Колдун и кристалл - Стивен Кинг

Накануне праздника Жатвы занятий в школе не было, игровыепавильоны работали только несколько часов в день, поэтому Тереза послала своюмладшую к соседке отнести ей пирог, как предположила Риа, поскольку слов онаслышать не могла. Зато видела, как Тереза надевала на дочь вязаную шапку ичто-то долго ей объясняла. Риа решила, что соседка эта живет достаточно далеко:Терезе Марии Долорес О'Шивен требовалось время. Дом был большой, углов в немхватало.

Риа хохотнула, но хохот быстро перешел в надсадный кашель. Вуглу Масти вскинул голову, уставился на хозяйку. В отличие от нее он непревратился в иссохший скелет, но выглядел неважно.

Девочку с пирогом под мышкой выставили за порог. Она успелабросить на мать один полный тревоги взгляд, прежде чем дверь захлопнулась передее носом.

– Давай! – прокрякала Риа. – Углы ждут! На колени, женщина,и за дело!

Сначала Тереза подошла к окну. А убедившись, что дочь вышлаза калитку и зашагала по Главной улице, вернулась на кухню. Подошла к столу,постояла, уставившись в никуда.

– Не тяни же, приступай! – воскликнула Риа. Она более невидела своей грязной хижины, не ощущала вони, которую источало ее тело. Онарастворилась в Колдовской радуге. Находилась рядом с Терезой О'Шивен, домкоторой чистотой углов не знал равных во всем Меджисе. А может, и во всемСрединноц мире.

– Поторопись, женщина! – Риа уже кричала. – Принимайся заработу!

Словно услышав ее. Тереза расстегнула пуговицы домашнегохалата, сняла его, аккуратно положила на стул. Задрала подол чистой рубашки,прошла в угол, опустилась на четвереньки.

– Давай же, хорошая моя! – кричала Риа, захлебываясь смехоми кашлем. – Покажи, на что ты способна!

Тереза О'Шивен вытянула шею, насколько возможно, раскрыларот, высунула язык и начала вылизывать угол. Она вылизывала его точно так же,как Масти лакал молоко. Риа наблюдала за этим, хлопая себя по колену, то и делорадостно вскрикивая, она раскачивалась из стороны в сторону, и ее лицо всебагровело и багровело. Да, Тереза ходила у нее в фаворитках! Безусловно! Теперьне один час она будет ползать на руках и коленях, задом кверху, вылизывая уголза углом, молясь неведомому богу, даже не Человеку Иисусу, о прощении, богу,который наложил на нее такую епитимью за известное только ей и ему прегрешение.Иногда в язык Терезе впивалась заноза, и тогда она поднималась, чтобы сплюнутькровь в раковину. Пока какое-то шестое чувство не предупреждало ее, и онауспевала подняться и одеться до того, как в дом заходил кто-то из членов семьи,но Риа знала, что рано или поздно чувство это не сработает и Терезу застанутврасплох. Может, даже сегодня. Девочка могла вернуться раньше, чтобы попроситьмонетку на развлечения, и увидеть, как мать, стоя на коленях, вылизывает углы.Да, это будет зрелище! Как Риа хотелось его увидеть! Как она…

Внезапно Тереза пропала. Вместе с комнатой, в которойвылизывала очередной угол. Пропало все, скрылось за розовой пеленой. Впервые занесколько недель магический кристалл огорчил ее. Риа подняла его, тряхнула.

– Что с тобой случилось, дорогой? Что тебе не понравилось?

Вес у хрустального шара был немалый, а Риа заметно ослабла.Пальцы ее разжались, шар выскользнул, и Риа едва успела прижать его к тощейгруди. По ее телу пробежала дрожь.

– Нет, нет, красавчик, – заворковала она, положив магическийкристалл на стол. – Как сможешь, так и покажешь все то, что мне хочетсяувидеть. Да, Риа немного рассердилась, но теперь все нормально, она несобирается ни трясти тебя, ни тем более разбить. У нее и в мыслях…

Она замолчала, прислушалась, склонив голову. Топот копыт.Три лошади приближались к ее хижине. Не лошади, конечно же, всадники.Подкрались, пока она смотрела на Терезу. Мальчишки? Это треклятые мальчишки?Риа вновь прижала хрустальный шар к груди, глаза ее широко раскрылись, губызатряслись. Риа так исхудала, что розовое сияние просвечивало сквозь ее руки.

– Риа! Риа с Кооса!

Нет, не мальчишки.

– Выйди сюда и принеси то, что тебе дадено!

Хуже.

– Фарсон требует вернуть его собственность! Мы пришли заней!

Нет, не мальчишки, а Большие охотники за гробами.

– Никогда, старый, грязный, седоволосый козел, – прошепталаРиа. – Никогда ты его не возьмешь. – Ее взгляд заметался по сторонам. Онанапоминала койота, загнанного в угол.

Потом Риа посмотрела на шар, и протяжный вопль исторгся изее груди. Пропало даже розовое сияние. Шар стал черным, как глазница черепа.

Из хижины вырвался вопль. Дипейп повернулся к Джонасу. Глазаего округлились, по коже побежали мурашки. В вопле не было ничегочеловеческого.

– Риа! – вновь позвал Джонас. – Принеси хрустальный шар,женщина, и передай его нам! У меня нет времени на игры!

Дверь распахнулась. Дипейп и Рейнолдс выхватили револьверы,как только старая карга вышла на крыльцо, щурясь от солнечного света, словнонекое существо, всю жизнь проведшее в пещере.

Любимую игрушку Джона Фарсона она держала над головой, навытянутых руках. На дворе хватало камней, на которые она могла бы броситьмагический кристалл. Даже если бы ведьма промахнулась, он мог разбиться отудара об землю.

Ситуация сложилась скверная, и Джонас это уже понял:некоторые люди просто не реагировали на угрозы. Он-то полностью сосредоточилвнимание на мальчишках (которых по иронии судьбы взяли с невероятной легкостью)и даже представить себе не мог, что здесь у него могут возникнуть какие-тосложности. И Кимба Раймер, предложивший Риа в хранители Радуги Мейрлина, ужеумер. Поэтому он не мог переложить вину на канцлера, не так ли?

Может, им действительно уехать подальше на запад, оставивЛатиго разбираться и с нефтью, и с магическим кристаллом… От этих мыслей егооторвал щелчок взводимого курка револьвера Дипейпа.

– Убери револьвер, идиот! – рыкнул Джонас.

– Но ты посмотри на нее! – Дипейп чуть ли не стонал. –Посмотри на нее, Элдред!

Он посмотрел. Человекоподобное существо в черном платье, сразлагающейся змеей на щее. Худобой сравнимая с ходячим скелетом. Островкиволос, торчащие на черепе: остальные повылезали. Язвы на щеках и на лбу.Отметина, похожая на паучий укус, у левого уголка рта. Джонас подумал, что этолихорадка, но его это особо не волновало. А вот хрустальный шар в длинныхдрожащих клешнях женщины-полутрупа еще как волновал.

Солнечный свет, ударивший Риа в глаза, помешал увидетьревольвер в руке Дипейпа. Когда же к ней вернулось зрение, Дипейп уже успелубрать оружие. Она обвела взглядом выстроившихся перед ней мужчин: рыжеволосогов очках, еще одного в плаще и седого Джонаса, хриплый смешок сорвался с ее губ.Разве она их боялась, этих могучих Охотников за гробами? С чего, собственно, ейбояться? Они же мужчины, обычные мужчины, которых она побивала всю свою жизнь.Да, они думали, что власть и сила на их стороне, в Срединном мире никого необвиняли в том, что он забыл лицо своей матери, но на самом деле они слабаки:грустная песня вышибала у них слезу, обнаженная грудь превращала в кисель, ихуверенность в том, что они сильны, круты и мудры, только помогаламанипулировать ими.