...И в трещинах зеркальный круг - Агата Кристи

Едва мисс Марпл обосновалась в своем любимом кресле околоокна, явилась миссис Бэнтри. Она слегка запыхалась.

– Мне нужно многое вам рассказать, Джейн.

– Насчет приема? – спросила мисс Найт. – Выбыли вчера на приеме, да? Я и сама заглянула туда ненадолго, днем. В чайнойпалатке яблоку негде было упасть. Народищу собралось – жуть! А вот на МаринуГрегг поглядеть не удалось, это, конечно, обидно. – Она смела со столаневидимую пылинку, бодро заявила: – Вы, конечно, хотите немножкопосплетничать. – И вышла из комнаты.

– По-моему, она ничего не знает, – сказала миссисБэнтри. Долгим, испытующим взглядом она посмотрела на подругу: – Зато, как японимаю, знаете вы, Джейн.

– Про вчерашнюю смерть?

– Вам всегда все известно, – поразилась миссисБэнтри. – Но откуда, ума не приложу.

– Полно вам, дорогая моя. Откуда всем все становитсяизвестно? Рассказала моя поденщица, Черри Бейкер. А мясник, наверное, сейчаспросвещает мисс Найт.

– И что вы об этом думаете? – спросила миссисБэнтри.

– О чем?

– Перестаньте, Джейн, вы прекрасно меня понимаете. Этаженщина, как ее звали…

– Хитер Бэдкок.

– Она приезжает на прием полная жизни, в отличномнастроении. Я это видела своими глазами. А через четверть часа садится на стул,говорит, что ей нездоровится, хватает ртом воздух и умирает. Что вы думаете обэтом?

– Ну, с выводами спешить не стоит, – сказала миссМарпл. – Хотелось бы знать, что об этом думает врач.

Миссис Бэнтри кивнула.

– Будет дознание и вскрытие, – сообщилаона. – Из этого уже ясно, что они об этом думают, правда?

– Не обязательно. Внезапно заболеть и скончаться можетлюбой – для того и вскрытие, чтобы определить причину смерти.

– Нет, здесь нечто большее, – сказала миссисБэнтри.

– С чего вы взяли?

– Доктор Сэндфорд, вернувшись домой, позвонил вполицию.

– Кто вам это сказал? – с живейшим интересомспросила мисс Марпл.

– Старый Бриггс. Вернее, мне он об этом не сказал. Выведь знаете, под вечер он заглядывает к доктору Сэндфорду навести порядок в егосаду, так вот, он что-то там стриг неподалеку от окна кабинета и слышал, какдоктор звонил в полицейский участок в Мач-Бенэм. Бриггс рассказал своей дочке,та обмолвилась почтальонше, а уж почтальонша принесла эту новость мне.

Мисс Марпл улыбнулась.

– Понятно, – сказала она. – Кое в чем нашаСент-Мэри-Мид совсем не изменилась.

– Во всяком случае, местное агентство новостей какработало, так и работает. Хорошо, Джейн, так что все-таки вы об этом думаете?

– Первым, конечно, приходит в голову муж, – как бырассуждая вслух, произнесла мисс Марпл. – Он там был?

– Был. Едва ли это самоубийство.

– Только не самоубийство, – решительно отринулаэту версию мисс Марпл. – Она не из таких.

– Как вы с ней познакомились, Джейн?

– Познакомилась… Пошла прогуляться к Новым Домам иупала прямо возле ее двери. Она была сама доброта. Очень добрая женщина.

– А ее мужа видели? Он похож на человека, способного ееотравить? Ну, вы же понимаете, – продолжала миссис Бэнтри, когда миссМарпл всплеснула руками, как бы протестуя. – Он вам напомнил, скажем,майора Смита или Берги Джонса, еще кого-нибудь, кто отравил жену или, покрайней мере, пытался?

– Нет, – ответила мисс Марпл. – Он мне вообщеникого не напомнил. А вот она – да.

– Кто? Миссис Бэдкок?

– Да, – сказала мисс Марпл. – Она напомниламне некую Элисон Уайлд.

– И кто же эта Элисон Уайлд?

– Она не имела ни малейшего представления о том, –медленно начала мисс Марпл, – по каким законам живет мир. Какие люди егонаселяют. Она о них просто никогда не думала. И стало быть, не могла от них иот мира защититься.

– Что-то я вас совсем не понимаю, – призналасьмиссис Бэнтри.

– Точно и не объяснишь, – извиняющимся тономсказала мисс Марпл. – Тут дело в эгоцентризме, при этом совсем необязательно быть эгоистом. Среди таких людей встречаются и добрые, ибескорыстные, и даже заботливые. Но Элисон Уайлд и ей подобные буквально неведают, что творят. А стало быть, и не ведают, что с ними может случиться.

– А пояснее все-таки нельзя? – попросила миссисБэнтри.

– Сейчас, попробую на примере. На вымышленном, на самомделе ничего такого не было.

– Давайте, – приготовилась слушать миссис Бэнтри.

– Ну, допустим, вы пришли в магазин, а у хозяйки естьсын, такой, из малолетних преступников, промышляет неизвестно чем, и вы этознаете. И вот он сидит и слушает, как вы рассказываете его матери, что в домевы держите деньги или, скажем, фамильное серебро с драгоценностями. Зачем-тодобавляете, в какое время вас не бывает дома. И даже – что никогда не запираетедверь. А потом говорите – сегодня вечером вы куда-то уходите. Понимаете? Васинтересует лишь ваша собственная персона, лишь то, что важно лично для вас. Таквот, в этот вечер вы, что-то забыв, неожиданно возвращаетесь домой, а таморудует этот негодяй мальчишка, и вы застаете его на месте преступления, оноборачивается – и бух вас по голове.

– В наши дни такое может случиться почти с кемугодно, – заметила миссис Бэнтри.

– Не совсем, – возразила мисс Марпл. – Убольшинства людей есть предохранительный инстинкт. Они понимают: в присутствиипосторонних или просто людей, имеющих известную репутацию, кое-чего говоритьили делать нельзя. Но, как я уже сказала, Элисон Уайлд всегда думала только осебе… Такие, как она, расскажут тебе, что они делали, что видели, чточувствовали и слышали. А что слышали или чувствовали другие – это их неинтересует. Жизнь для них – это улица с односторонним движением, улица, покоторой идут они. А другие для них… все равно что обои на стене. – Послепаузы она добавила: – Хитер Бэдкок, мне кажется, была именно такая.

– Вы считаете, – внесла ясность миссисБэнтри, – что она была из тех, кто может влезть в чужие дела, даже об этомне подозревая?

– И не чувствуя никакой опасности, – добавила миссМарпл. – Я просто не вижу другой причины, по какой ее могли убить. Если,разумеется, – продолжила она, – мы правильно считаем, что это именноубийство.