Из тьмы - Елизавета Викторовна Харраби

дура. У тебя есть человек, который по-настоящему любит тебя. Всё, что тебе нужно сделать — принять этот редкий подарок и охранять его ценой своей жизни. Вот увидишь, Антон возмужает. Станет этим… кем он там хотел? Хирургом? Подстрижётся красиво. Шрамы залечит. Всё ради тебя, что ни попроси. Только береги его. И сама не заметишь, как полюбишь его до одурения и ни на кого другого смотреть не захочешь.

— Я и так люблю, — еле слышно простонала Таечка.

— Значит, терпеть не придётся, — улыбнулась Джо. — Осталось договориться с гордыней, чтобы та отошла на второй план и не затмевала желание сердца.

Из палаты с озадаченным видом вышел доктор. Тая Суббота кинулась к спасителю в белом халате с вопросами: «Ну как? Ну что?» Не отрывая глаз от планшета, задумчивый врачеватель пустился в туманные разъяснения, скорее приносящие душевное успокоение, чем сообщающие сведения о точном диагнозе и курсе лечения:

— Что я могу сказать? Жить будет ваш культист. Крови много потерял, очень слаб… Ничего, ничего. Восстановится в считанные дни. Думали, инсульт, ан-нет… Чудо какое-то. Все симптомы как рукой сняло. Помирать собирался час назад, еле моргал, а тут — гляди! — целыми предложениями отвечает и на койке бодро так подпрыгивает — на волю рвётся. Еле удержали. Видать, у парня стимул — ого-го-го! Прямо зубами вгрызся в эту жизнь и борется, не хочет на тот свет. — Врач поднял глаза на Таю и, узрев перед собой зеленоглазого ангела, нашёл логичное объяснение: — А вот, собственно, и стимул. Вы, дайте угадаю, невеста? Ну вот всё и сходится. К вечеру переведём в стационар.

V

Элайджа Хассан наслаждался законным отпуском, гуляя по родному Красносельскому району. Тёплый майский воздух и цветущая сирень били в нос поздней весной. Свободный от прошлого юноша обошёл все места, где когда-либо назначал свидание Касе Чипировой: Константиновский парк, пруд Иордан, Валюшкин скверик. Она ни разу не осмелилась прийти, лишь слала ответные письма: «Не могу, любимый мой, далековато, ненаглядный мой». Забавная была девчушка. От их псевдоцеркви до любого из перечисленных мест можно было доехать на автобусе за пятнадцать минут. Смешная, потешная была наша глупышка, всё говорила: «Далековато, заходи лучше к нам в храм». Элайджа не стал уклоняться от исполнения последнего желания покойной — по дороге домой забрёл на знакомую улочку. Счастливыми глазами оглядел он бывшее пристанище неоязычников, которое теперь было похоже на годами пустовавшее здание под аренду. Зайдя внутрь, Хассан внимательно осмотрел помещение с бетонным полом, голыми выбеленными стенами, без мебели, без позолоченных колонн, с одинокой лампой на тонком проводе, свисавшей с потолка. Ни тел, ни отпечатков пальцев, ни единой капли крови. Элайджа набрал полную грудь чистого воздуха и с наслаждением выдохнул, подумав в который раз, как легко стало дышать в его любимом городе. «Отличная работа, коллеги», — мысленно поблагодарил он своих друзей и направился к дому.

Вскоре он остановился у ворот коттеджа и сунул руку в карман в поисках ключа. Напротив соседского дома он увидел великолепную, холёную, без изъяна, с ламинированными пшеничными волосами и загоревшими в дорогом солярии подкачанными формами прирождённую манекенщицу Анну Георгиевну Зимину, в девичестве Ангарскую. Она стояла на обочине с тонкой сигаретой между пальцев.

— День добрый, мадам, — улыбнулся лейтенант, поправил запонки на обоих рукавах тёмно-синего кашемирового пиджака и властно спрятал ладони в карманах брюк. Печальная блондинка нехотя обернулась. Глаза её были красными от недавно высохших слёз.

— Привет, — растерянно ответила она и сморщила красивый лоб, — забыла, как тебя?

— Али, — подсказал он. — Младший брат Дениса.

— Точно, — смягчилась Аня. — Привет, Али. Давненько не видела тебя.

— Работа. Редко бываю дома.

— Правильно, о городе надо заботиться, — понимающе кивнула дочь полковника и одарила специалиста по безопасности доброй улыбкой. — Не попутешествуешь теперь. Тёте Алиме придётся в Петербург из Каира летать?

Несостоявшийся путешественник флегматично пожал плечами.

— Дальние родственники никуда не денутся, успеем свидеться. Глядишь, и к нам переедут. За пять лет в академии усвоил только, что безмерно люблю Россию.

— Понимаю. Мы с сестрой учились в Европе. Душу оставили здесь, дипломы получили там. По правде говоря, нечего там делать, скучно и дорого; а с деньгами и здесь можно неплохо жить. Кстати, как там наши любовнички? На Таиной свадьбе удастся погулять?

— Празднество вовсю готовится. Кого-кого, а вас непременно пригласят, не переживайте.

Аня расплылась в дружелюбной улыбке и сделала следующую глубокую затяжку. Оперативник аккуратно поинтересовался:

— Всё хотел спросить насчёт Дениса. Правда ли, что вы Ренате звонили, убеждали помириться с ним, а Денису помогали выбрать обручальные кольца по телефону? Настоящая сваха!

— Было дело. А я слышала шутку, что ты согласен был взять меня в жёны, чтобы Денис не бросал Ренату. Прямо тринадцатый подвиг Геракла.

— Получается, Денис нам обоим должен, — улыбнулся раскрасневшийся лейтенант. Анечка сообщнически ему подмигнула.

— Ты-то собираешься личную жизнь устраивать? В твои годы надо с барышнями по клубам целоваться. Хоть бы в академии кого нашёл на худой конец.

— Была уже барышня, — лицо Али исказила нервная ухмылка. — Долго рассказывать.

— Я не тороплюсь. — Анна смахнула последнюю слезинку, кинула окурок на асфальт и раздавила его подошвой кислотно-розовой туфли. — Бросила тебя?

Али оглянулся, перешёл на участок Ангарских и прильнул спиной к воротам её дома. Аня уткнулась локтем в железную дверь и подперла ладонью голову: приняла позу внимательного слушателя.

— Почти три года был влюблён в одну девушку, — начал откровение Али. — Дочь священника, молчаливая, скромная, преданная. Созванивались раз в неделю, она обещала ждать, пока я учёбу закончу. Собирался ей предложение сделать, когда получу диплом. Вот отучился, приехал к ней. А она помешанной сектанткой оказалась. Тело изрезано разными символами, голова древними заклинаниями забита, гипноз практиковала, в общем, весь набор.

— Кошмар. Чего только в жизни не бывает, — присвистнула Аня. — Хоть жениться не успел, уже хорошо.

— А я думал, вы в Испании на солнышке греетесь, — Али желал поскорее сменить тему. — Какими судьбами к нам, в промозглый северный город?

— Мы только на медовый месяц уезжали, а живу я здесь, — обронила Аня и полезла в клатч за новой сигаретой. — Пока осталась у родителей, думаю в гостиницу переехать.

— Поссорились с благоверным?

— В суд еду разводиться. Вот стою такси жду.

— Интересно живёте. Всё так быстро у вас меняется, — иронично отвесил Хассан. — Старик оказался недостаточно богатым?

— Бил. Только от очередного сотрясения оправилась, сразу и подала на развод.

Улыбка на лице Али вмиг потухла.

— Вот урод, — он сжал кулак. — Хотите, я подстрелю эту свинью?

— Он того не стоит.

— Как скажете. Прошу прощения за колкости, мадам.