Когда закончится осень - Бет Ринью

― По типу терапии.

Он недоуменно нахмурил брови. Иногда я действительно могла ляпнуть что-то не к месту. Мне хотелось верить, что он не подумал, словно я намекаю ему, что он нуждается в терапии. Хотя, не стану отрицать, что подобные мысли пару раз приходили мне в голову.

― Ну, это сродни моей любви к кулинарии. Всякий раз, когда я чем-то расстроена или чувствую себя подавленной, я готовлю, и это помогает мне чувствовать себя лучше.

― Ты планируешь отделать потолки жестью? ― поинтересовался он, подняв глаза и пропуская мои пояснения мимо ушей.

― Планировала, но отделочник сказал мне, что стоит остановиться на варианте бугорчатых потолков из-за повреждений, которые остались после протечки, произошедший здесь несколько лет назад.

Он покачал головой.

― Прости меня, но где ты откопала этого парня?

― Еще одна рекомендация адвоката моей тети, ― вздохнув, ответила я.

― Я бы посоветовал прислушиваться еще к кому-то, помимо него.

― Хорошо, но мне очень хочется, чтобы работы здесь начались как можно быстрее.

― Получается, ты готова заплатить вдвое больше, но при этом не получить ничего, чтобы тебе хотелось видеть?

Я пожала плечами.

― Я еще не видела сметы, возможно, там все не так и страшно. А пока остается только скрестить пальцы.

После того, как я получила еще несколько советов касательно ремонта помещений нижнего этажа, мы оказались на кухне.

― Благодарю за подсказки. Теперь, когда он вернется ко мне со сметой, я, по крайней мере, буду выглядеть так, словно разбираюсь в том, о чем говорю.

― Не стоит благодарностей.

― Как насчет бокала вина? ― предложила я, намереваясь побольше разузнать о его познаниях в плотничестве.

― Не откажусь.

Я налила нам по бокалу, и мы вновь направились в гостиную. Убрав накидку с дивана, я предложила ему сесть.

― Так почему ты не живешь здесь, а обитаешь в гостинице по соседству?

― Ну, здесь нет горячей воды, и только в понедельник придут менять окна. К тому же, как только здесь начнется ремонт, тут будет полный кавардак, поэтому я решила, что логичнее обосноваться по соседству, чтобы иметь возможность все контролировать.

Он понимающе кивнул.

― Ты не местная?

― Я живу примерно в паре часов езды отсюда? А что насчет тебя?

― Я живу на севере Нью-Йорка.

― Я работала в Нью-Йорке, пока меня не уволили.

― И кем же?

― Редактором издательства «Уиллоу Хаус Паблишинг»

На его лице читалось удивление, словно я только что призналась ему, что я проститутка или что-то из этой оперы. Он сделал большой глоток вина, прежде чем снова прийти в себя.

― А это твоя новая работа?

― Думаю, можно и так сказать. Тетя и дядя завещали мне этот дом, потому что знали, насколько он мне дорог. Там же, в завещании, они изложили свои пожелания. Если я продам его, то смогу взять себе вырученные деньги, но если я сохраню его, то смогу воспользоваться дополнительной суммой денег, которую они оставили для его восстановления. Я получила довольно приличный расчет при увольнении, поэтому у меня не было нужды прибегать к деньгам, оставленным на восстановление. Теперь мне хочется надеяться, что все сложится так, что я сумею привести это место в порядок раньше, чем мои финансы закончатся.

― Звучит как довольно хороший план.

― А что насчет тебя? Чем ты зарабатываешь на жизнь, если откинуть твои исключительные задатки плотника?

Я почувствовала, насколько для него неудобен этот вопрос.

― Если я расскажу, мне придется убить тебя, ― ответил он, даже без намека на улыбку. Часть меня задавалась вопросом, насколько он был серьезен. ― У меня свой бизнес.

Я кивнула, даже не пытаясь узнать, что это за бизнес. Очевидно, он не горел желанием распространяться на эту тему, иначе сам бы все рассказал.

― Ответишь? ― поинтересовался он, когда мой мобильник завибрировал на кофейном столике, и на дисплее высветилось имя «Брэд».

― Не сейчас.

Я вздохнула, осознавая, что, возможно, проигнорировала бы звонок, даже если бы была одна. У меня просто не было тех моральных сил, которые требовались каждый раз, когда я разговаривала с ним.

― Это тот самый жених, от которого ты сбежала? ― усмехнулся он.

― Наверняка это он, ― прошептала я.

― Можно ли задать тебе один вопрос? Но если ты не захочешь отвечать, то разрешаю послать меня к чертям.

Стальной холод его голубых глаз пронзал меня насквозь.

― Да, конечно.

― Почему ты выходишь за него замуж, несмотря на все сомнения?

Откинувшись на спинку дивана, я уставилась в потолок. Я не раз задавалась тем же самым вопросом, но так и не смогла дать себе ответа на него, поэтому все, что мне оставалось просто пожать плечами.

― И когда же состоится это знаменательное событие?

― Двадцать первого декабря.

― День зимнего солнцестояния.

Его голос дрогнул.

― Что?

― День, когда кончается осень и начинается зима, ― пояснил он.

Сделав еще один глоток вина, я позволила своим мыслям свободно течь.

― Просто… Все уже забронировано и оплачено. Я понимаю… Знаю, что это бредовое оправдание, ― согласилась я, когда он замотал головой. ― Просто мне кажется, что иначе я подведу всех. Мои родители без ума от него, и я…

― А ты любишь его?

Я замешкалась.

― То, что тебе требуется время на раздумье, и есть ответ на твой вопрос.

― Нет… Не знаю… Я правда люблю его или, по крайней мере, я… ― Я сделала глубоких вдох, прежде чем продолжить: ― Поначалу между нами все складывалось прекрасно, но как только мы обручились, все изменилось. Он начал вести себя так, словно хочет меня всецело контролировать, а его дочурка превратилась в знатную сучку, и теперь я просто ни в чем не уверена. Но разве это не типичное состояние перед свадьбой? ― Мне с трудом верилось, что я сижу здесь и откровенничаю с этим мужчиной, словно он мой психотерапевт, а не тот, с кем я познакомилась буквально несколько дней назад. Тот, к кому я испытывала все более сильное влечение с каждой минутой. ― Просто я думаю, что нам просто нужно немного побыть в отдалении друг от друга, чтобы научиться вновь ценить наши отношения, ― продолжила я, скорее пытаясь успокоить себя, чем что-то доказать ему.