Мама, я Великан - Евгения Сергиенко

Фотография такого звёздного неба точно удостоилась бы храниться в этой папке, несмотря на то, что я не могу назвать эту ночь счастливой.

Поджав под себя ноги, я пытаюсь согреться. Борюсь с усталостью, но чувствую, что вот-вот провалюсь в сон.

– Держи себя в руках, Ия! Держи! Не засыпай в лесу! Это опасно! – голос Великана пытается растормошить меня изнутри, но я слишком вымотана.

Кажется, что небо становится на тон светлее, а огромные звезды уменьшаются в размере. Наверное, скоро наступит утро.

Мерзкая пигалица.

Вчера она уехала раньше и отключила мобильник, а сегодня не явилась на работу!

Просто верх наглости!

Самое досадное – что главред спокоен, он не ищет её и, кажется, даже не переживает. Сказал нам, что вчера Ия сделала большой объем, и сегодня вполне может отдохнуть или потрудиться дома.

Почему-то его спокойствие бесит меня не меньше, чем её отсутствие.

А вдруг что-то случилось?

Даже не знаю, какими будут мои эмоции. Наверняка я испытаю досаду вперемешку с облегчением и сожалением.

Клубок мыслей растёт, не давая нормально работать.

Надо же, не явиться именно сегодня, когда я особенно хочу её видеть!

Пока я вынашиваю в своей голове план ликвидации, мне нужно наблюдать за ней каждую минуту. Знать, что она ест на обед, какой кофе пьёт, кто встречает её с работы и с кем она общается больше всего…

Но кого я обманываю, я давно знаю все наизусть!

Салат «Цезарь», овсяные печенья и тёплый латте – вот её меню. Вечерами её забирает парень на чёрной иномарке: какой-то менеджер, высокий и плечистый, наверняка тупой. Он такой… обычный. Слишком обычный для неё!

На работе она общается только с главредом. С коллективом ведет себя спокойно, корпоративы не любит, в скандалах и спорах не участвует. Предпочитает сдержанный стиль в одежде, любит менять серьги, не любит, когда кто-то трогает вещи на её столе. Когда задумывается – смотрит в окно, когда сердится – не может сидеть на месте, когда устаёт от людей – отпрашивается с работы раньше…

Можно продолжать бесконечно!

Я знаю о ней так много, что смогу написать книгу!

Но тогда почему в моем уме до сих пор не созрел план?

Ответ прост – мне жалко терять Ию. Она – моя настоящая любовь, моя страсть, моя похоть, моё спасение и все мои грехи!

Я так невозможно хочу обладать ею, что моё тело ломает от каждой такой мысли! Сознание затуманивается, хочется орать, бить стены, сдирать с себя кожу! Творить любую дурь, лишь бы дать этой раскалённой страсти выйти наружу и хоть ненадолго освободить меня!

Мне больно желать её!

Очень больно!

Так не может больше продолжаться!

Несчастный случай, отравление, ДТП, нападение…

Изувеченная, надломленная, потерявшая свой успех – она уже не будет вызывать во мне такого желания. Она станет обычной скучной девкой, каких тысячи в нашем городе.

Поганые мысли роятся в уме, мои демоны предлагают разные варианты расправ, и план начинает пускать первые корни в моей темной душе.

Но вдруг…

Вдруг что-то пойдёт не так?

Если я неверно рассчитаю силу угрозы? Перестараюсь, увлекусь и потеряю Ию… навсегда?

Разве можно будет это пережить? Что я почувствую тогда?

В мыслях мелькает дикая картина – я стою на кладбище.

Могильная плита завалена цветами. Под моими ботинками свежая земля, в тёмном небе кружат вороны, ветер пронизывает насквозь, ведь лето закончилось и впереди долгая осень.

Я стою, вспоминая её лицо, линии её тела, вкус её парфюма. Закрываю глаза от удовольствия, зная, что больше она никому не будет принадлежать. Теперь никто не стянет с неё строгую чёрную юбку, никто не запустит свои лапы под её блузку. Только я. Только я в своих мыслях!

В этот миг я наслаждаюсь ей как никогда!

Вечером на кладбище нет людей, и мы впервые остаёмся вдвоём.

Я – и лежащая глубоко под моими ботинками Ия.

Картина проносится перед глазами так ярко, что я невольно улыбаюсь и чувствую, как спокойно становится внутри.

Вот и нашлись ответы.

Значит, если что-то пойдёт не так – я успокоюсь.

Шорох.

Я открываю глаза, но не совершаю ни одного движения.

Все тело сковал взявшийся из ниоткуда страх.

Ещё один шорох.

Громкий и настойчивый, усиленный сопением и чавканьем.

Никогда прежде мне не приходилось просыпаться от страха. Это самое… Самое ужасное ощущение!

Рядом кто-то есть…

Не шевелясь, пытаюсь отыскать глазами источник звука, но не могу.

Кто-то – не выдаёт себя.

Я лежу под деревом, свернувшись в комок. Торчащий из земли древесный корень у меня под головой, планшет по-прежнему под мышкой – я не выпускала его даже во сне.

Вот как работает инстинкт самосохранения – моё тело замирает и затихает до того, как я успеваю понять, зачем.

Каждая клеточка кричит об опасности, каждая мысль настороженна и остра.

Солнце уже взошло, и на свету я вижу, как в паре метров передо мной покачиваются кусты.

Там точно кто-то есть! Совсем близко!

Но кто?!

Кусты высокие. Шорох – громкий.

Зверь! Это какой-то зверь!

Ужас хватает за горло. Я не моргаю, не дышу, только во все глаза смотрю перед собой.

Ещё шорох.

Ещё и ещё.

Этот кто-то идёт сюда!

Быстро оглядываюсь по сторонам – но спрятаться негде. Ветки деревьев так высоко, что не достать. Справа трава, слева трава! Что мне делать, если зверь нападёт?!

Куда мне бежать?

Я беззвучно втягиваю воздух ртом. Он обжигает сухое горло и холодом выкатывается обратно.

Шорох нарастает. В листве я улавливаю коричневое пятно. Затем непонятные линии тела, угадываю небольшой размер… Да кто это? Меньше медведя, больше лисы… Кто это может быть?

Мгновения растягиваются, и я, как в замедленной съемке, вижу, что коричневое пятно покидает кусты. Жуя листву, зверь выходит на свет и испуганно замирает прямо передо мной.

Неуклюжее тело вздрагивает, уши вытягиваются, ноздри раздуваются, а круглые глаза блестят на длинной морде.