Спросите Фанни - Элизабет Хайд

Но друга не оказалось дома, и Джордж расстроился: слинять на рассвете без оправдания в виде уговора с товарищем будет трудно. Он представил себе, как утром Рут навязывает всем планы совместного времяпрепровождения и как он лезет от этого на стенку. Дай ей бог здоровья, но выносить сестру в больших количествах он не мог.

Все-таки придется бежать одному. Приняв решение, Джордж воспрял духом и отправился назад в дом отца. Он уже собирался сворачивать на шоссе, но тут увидел знак, указывающий дорогу к местной больнице. Джордж взглянул на часы: два пополудни. Сначала он подумал, что Гэвина, наверное, уже отправили домой, хотя он мог и застрять в приемном отделении: порой пациенты ждут там часами.

Джордж понимал, что лучше не вмешиваться, но его подстрекала мысль, что он способен остудить горячий конфликт между сестрой и бывшим любовником. Заехать. Сказать свое веское слово. Намекнуть мужику, что нужно просто искренне извиниться и хоть чуть-чуть вырасти в глазах семьи — ведь родные Лиззи точно знали, что он цинично воспользовался молодой женщиной, переживающей кризис среднего возраста. Так Джордж видел ситуацию.

Решено!

Заехав на больничную парковку, он заглушил мотор и немного посидел, подыскивая слова, которые скажет Гэвину, если застанет его в приемном покое. «Я слышал, ты испоганил нашу семейную кулинарную книгу». Или: «Поделом тебе — за то, что целый год играл чувствами моей сестры». Он понятия не имел, что говорить.

Обычно Джордж проявлял в конфликтах мягкость; ему часто приходилось иметь дело с агрессивными людьми, чьи родственники оказывались в реанимации, и он умел сохранять спокойствие, но сейчас у него кулаки сжимались от ярости. Джордж сделал глубокий вдох и достал из бардачка недокуренный косяк. Одна долгая затяжка — чтобы сдержать свой гнев во время разговора с Гэвином. Потом он затушил папиросу, сунул ее назад в бардачок и вышел из машины.

Лиззи устроит скандал, но плевать.

* * *

Гэвин еще находился в приемном покое. Больница была небольшой, и Джордж просто подошел к регистратуре и увидел, что полинялый плейбой в шортах и сандалиях «Велкро» с рельефной подошвой сидит на кровати за полузадернутой занавеской: в левой руке торчит капельница, а правая замотана бинтом и прижата к груди. Темные кустистые брови выглядели неопрятно и напоминали отростки оленьих рогов. Рядом с ним сидела девушка в дымчато-белой блузке; Джордж решил, что это дочь Гэвина, поскольку она выглядела так молодо, что, казалось, еще не имела права голосовать.

Гэвин поднял взгляд.

— Убирайся! — рявкнул он.

Джордж почувствовал, как по затылку пробежал холодок, и крепко сцепил пальцы.

— Я пришел с миром. Как рука?

— Я сказал — вон!

— Сначала объясни мне, как ты умудрился уронить нашу поваренную книгу в раковину с водой.

— Твоя сестра психичка, — огрызнулся Гэвин. — Я положил книгу на стол и потянулся за чем-то. Подумаешь, уголки промокли — тоже мне трагедия. Но сестрица у тебя полный неадекват. Знаешь, что она сделала?

— С ноутбуком?

— Ему кранты.

— Вы квиты, — пожал плечами Джордж. — Серьезно, как рука?

— Ужасно. Ожог второй степени, — ответил Гэвин. — А я правша.

— А капельница зачем? — Джордж кивнул на пакет с раствором и на трубки, спускающиеся к согнутой левой руке Гэвина. По опыту Джордж знал, что при ожогах второй степени капельницы не ставят.

— У меня диабет. Я не следил за уровнем сахара в крови, и врачи меня отругали. А вдруг мне понадобится пересадка кожи?

— Это вряд ли, но мне все равно жаль, что так случилось.

Гэвин хмыкнул:

— Еще бы. Ты знаешь, что она меня преследует?

Мысль о том, что он не знает всех фактов, безмерно встревожила Джорджа.

— Ты мне не нравишься, — заявил он Гэвину. — И никогда не нравился. Ты встречался с моей сестрой безо всяких обязательств. «Зачем покупать, если можно взять напрокат?» — так ведь раньше говорили? Но ты воспользовался ею, когда она была очень уязвима.

Телефон у девушки звякнул, и она апатично покосилась на экран.

— Ты считаешь, что твоей дочери подобает присутствовать при этом разговоре? — спросил Джордж, кивнув на нее.

— Пошел ты, — буркнула девушка, даже не взглянув на него.

— Сбегай купи мне кофе, дорогая, — попросил Гэвин, выуживая из бумажника купюру.

Девушка бочком протиснулась мимо Джорджа, сердито покосившись на него. Ей было лет семнадцать-восемнадцать, пушистые каштановые волосы убраны в неаккуратный хвостик. Под блузкой выделялись соски.

Когда она исчезла за занавеской, Гэвин стал демонстративно разматывать бинты перед Джорджем, который стоял в ногах кровати со скрещенными на груди руками.

— У тебя когда-нибудь был ожог второй степени?

— Вообще-то нет.

— Ну так вот, боль адская. Я бы снял повязку и показал тебе, что сделала твоя сестрица, но врачи рассердятся. Выглядит как гамбургер. Знаешь, что я тебе скажу по поводу Лиззи? Мы начали встречаться по ее инициативе. Я не говорю, что совсем ни при чем, и я спал со многими женщинами, но твоя сестра — она как бульдозер.

— Не надо подробностей.

— Просто хочу, чтобы ты знал: она не была невинной жертвой, как ты, вероятно, думаешь. Ей тридцать восемь лет, и она сама бросилась на меня. И, раз уж об этом зашла речь, надеюсь, у нее есть хороший адвокат.

Джордж нервно выдохнул:

— Это еще зачем?

— Она не рассказала тебе, что намеренно пыталась меня ошпарить? Сначала облила ноутбук, а потом плеснула кипятком в меня. Не надо было бросаться на спасение компьютера: если бы я остался в стороне, то не сидел бы теперь в этой сраной больнице.

— Хочешь сказать, что она напала на тебя? Чушь собачья!

— А ты что, там был? Спроси у Джессики — она все видела.

— Я такой брехни в жизни не слышал.

— Ну, дело твое, чувак, хочешь верь, хочешь нет. Но я подаю в суд. Я уже разговаривал с полицейским. Кроме того, не знаю, какие законы в этом штате относительно преследования, но и такое обвинение я тоже выдвигаю. Она звонит мне днями и ночами. Приходит ко мне домой в слезах. Даже к Джессике пристает. Черт бы побрал твою сестрицу, — проворчал он. — В следующем месяце я собирался идти в поход по тропе инков. Думаешь, рука у меня заживет к тому времени?

Джордж проигнорировал вопрос.

— Если ты подашь в суд, история попадет в соцсети, — предупредил он. — Тебе оно надо?

Гэвин пожал плечами:

— Что ж, пусть народ увидит торжество справедливости.

— Скажи-ка мне вот что, поборник справедливости, — сказал Джордж. — А твоя жена действительно знает обо всех твоих шашнях?