Шепчущие никелевые идолы. Жестокие цинковые мелодии - Глен Чарльз Кук

– Еще бы!

Уж не научился ли он сарказму?

– А много денег дают в приданое? – поинтересовался я. – Тебе необходимо считаться богатым к моменту, когда она пойдет под венец?

– Нет. Но мне придется откупаться от брака. Она из-за денег и затеяла всю эту бучу. И она настырна, а значит, потратиться придется основательно.

Логично с точки зрения того, кто вырос в этом месте и в это время.

– Обвини ее в блефе.

– С таким же успехом я могу перерезать себе горло, но этому не бывать. Узнать бы только, какая сволочь шепнула ей, что я богат. Кто бы это ни был, он пожалеет, что появился на свет.

Синдж снова не удержалась и хихикнула.

Морли откинулся на спинку стула и прикрыл глаза, переносясь в какое-то блаженное место. Вернулся он изменившимся.

– Гаррет, мне еще пахать и пахать. Хочешь, угадаю? Дел у тебя здесь нет. Покойник сейчас не спит. Он заинтересован в том, чем ты занимаешься. Из этого следует: ему нужно получить от тебя информацию, чтобы сделать какие-то выводы. Верно?

Пришлось утвердительно кивнуть.

– Тогда почему ты еще здесь? Не считая милой беседы?

Мы с Синдж отправились домой. Покойник залез ко мне в голову и не стал комментировать ничего. Однако я шкурой ощущал его недовольство. Мне даже начало казаться, что съехать отсюда – не самая плохая мысль. Если мы с Тинни, конечно, создадим свой дом.

Час по моим меркам был еще не поздний. Но я все равно пошел спать. Пропустив всего одну кружку отборного пива.

Может, во сне осенит.

52

– Я забыл вчера спросить. Торнада появлялась?

«Ты был рассеян. Она приходила. Она и ее биограф – оба у меня на службе. Оба получили поручения сообразно его и ее самомнению».

Что бы это значило?

– Так ты их разделил? Уверен, что это разумно?

«Обращение к гордости и самомнению, будучи исполнено с должной тонкостью, часто достигает успеха там, где бессилен даже подкуп».

– Ты их все-таки разделил.

Если верить слухам, такого не случалось уже несколько месяцев. Даже если бы этого и хотелось самой Торнаде. Именно поэтому те, кто хорошо знает Иона Сальватора, и прозвали его Прилипалой. Те же, кто видит в нем просто занудного недоростка, продолжают звать его настоящим именем – Пилсудс Вильчик.

«Оба пока увлечены поручениями, но надолго их порыва может не хватить».

– Что от них требуется?

«Ион Сальватор доведет до конца те библиотечные изыскания, которые ты не смог осуществить. Помощь ему окажет Пенни Мрак».

– Да, Торнаде такого определенно не поручишь.

Поместить эту женщину в здание, под завязку набитое книгами? Да она их все сожжет, чтобы согреться!

«Мисс Торнада отловит лица, с которыми мне хотелось бы побеседовать и на которых у тебя не нашлось времени».

Он говорил правду.

– Где они – неспешные, ленивые деньки минувших лет?.. Но сегодня я до неразумного рано поднялся.

Я ел, продолжая беседовать с Покойником. Многостаночник – так называет таких Тинни. То, что я говорил с набитым ртом, ничего не меняло. Старые Кости все равно знает, что я хочу сказать, прежде чем я успею произнести это вслух.

Интересно, подумал я, что на уме у Тинни. Я ее сто лет как не видел. Ну, не лет, часов.

Его Милость не воспользовался идеальной возможностью уколоть меня на этот счет. Впрочем, по поводу моего неестественно раннего подъема он все-таки прошелся.

«Это дает тебе возможность выполнить подготовительную работу в „Мире“ и рядом с ним».

Он набил мою бедную голову поручениями. Наиболее неотложные касались сооружения для Плоскомордого и его воинства будки, чтобы укрываться от непогоды, не опасаясь привидений. Он предложил поставить туда печку, тогда они смогут греться, кипятить чай и даже готовить что-нибудь нехитрое.

– Не ожидаешь ли ты, что зима будет длиться вечно?

Меня смущало другое. Стоит дать ребятам Тарпа теплое место, их будет не выманить оттуда на холод.

«Посмотришь. – Он подумал немного. – И еще. Топливо. Им потребуются дрова или уголь отапливать будку. Можешь сходить к реке и договориться насчет доставки. Все топливо доставлялось в Танфер исключительно по воде, на баржах».

Еще одно поручение. Причем такое, которое я не знал, как исполнять. Обыкновенно это входит в обязанности Дина. Мы не слишком экономим на топливе. Мы достаточно зажиточны для этого. У нас всегда тепло – кроме комнаты Покойника, разумеется. Дрова, древесный и каменный уголь нам привозят – не бесплатно. Так вот, ребятам, доставляющим нам все это, приходится передвигаться в сопровождении вооруженной охраны.

Не много найдется громил, которые осмелились бы напасть на воз с дровами, охраняемый молодцами с арбалетами в руках. Это мало чем отличалось бы от самоубийства. Впрочем, и дураков в наших краях как грязи.

«И постарайся сегодня с толком использовать время».

Это звучало угрожающе.

«Завтра твоя очередь чистить снег».

– Ох, и не говори!

«Ожидается снегопад. Возможно, не на один день».

Один профессиональный рассказчик как-то просветил меня насчет того, что удерживать внимание аудитории можно, только если непрерывно обрушивать на них один оглушительный катаклизм за другим. Вот так и моя жизнь. Злобные, мстительные и вообще поганые во всех отношениях боги, дергающие за ее ниточки, действуют согласно этому методу.

Старые религии – их у нас несколько сот, – как правило, сходятся в том, что бедствия и невзгоды каждого отдельно взятого смертного определяются тремя злобными старыми каргами. Все это происходит где-то за кулисами, а на сцене стараются вовсю, чтобы сделать жизнь бедняги Гаррета еще более жалкой, никак не меньше пятнадцати штук.

Синдж утверждает, что я склонен излишне драматизировать ситуацию. Из чего следует только то, что она просто не оценивает масштабов бедствия.

«Кстати, тебе не кажется, что самое время поскандалить на твою любимую лошадиную тему?»

– Что? – огрызнулся я и сообразил, что он меня подкалывает.

Лошади.

Я питаю абсолютно естественную неприязнь к этим тварям.

Люди смеются надо мной, стоит мне упомянуть о врожденной вредности лошадиной натуры. Эти чудовищные твари сумели задурить голову большинству людей. Почти каждый идиот уверен, что они лучшие друзья человека. Здоровенные такие друзья с умными глазами, несущие цивилизацию на своей спине. Однако же правда состоит в том, что они просто поджидают момента нанести смертельный удар, чтобы на земле не осталось никого умнее их.

Мало кто захочет остаться наедине с лошадью. А уж наедине с табуном – ни один здравомыслящий человек. Ни при каких обстоятельствах.

Покойник снова развлекался. Последнее время он часто весел. Но что он знает о лошадях? Даже пока он дышал и