Живой Журнал. Публикации 2007 - Владимир Сергеевич Березин

Судя по воспоминаниям Феликса Чуева, верный сталинский сокол то и дело высказывался по поводу разных политических событий — от массовых репрессий до национального вопроса. И его высказывания (правда, в пересказе) выглядят несколько дураковато. Оттого политические ремарки, которые делает мемуарист, всегда были точкой приложения усилий советского редактора.

Вот 1942 год — в Великобритании при подготовке советской миссии в Америку разбился самолёт с советской группой. Голованов пишет: «Стало очевидно, что некоторые высокопоставленные лица в Великобритании знали о готовившейся встрече руководителей нашего государства с президентом Соединенных Штатов Америки и явно не желали ее. Поскольку пресечь или отдалить эту встречу обычными дипломатическими путями (а этих путей в дипломатии всегда имеется великое множество) уже оказалось невозможным, эти лица пошли на крайние меры, надеясь если не сорвать, то во всяком случае поелику возможно оттянуть ее. Ведь эта встреча должна была решить вопрос об открытии второго фронта в Европе в 1942 году, к чему склонялся президент США Рузвельт и против чего категорически возражал премьер Великобритании Уинстон Черчиль. Все было сделано по всем правилам искусства: погиб экипаж английского самолета, погибли два представителя английского государственного ведомства. Для расследования происшествия назначена специальная комиссия, в которой предложено принять участие и нам. Простые люди в Англии могли искренне поверить в происшедшее несчастье. У нас такой веры не было… Было достаточно обоснованное мнение, что свидания руководителей Советского государства с президентом США наши английские коллеги не хотят и пытаются всячески отдалить встречу Сталина с Рузвельтом. В истории Англии, как мы знаем, подобные «случаи» бывали не один раз. Уверенность в безопасности нахождения наших советских людей на территории союзного государства оказалась преждевременной. Самолет без своего командира, казалось, был обречен на длительную стоянку на аэродроме Тилинг, так как доставка туда другого летчика, которого теперь не хватало в составе экипажа, потребовала бы немало времени… Известие о гибели Асямова произвело сильное впечатление на Сталина. Он долго молчал, а потом, покачав головой, сказал:

— Да, хорошие у нас союзники, ничего не скажешь! Гляди в оба и во все стороны. — Вновь помолчал и спросил: — Ну что же нам теперь делать? Встреча с Рузвельтом должна обязательно состояться»! Для обвинения военного союзника в диверсии и предательстве нужно либо употреблять дипломатический яд, либо уж показывать доказательства. Или поговорит-поговорит Главный маршал о войне, да как завернёт о том, что за окном у него было: «На примере многострадального народа Чили видим мы всю сущность империализма, который, не останавливаясь ни перед чем, восстанавливает свои утраченные права и в прямом смысле истребляет не только всех ему сопротивляющихся, но и тех, кто просто с ним не согласен. Вот к чему может привести и приводит вера людей, стоящих у руководства своей страной, в то, что можно мирно и беззаботно жить бок о бок с капиталистом, если тебя поддерживает большинство населения, хотя взгляды твои на то, как должно жить это общество, — некапиталистические и ты их проводишь в жизнь демократическим путем. Такая вера потянет в пропасть не только руководство страны, но и весь народ. Мы видим это сейчас на горьком примере народа Чили. Мирное сосуществование некапиталистического общества с капиталистическим, безусловно, возможно, но при наличии надлежащей мощи, гарантирующей от всяких возможных неожиданностей».

В общем, дай генералам поговорить — они такого понараскажут, что последние штаны на репарации придётся отдать.

А так книга полезная — для неангажированных интересующихся вопросом людей.

Извините, если кого обидел.

14 августа 2007

История про курицу по-сычуаньски

Пока писатель Березин жарит на кухне курицу, его журналом завладели злобные гоблины. Жгут апельсин, смеюцца!

Извините, если кого обидели

16 августа 2007

История про то, что всё сложно

Заметил то, что в последние дни интересные истории о живых людях, проще говоря — сплетни, превращаются для меня в отправные точки для рассуждений об абстрактных философских конструкциях. А если не философских, то чисто литературных — соблюдены ли драматургические правила? Есть ли развитие сюжета? Кульминация — или так, всё провисло?

Это несколько нечестно. Проблема в том, что страсти человеческие превращаются в предмет патологоанатомии. Поводом к этой мысли послужили сегодняшние разговоры об одном графомане, одном полуграфомане, двух литературных дамах и целом Галковском. Правда, мы говорим о "уже обработанном материале" — то есть, о сплетне, которая попадает к нам в руки.

Если, узнав, что жена Синдерюшкина родила негра, мы бежим в кафе, чтобы там рассказать эту историю, и употребляем имеющийся литературный дар, украшаем сюжет — это один коленкор.

А вот если нам рассказывают о том, что один писатель без оного литературного дара обиделся на другого, и вот мы думаем — достойна ли эта история Ивана Ивана с Иваном Никифоровичем — так то совсем иное использование материала.

И в первом и во втором случае человеческая драма служит материалом, но второй мне как-то милее.

При том, всё ещё хуже: я и не могу иначе — например, столкновение Галковского с Ольшанским для меня вовсе не столкновение живых людей (хотя и знаю обоих) — для меня это стихотворение Петрова.

Вот в чём дело.

И я понял, что как персонажи герои сплетен мне интереснее, чем в качестве живых людей — даже если "кача- убил отца, — юца — живёт с сестрой".

Извините, если кого обидел.

17 августа 2007

История про завтрак

Ну, вот. Опять наелся перед сном.

Извините, если кого обидел.

17 августа 2007

История про дачи

Обнаружил, что так и не съездил ни к кому на дачу за всё лето. Эх…

А ведь какая традиция была — чего стоит такая история. Или вот так бывало, а то и так.

Извините, если кого обидел.

17 августа 2007

История про вопрос дня

нашел где спросить

Никто не знает, сколько матросов на корабле, нарисованном на 500-рублевой купюре? Я насчитал 46, но возможно ошибся.[20]

Извините, если кого обидел.

18 августа 2007

История про Толстого XXVII

"Война и мир", как не крути, самый известный русский роман, попавший даже в пародийный фильм Вуди Алена, ставший символом русского романа.

Особенность Толстого заключалась ещё и в