Корабль мечты - Лука Ди Фульвио

Бенедетта услышала вздох облегчения, пронесшийся над залом. Присутствующие благородные дамы оценили жест Контарини – патриций представил им свою любовницу, но не поставил ее на один уровень с дворянками.

Некоторые гости встали в круг в центре зала и начали танцевать. Остальные встали у стен, хлопая в ладони и наслаждаясь зрелищем. Многие проходили мимо Бенедетты, но никто ей и слова не сказал, а некоторые даже не удостоили ее и взгляда.

Девушка сидела в кресле, расправив плечи и вздернув подбородок. Она смотрела прямо перед собой.

С изумлением Бенедетта выяснила, что от дворян, невзирая на все их роскошные духи, омерзительно воняло. От них несло потом, немытыми волосами, гнилыми зубами.

Через какое-то время Бенедетта отважилась присмотреться к гостям повнимательнее и улыбнулась, подумав, что единственная разница между залом для приемов и хлевом состоит в том, что здешние козы обливают себя духами. Эта мысль лишила Бенедетту страха, и теперь она нисколько не смущалась.

Повернувшись к патрицию, девушка демонстративно послала ему воздушный поцелуй, а затем расправила складки платья и стала ждать.

Справа от Бенедетты вокруг одной из женщин собралась небольшая толпа. Женщина эта оказалась очень яркой, она выделялась на фоне остальных гостей. Она красила волосы в синий цвет, а платье было с таким глубоким вырезом, что видны были темные жемчужины сосков. Вокруг красавицы сгрудились только мужчины, но ее это не удивляло. Она читала из тонкой книжицы стихи, принадлежавшие ее перу. Стоило ей умолкнуть, и кавалеры захлопали в ладони, но аплодисменты вышли довольно тихими – их глушили перчатки.

Красотка спрятала книгу в сумочку на левом запястье и повернулась к Бенедетте. Ничуть не смущаясь, она внимательно осмотрела необычное платье.

Когда женщина встала и направилась в сторону Бенедетты, та заметила, что красавица намного выше окружавших ее мужчин. Одного ее взгляда было достаточно, чтобы молодой дворянин, сидевший неподалеку от Бенедетты, вскочил и уступил ей место. Красавица присела, не поблагодарив его. Бенедетта увидела, что на красавице туфли с невероятно высокими каблуками, чуть ли не котурны, и тогда она поняла, что перед ней не аристократка, а куртизанка: такие туфли надевали, чтобы пройти по грязным улицам и не запачкать подол.

Куртизанка с улыбкой повернулась к Бенедетте.

– Другие тоже подойдут к вам, дорогая. – Голосок у нее был нежный, точно шелк.

В ответ Бенедетта только улыбнулась.

– Им, как и мне, не терпится узнать все об этом платье.

– Это всего лишь платье, – пожала плечиком Бенедетта.

– У вас прекрасно выходит, дорогая, – рассмеялась куртизанка.

– О чем вы?

– Притворяться, будто все в порядке.

Бенедетта промолчала, но она прекрасно понимала, о чем говорит ее собеседница.

Куртизанка подалась вперед.

– Право же, оставьте благопристойность для глупых куриц, – шепнула она Бенедетте на ушко. – Я такая же шлюха, как и вы.

Бенедетта улыбнулась.

– Что бы вам хотелось узнать?

– Это платье той евреечки, о которой сейчас говорит вся Венеция?

– Именно так.

– Я так и думала. – Красавица протянула руку. – Вы позволите? – Она пощупала ткань. – Шелк лучшего качества.

– Да.

– Какой нежный! Он столь же нежен между ног?

Бенедетта прыснула.

– Но, могу поспорить, не настолько, как чресла иного юноши. – Куртизанка заговорщицки опустила ладонь на руку Бенедетте.

Мимо них одна за другой проходили женщины, и Бенедетте показалось, что они придерживаются строгого иерархического порядка. Вначале к ней подошла куртизанка, затем – камеристки, потом жены купцов и молодые дворянки. Под конец к Бенедетте приблизилась пожилая женщина с суровым непроницаемым лицом и узким носом. На ее длинных узловатых пальцах сверкали дорогие кольца, на запястьях красовались роскошные браслеты.

Куртизанка наблюдала за всем происходящим. Ее глаза широко распахнулись от удивления, и Бенедетта поняла, что синеволосая красотка потрясена участием в этом действе пожилой аристократки.

Когда даме оставалось пройти еще два шага до кресла Бенедетты, девушка встала и поклонилась.

Дворянке, похоже, это понравилось, и на мгновение ее неприязненно-брезгливое лицо смягчилось. Но только на мгновение.

– Как можно купить платье у еврейки? – осведомилась она.

Бенедетта медлила с ответом, чувствуя, что ее голос может дрогнуть. А ведь она должна казаться совершенно спокойной, даже дерзкой, чтобы ее план сработал. Но Бенедетта была мошенницей и знала, что лучшая защита – это нападение.

– Как и везде, – ответила она, превозмогая смущение перед этой столь могущественной и богатой женщиной из благородной семьи. – Нужно достать деньги из кошелька и заплатить.

Дворянка оцепенела, возмущенная таким ответом. Ее камеристка захихикала, но тут же зажала себе рот вышитым шелковым платком, чтобы сдержать смех.

– Вы весьма остроумны, – отметила дворянка.

– Вы весьма великодушны, ваша милость.

– Хорошо. А теперь ответьте на мой вопрос как полагается. – В ее голосе слышался лед.

Бенедетта почувствовала, что ей и правда становится холодно. За этой женщиной стояла вся власть ее предков, столетнее славное прошлое и огромное состояние. Бенедетта знала, что в глазах этой дворянки она ничто. Не будь на Бенедетте потрясающего платья, аристократка ее бы и взглядом не удостоила. Поэтому нужно было продолжать игру, сколь бы Бенедетте ни хотелось сбежать.

– Вам нравится? – почтительно переспросила Бенедетта.

– Вас не учили, что нельзя отвечать вопросом на вопрос?

– Как сделали только что вы? – Эти слова сами сорвались с ее уст. Бенедетта чувствовала себя окрыленной. Да, она справится. Справится с этой дворянкой.

– Иногда от остроумного до невежливого замечания – один шаг, – недовольно заметила аристократка.

Вокруг них толпились любопытствующие, в том числе и синевласая красотка, поддержавшая Бенедетту улыбкой.

– Прошу прощения, ваша милость, – Бенедетта слегка поклонилась, – но ответ содержался в моем вопросе. Я спросила у вас, нравится ли вам платье, и если бы вы ответили мне «да», как я предполагала, то я сказала бы вам, что купила это платье у еврейки именно потому, что оно мне понравилось. Несмотря на происхождение этой девицы я вынуждена признать, что она весьма талантлива. Мне нет дела до нее, зато есть дело до самой себя. И это платье, простите мою нескромность, мне очень идет, вы не находите?

Дворянка смерила Бенедетту долгим взглядом.

– Иногда я думаю, что есть кое-какие преимущества в том, чтобы не получить должного воспитания. Такие люди, как вы, могут не соблюдать целый ряд правил, от которых мы не можем отказаться. Наверное, в какой-то степени это можно рассматривать как выгоду от неотесанности. – Она посмотрела на дам своего сословия.