Русская анархистская эмиграция на Дальнем Востоке была представлена Дальневосточной федерацией анархистских групп, действовавшей в Харбине. В состав этой организации входили русские железнодорожники, а также китайские анархисты. Ее лидер, Коновалов, работал в советских профсоюзах на Китайско-Восточной железной дороге. В середине 1920-х гг. он переписывался с Г.П. Максимовым и М. Мрачным. «Голос труженика» распространялся среди русских рабочих Харбина, с их помощью, а также при поддержке китайских анархистов переправлялся через границу в СССР. Достаточно большой резонанс среди эмигрантов получило публичное выступление Коновалова перед заместителем народного комиссара иностранных дел Л.М. Караханом на банкете, организованном советскими профсоюзами во время его визита в Харбин в 1925 г. Анархист потребовал предоставить политическую амнистию анархистам в СССР.

Важным событием, к которому было приковано внимание анархистов-эмигрантов России, становится Испанская революция 1936–1939 гг. Всего в 1936–1939 гг. в Испании находились более 20 русских анархистов. Не позднее октября 1936 г. появилась Барселонская группа русских анархистов (др. название – Русская секция анархистов Барселоны), лидером которой был Н.Н. Ромаш. Зимой 1937 г. к ней примкнули приехавшие в Испанию члены Группы русских анархистов Парижа (М.П. Воробьев, Н.Н. Ревский, А. Харенко и И.А. Юдин). 15 мая, преобразованная в группу «Боровой», эта организация была принята в Федерацию анархистов Иберии, объединявшую анархистские организации Испании. Еще ранее, в январе 1937 г., члены группы «Боровой» организовали Русский отдел в составе Бюро внешней пропаганды НКТ-ФАИ. Его сотрудники вели пропагандистскую и информационную работу среди русскоязычной аудитории. В числе их задач был выпуск информационного бюллетеня на русском языке, редакторами которого в разное время были Юдин, Ревский, но наиболее длительное время – М. Воробьев. 25 января 1937 г. вышел первый номер. По данным на 9 января 1939 г., всего было издано 59 выпусков. Воробьев же провел ряд радиопередач на русском языке на радио НКТ-ФАИ в Мадриде и Барселоне. После взятия Барселоны франкистами в январе 1939 г. М.В. Воробьев был вынужден прекратить свою деятельность и выехать во Францию. «Русский отдел» прекратил свое существование. Разумеется, русские анархисты-эмигранты не ограничивались пропагандистской и информационной работой. 12 российских анархистов-эмигрантов сражались в рядах вооруженных сил Республики. Четверо из них погибли.

Совместное участие в кампании в поддержку либертарного движения Испании выявило единство позиций ФАКГ и ФРРО по многим вопросам. Смерть Моравского привела к тому, что влияние его идей было постепенно преодолено редакцией журнала «Пробуждение». 2 июня 1939 г. обе организации провели объединительный съезд в Нью-Йорке. Начинается издание нового печатного органа Объединенной ФРРО – журнала с двойным названием «Дело труда – Пробуждение».

Приближение Второй мировой войны заставляло анархистов изменить политическую позицию. Ранее большинство из них выступало с точки зрения интернационалистской позиции времен Первой мировой войны, исходя из того, что мировой военный конфликт может вызвать социальную революцию, которая приведет к падению диктаторских режимов и установлению анархо-коммунистического строя. Резолюция «О нашем отношении к войне империалистических держав с Союзом Советских Социалистических республик и о войне вообще», принятая Конференцией ФАКГ, состоявшейся в Чикаго 2–3 сентября 1934 г., провозглашала: «мы стоим на точке зрения превращения войны в социальную революцию в целях установления анархического коммунизма. […] Что же касается нашей интернациональной политики в случае войны с СССР, то мы должны проводить не политику становления на сторону „правой стороны“ […], а борьбу против войны вообще, против обеих воюющих сторон, как „нападающей“, так и „обороняющейся“ […] В этом случае задача международного пролетариата должна сводиться к тому, чтобы повернуть штыки против собственной буржуазии и превратить мировую войну в социальную революцию».