Черное зеркало колдуна - Лариса Капелле

Рудольф увлекался эзотерикой, с воодушевлением следовал всем проявлениям герметизма, особенно уважал магию и алхимию. Его библиотека стала самым полным в мире собранием эзотерической литературы. В ней имелся даже проклятый церковью страшный «Пикатрикс». Церковь была в ужасе, а Рудольфу хоть бы хны. Сам алхимическими опытами увлекался, пригласил к себе герметиков со всей Европы, предложив им покровительство и хлебные должности при дворе. Среди самых известных его гостей был Джордано Бруно, задумавший ни много ни мало «трансмутировать состояние человека». Занимался бы мирным поиском философского камня, ничего бы с ним не случилось. Трансмутацией металлов занимались все, кому не лень. А он на венец творения замахнулся, вот и поплатился собственной головой за слишком амбициозный проект.

Гостем Рудольфа был и Джон Ди.

Кася вспомнила столь популярный совсем недавно лозунг: «Знание – сила!» Под ним вполне могли подписаться все «доктора Фаустусы» вместе взятые, все эти особые люди Возрождения, художники, путешественники, завоеватели, гуманисты, монархи, все, кто желал, чтобы старый мир провалился в тартарары, и действовали в полном убеждении, что создают новый мир, в котором знание и власть объединятся и наступит новая эра. Царствие Небесное перестало быть уделом нищих духом. Появился «новый человек», уверенный в своем праве стать наравне с Богом, проникнуть в самые сокровенные тайны, творить подобно собственному Создателю, достичь небесного знания. Чем не архетип западной культуры?! Кася усмехнулась и покачала головой.

Так и продолжилась борьба. С одной стороны были те, для кого жажда знаний была первородным грехом, сферой деятельности врага человечества. Знания были уделом избранных, кому-то доступ к ним разрешался, остальным вход был воспрещен. Что-то вроде народного «много будешь знать – плохо будешь спать». Интересно было бы проверить, насколько отличается сон крепких двоечников и хлипких отличников. Одни заняты делами земными и практическими, вроде поиска, у кого списать завтрашнюю контрольную, а другие готовы продать душу дьяволу за решение линейного дифференциального уравнения в частных производных, более известного под названием уравнения Шредингера. В данной ситуации не слишком преуспевшая в математике Кася вынуждена была признаться, что за решение данного уравнения душу дьяволу продать она была не готова. И если бы она была Евой, а плоды с древа познания были бы исписаны математическими формулами, то благодарное человечество по сей день пребывало бы в Эдемском саду.

Конечно, церковь на лаврах, потом и кровью заработанных в Средневековье, не почивала и попыталась монополизировать знания. Те же монахи проделывали запрещенные алхимические опыты, а некоторые монастыри больше напоминали научные лаборатории, нежели обиталище смиренных молитвенников. Но паству держали в черном теле, чтобы, не приведи господи, не усомнилась ни в чем и не возомнила о себе бог знает что. Знание всегда было властью, и бороться за него умели. Поэтому и любого извне считали подозрительным или опасным. Причину и пластырь, как известно, можно приклеить куда угодно. Так и приклеили на лоб одержимых запрещенным знанием клеймо помощников дьявола, слуг сатаны. И возник образ Доктора Фаустуса, одолеваемого жаждой знаний и продавшего душу за получение средства для утоления своей жажды.

Именно таким Фаустом англоговорящего мира и был Джон Ди. Разносторонний и разноталанный, он начал с греческого и математики в Кембридже, потом увлекся механикой, картографией и навигацией, следом заинтересовался шпионажем и близко сошелся с сэром Уильямом Сесилом, впоследствии лордом Берли, создателем шпионской сети королевы Елизаветы. Параллельно занимался астрологией и магией, предсказал скорую гибель королеве Марии Тюдор и восшествие на престол нелюбимой сводной сестры королевы и, о ужас, дочери той самой казненной распутницы Анны Болейн, Елизаветы. Да еще и предсказал юной девушке долгое и успешное царствование. Девушка взошла на трон и не забыла Джона Ди, сделав его своим личным магом и астрологом. В 1561 году он дополнил и расширил «Основы искусств» Рекорда, знаменитую книгу по математике, в которой использовались арабские цифры. Работа Ди была первой такого рода книгой, и на протяжении следующего столетия она переиздавалась двадцать шесть раз. К 1563 году Ди приобрел немногочисленных друзей, многочисленных врагов и получил звание великого волшебника. Год спустя он успешно подтвердил свой статус, издав самую свою известную и амбициозную работу по герметической магии и Каббале «Знак, или Иероглиф Монады». В этой книге он предпринял славную попытку сжать пространный трехтомный труд Агриппы до единственной магическо-математической формулы, до одного символа или символического равенства, которое заключало бы в себе всю мудрость Вселенной – нечто вроде герметического эквивалента уравнения Эйнштейна Е = mc2.

Розенкрейцеры сделали книгу Ди одним из своих главных ориентиров. Его дом в Мортлейке превратился в настоящий научный центр с огромной библиотекой, лабораторией, гостевыми комнатами для студентов. Но и тогда дом казался ему тесным, поэтому Ди занимался картографией, навигацией, участвовал и вкладывал деньги в морские экспедиции и кругосветные путешествия.

– Потрясающий характер, этот Джон Ди, – оторвал ее от изучения материалов голос Яна Столля. Худой как палка Столль разглядывал ее с высоты своих метра восьмидесяти с лишним и ободряюще улыбался.

– Совершенно потрясающий, – ответила Кася.

– Открываешь для себя?

– Можно сказать, да, – призналась она.

– Меня он тоже в свое время интересовал, – улыбнулся Столль, – кстати, помнишь шекспировскую «Бурю»?

– Немного.

– Колдуна Просперо Шекспир писал с Джона Ди! Мы как-то привыкли в эпоху Возрождения возвышать итальянцев, а среди англосаксов вспоминаем только про Ньютона с его яблоком, и все, пожалуй, и совсем забыли Ди. А ведь именно он стал архитектором идеи Британской империи.

Кася кивнула. Действительно, для Ди Англия имела не просто историческое, но и самим Господом данное право на большую часть Нового Света. Она попыталась было понять суть объяснения мистика особой просветительской роли Британской империи, но запуталась в тумане герметических рассуждений и благоразумно решила, что в данном случае для ее перегруженного мозга безопаснее поверить Ди на слово. Ну раз он считает, что британцы несут свет особой, освященной пудингом и индейкой цивилизации, которая объединит всю землю и создаст новых граждан мира, то так тому и быть. Но как бы она ни иронизировала, Ди оказался не так уж далек от правды. Если не Британия, то английский язык вполне успешно колонизировал весь мир.

– Вот мы все и говорим по-английски с легкой руки Ди, – поддержала она Столля.

– Если не ошибаюсь, ты – русская?

– Не ошибаешься, у меня двойное гражданство, и родилась я в России.

– Ди, кстати, тоже интересовался Россией – Московией. Активно лоббировал торговые контакты, разрабатывал Северо-Восточный путь через Северный Ледовитый океан. В своих дневниках хвастался, что был приглашен на службу царем Федором Иоанновичем, то бишь влиятельным царским шурином Борисом Годуновым.