Карты на столе - Агата Кристи

– Да, сэр, это я уже принял во внимание.

– Баттл, старина, не мне вас учить. Доброй ночи, миссисОливер. Доброй ночи, мсье Пуаро.

Кивнув на прощание Баттлу, полковник Рейс вышел из комнаты.

– Кто он? – спросила миссис Оливер.

– Превосходный армейский служака, – сказал Баттл. – К томуже немало поездил по свету. Кажется, побывал он всюду.

– Секретная служба, я думаю, – сказала миссис Оливер. – Выне имеете права мне это говорить, я знаю. Я бы не стала интересоваться, если быне этот вечер. Четверо убийц и четверо сыщиков: Скотленд-Ярд, секретная служба,частный сыск, детективная беллетристика. Неплохая затея.

Пуаро покачал головой:

– Вы ошибаетесь, мадам. Это очень глупая затея. Тиграпотревожили, и тигр прыгнул.

– Тигр? Почему тигр?

– Под тигром я подразумеваю убийцу, – сказал Пуаро.

– Какие у вас имеются соображения относительно порядкарасследования, мсье Пуаро? – без обиняков спросил Баттл. – И еще один вопрос.Хотелось бы знать, что вы думаете о психологии этой четверки? Это ведь вашеувлечение.

Продолжая разглаживать карточные счета, Пуаро сказал:

– Вы правы, психология тут очень важна. Нам известныразличные способы убийств. И если у нас найдется личность, которая не могла бысовершить определенный вид убийства, мы можем исключить эту личность из нашихрасчетов. Нам известно кое-что об этих людях, об их образе мыслей, характерах,мы познакомились с их почерками, с их подсчетами очков, узнали, какие ониигроки. Но, увы, не так-то просто сделать определенные выводы. Это убийствотребовало дерзости и выдержки, тут нужна была личность, готовая пойти на риск.

Вот у нас есть доктор Робертс: обманщик, переоценивающийсвои карты, человек, рассчитывающий на выигрыш в рискованной ситуации. Егопсихология вполне годна и для убийцы. Если рассматривать ситуацию с этой точкизрения, следовало бы автоматически исключить мисс Мередит. Она робкая, боитсяпереоценить свои карты, осторожна, бережлива, благоразумна. Тип личности,наименее подходящий для выполнения смелого и рискованного действия. Но робкаяличность способна убить из страха. Напуганная нервозная личность может дойти доотчаяния, может почувствовать себя загнанной в угол крысой, если попадет вбезысходное положение. Если мисс Мередит совершила в прошлом убийство и еслиона боялась, что Шайтана знает обстоятельства этого убийства и способенпередать ее в руки правосудия, она могла обезуметь от страха и ни перед чем неостановиться ради спасения. Результат был бы тот же самый, только обусловлен онбыл бы другими качествами – не хладнокровием и бесстрашием, а отчаянием,паникой.

Дальше, возьмем майора Деспарда – человек холодный,находчивый, готовый на риск в случае необходимости. Он бы взвесил все «за» и«против», решил, что есть шансы в его пользу, и рискнул бы, ведь он из техлюдей, что предпочитают действие бездействию, человек, которого не пугаетопасность, если он почувствует, что есть реальная возможность успеха.

Наконец, миссис Лорример, почтенная женщина, женщина, умелоприменяющая свой ум и способности, хладнокровная. Ей нельзя отказать вматематических наклонностях. Из всех четверых у нее, пожалуй, самый богатыйинтеллект. Должен признать, если миссис Лорример и совершила убийство, то этобыло преднамеренное убийство. Я вполне могу представить себе, как она медленно,тщательно обдумывает план, проверяет надежность замысла. По этой причине она извсех четверых представляется мне наименее подходящей на роль убийцы. Тем неменее она тут наиболее яркая личность, и, за что бы ни взялась, она, вероятно,выполнила бы без осечки. У такой не дрогнет рука. – Он помолчал. – Ну вот, видите,так мы ни к чему и не пришли.

Баттл вздохнул.

– Это вы уже говорили.

– По мнению мистера Шайтаны, – продолжал Пуаро, – каждый изчетверых совершил убийство. Были у него улики? Или только догадки? Этого мысказать не можем. Думаю, вряд ли у него были веские доказательства во всехчетырех случаях.

– Тут я с вами согласен, – сказал Баттл, покачивая головой.– Это было бы уже слишком.

– Я предполагаю, что могло произойти следующее: заводитсяразговор об убийстве, о какой-то конкретной форме убийства, и мистера Шайтанувдруг привлекает выражение лица у кого-то из собеседников. Человек он былсообразительный и очень приметливый. Отсюда, вероятно, и мысль устроить своегорода эксперимент – в ходе ни к чему не обязывающей болтовни он, видимо, отличалмалейшее вздрагивание, стремление уйти от разговора или сменить тему. О, это совсемне трудно. Если вы заподозрите какой-то секрет, нет ничего легче, как найтиподтверждение вашим подозрениям. Всякий раз, когда слово попадает в цель, выможете заметить это, если, конечно, задались такой целью.

– Да, да, – кивая головой, согласился Баттл. – Такоеразвлечение было вполне во вкусе нашего покойного знакомого.

– Можно предположить, что такие эксперименты проводились нераз и не два. Он мог располагать какими-то фактами, не слишком безобидными длятого или иного гостя, мог пытаться разоблачить его. Сомневаюсь только, чтобы сэтими его «уликами» можно было обратиться в полицию.

– Он тоже мог только догадываться, – сказал Баттл. –Достаточно часто встречаются дела сомнительного сорта, мы подозреваемпреступление, но не можем доказать. Как бы то ни было – линия ясна. Надоознакомиться с документами, касающимися всех этих людей, и обратить внимание насмерти, которые могут иметь значение. Я думаю, вы так же, как и полковник, незабыли, о чем говорил Шайтана на обеде.

– Черный ангел, – пролепетала миссис Оливер.

– Кое-что упомянул о ядах, несчастных случаях, врачебныхошибках, несчастных случаях при стрельбе. Меня не удивит, если окажется, чтоименно этим он и подписал себе смертный приговор, – заключил Баттл.

– Его так заставили умолкнуть – ужас, – поежилась миссисОливер.

– Да, – согласился Пуаро. – Видимо, по крайней мере однуличность это упоминание задело за живое. Личность эта подумала, что Шайтаназнает гораздо больше, чем он знал на самом деле, и что прием этот не что иное,как дьявольский спектакль, устроенный Шайтаной, и кульминационный его момент –арест за убийство! Да, как вы заметили, он подписал себе смертный приговор,развлекая гостей подобными речами.

Наступило молчание.

– Дело это так скоро не распутаешь, – со вздохом сказалБаттл. – Мы не сможем сразу отыскать все, что хотим. И к тому же надо бытьочень осторожными, нам ведь ни к чему, чтобы кто-то из четверых догадался, чеммы занимаемся. Все наши расспросы и розыски должны создавать впечатление, чтоони относятся только непосредственно к самому убийству. Нельзя вызыватьподозрений, что у нас есть какие-то идеи относительно мотива преступления.Самое неприятное, что придется расследовать четыре возможно совершенных когда-тоубийства, а не одно.