Корабль мечты - Лука Ди Фульвио

– Ты знаешь, сколько денег тебе придется потратить, чтобы на ней можно было вновь бороздить моря? – Старик до сих пор не опустил посох.

– Сколько?

– Откуда, черт подери, мне это знать?! – взвился Жуан. – Я ведь не судостроитель! – Он сплюнул.

Мозье отпрянул, опасаясь посоха.

– Сто лир Трона… Может, тысячу. Откуда, гори оно синим пламенем, мне знать?! Я еще и десяти лир в своей жизни одновременно не видел!

– Так сколько ты хочешь за корабль? Десять лир?

– Надуть меня хочешь, мальчишка?

– Назови мне цену, старик.

Жуан опять взмахнул посохом, точно это помогало ему думать.

– Подожди здесь, – сказал он, подошел к кораблю и опустил ладонь на киль. А потом повернулся. – А ну марш сюда, жалкий болван!

– Я? – опешил Меркурио.

– Нет, конечно, – раздраженно отрезал старик. – Мозье, я к тебе обращаюсь, чертов ублюдок, а ну тащи сюда свою задницу!

Мозье, поджав хвост, подошел к старику и сел рядом. Впрочем, смотрел он в другую сторону.

Через какое-то время Жуан повернулся к Меркурио.

– Одиннадцать лир Трона, – с детским каким-то упрямством заявил он. – Посмотрим, что ты скажешь на это, парень.

Меркурио ничего не сказал. Он достал монеты, отсчитал одиннадцать золотых и протянул старику.

У Жуана глаза полезли на лоб. Вытянув морщинистую шею, он разглядывал монеты на ладони Меркурио, точно диковинных опасных зверей. И не решался сдвинуться с места.

– Да у меня зубов во рту не хватит, чтобы проверить, действительно ли они из золота.

– Из чистого золота, клянусь тебе.

Жуан недоверчиво покачал головой.

– Зачем тебе корабль?

– Хочу увезти отсюда кое-кого.

– Человека можно хоть на муле увезти, мальчик.

– Можно, однако нам надо уехать подальше отсюда. Я ищу свободный мир.

Жуан переступил с ноги на ногу. Похоже, он размышлял.

– Да, тебе и правда нужен корабль. И, возможно, тебе придется уплыть на нем дальше, чем кто-либо из нас может представить. – Он смерил Меркурио взглядом. – Ты, наверное, еще глупее меня, да простит мне Бог такие слова. Правда, Мозье?

Пес громко гавкнул.

– Ну что, мы договорились?

Старик развел руками.

– Надо же такому случиться именно со мной, – пробормотал он, глядя на монеты так, словно они сулили ему только беду. – Пускай деньги побудут пока у тебя. Если тут кто-то узнает, что у меня есть одиннадцать лир, то я и до вечера не доживу.

– Согласен, я оставлю их у себя.

– Нет, – донесся голос из-за спины Меркурио. – У себя их оставлю я.

Меркурио и Жуан растерянно повернулись. Мозье громко зарычал.

– Отзови своего пса, а не то я ему глотку перережу, – сказал Скарабелло, выходя из своей черной гондолы на сушу.

Жуан схватил Мозье за ошейник.

– Тихо, тихо, дурачок… – прошептал он.

– Раз уж мы заговорили о благовоспитанных песиках… Не хочешь поприветствовать хозяина? – Скарабелло навис над Меркурио и протянул обтянутую перчаткой руку. – Давай сюда.

– Но почему? – Юноша отступил на шаг.

– Это мои деньги.

– Нет, мои! – От напряжения Меркурио била крупная дрожь. – Я их честно заработал, поэтому это мои деньги!

Беловолосый едва заметно прищурился.

– Ты принадлежишь мне. И треть всех денег, что ты получаешь, ты отдаешь мне. Плевать, как именно они были получены.

– Нет, – заявил Меркурио.

Скарабелло промолчал. Оглядевшись, он прошел мимо Меркурио к верфи и достал откуда-то тяжелый молоток с длинной рукоятью, которым тут вбивали колышки. Альбинос подошел к килю каракки, поднял молоток и с силой обрушил его на обшивку. Дерево жалобно затрещало. Скарабелло замахнулся во второй раз. На этот раз киль проломился.

У старика слезы выступили на глазах.

– Ладно! Семь золотых! – крикнул Меркурио.

– Ты чересчур сентиментален. Это слабость, но невзирая на это я восхищен тобой. – Беловолосый выпустил молоток из рук. – На сегодняшний день меня устроят одиннадцать золотых. – Он протянул Меркурио ладонь. – И скажи своему еврейскому дружку, что с этого дня деньги за тебя у него буду забирать я. А потом отдавать тебе твою долю. – Скарабелло взял у Меркурио монеты и опустил их в свой кошель. – Я тебе доверяю. – Улыбнувшись, он похлопал парня по щеке. – Но ты же знаешь, как говорят… Доверяй, но проверяй. – Он пошел к своей гондоле, но в последний момент обернулся и указал на каракку. – Какое превосходное судно! – Скарабелло оглушительно расхохотался.

Меркурио посмотрел ему вслед. Когда гондола скрылась из виду, он устало опустился на землю и уставился на лачуги и сходни слева. Меркурио смотрел на нищету человеческую. Совсем недавно в гордыне своей он подумал, что ему удалось избежать всего этого. Теперь же юноше казалось, что спасения нет. Да, он был уверен, что ему никогда не выбраться из этого болота. Меркурио чувствовал ненависть, ярость и отчаяние. Вновь эти чувства разгорелись в нем, вновь им суждено предопределять его жизнь.

– Я убью его, – тихо сказал юноша.

Он услышал, как к нему подошел старик.

– Не позволь ему отнять у тебя корабль, – посоветовал Жуан.

– Именно поэтому я и хочу убить его.

– Не позволь ему отнять… Хотя, боюсь, ему это уже удалось.

– Что ты имеешь в виду, старик? – прищурился Меркурио.

– Посмотри на себя. Как ты сидишь? Ты повернулся к кораблю спиной. К твоей мечте, твоей надежде. Ненависть уже отняла их у тебя.

У Меркурио было такое чувство, будто сейчас ему предстоит важнейшее решение в его жизни. В словах старика содержалась истина. Сейчас настало время решать. И от этого решения будет зависеть все его будущее.

– Но что же мне теперь делать? – спросил Меркурио, всецело осознавая значимость этого мгновения.

Жуан покачал головой.

– Ох, проклятый песий потрох! Ну ты и болван, мальчик! – воскликнул он. – Оглянись! Тебе просто нужно сесть лицом в другую сторону. И посмотреть на свой корабль.

– Но это смешно! – возмутился Исаак, ускорив шаг. – Смешно, и вы это знаете, капитан!

– Я навел справки, – спокойным тоном возразил Ланцафам, догоняя его. – Этот Скарабелло опасен. Это тебе не просто какой-то сутенер. Он настоящий преступник. И у него своя банда. Поэтому прекращай болтать без умолку. Тебе стоило бы сказать мне спасибо.

Исаак повернулся. За ними шло четыре солдата Ланцафама – в полном боевом облачении. Еще пятерых Серраваль приведет в Кастелетто чуть позже. С тех пор как Скарабелло три дня назад опять заявился к доктору с угрозами, Ланцафам решил охранять шестой этаж Торре-делле-Джендайя.