Невозмутимые родители живут дольше - Владимир Каминер

Наша дискотека проходила в университетском спортзале. Она начиналась в 19:00, потому что американцам на следующее утро рано вставать, у них всегда дел по горло. В соответствии с тамошним законом о защите молодежи на всей территории университета царил запрет на алкоголь. Жители городка люди рослые и малоподвижные, они вовсе не были похожи на буйных танцоров. Весь город по сути состоял из заведений фастфуда и церкви, многие машины были украшены надписями типа «Иисус за президента». У меня были большие сомнения, что эти люди будут танцевать под нашу музыку. Но ровно в три минуты восьмого появились первые посетители. Зал наполнили студенты, родители с детьми, и вскоре там воцарилась атмосфера непринужденной вечеринки, получился как бы американский народный праздник, но только с русской музыкой. То и дело по полу катались бутылки из-под кока-колы. Мне казалось, что звук очень тихий, зал слишком большой, а усилители слишком слабые. Но Америка — страна неограниченных возможностей, права на жизнь и на смерть, колыбель вооруженных психов, родина вечно голодных гигантских белочек — танцевала.

С тех пор как дети пошли в гимназию, я каждый день узнаю что-нибудь новенькое о наркотиках. В немецких школах уделяют ну очень много внимания поучениям о вреде алкоголя, никотина и марихуаны. На уроках этики им внушают, что именно эти субстанции есть злейшие враги школьников и вся жизнь суть вечная борьба с ними. Опытный военный стратег знает, как важно изучить врага еще до начала битвы, распознать его сильные и слабые стороны, узнать, как он действует. Поэтому школьники загодя готовятся к этой битве и набираются опыта — то на школьном дворе, то после школы.

На этике детям, в частности, рассказывают, что, выпивши и обкурившись, люди иначе воспринимают действительность и часто совершают поступки, на которые в трезвом состоянии не способны, а приходя в себя, недоумевают, как такое могло произойти. Что по этому поводу может подумать шестнадцатилетний? Шестнадцатилетнему в голову приходят Супермен, Бэтман и Человек-паук. До него доходит, почему один летает с дурацким выражением лица, другой постоянно скалит зубы, а третий скачет. Для шестнадцатилетнего это привлекательная мысль — делать нечто, чего обычно не делаешь, а потом удивляться. По счастью, на уроках дается теория, практические занятия не предусмотрены. А вот на химии производят настоящее вино.

Химию в классе мой дочери ведет веселый молодой человек. Он рассказывал детям о разном воздействии алкоголя на людей — одни становятся печальными, другие агрессивными. Некоторые веселятся и чересчур радушно зазывают к себе в гости кого ни попадя, желая устроить вечеринку. Есть и те, кто сразу засыпает. Учитель химии очень наглядно изображал, как некоторые из его знакомых ведут себя в выходные дни: один агрессивно, другая скорбно (хотя вроде ничего не пила), третья безостановочно смеется. Такое может произойти просто так или под воздействием марихуаны.

Ученики должны были принести на урок химии какой-либо фрукт, каждый по выбору. Предполагалось, что эти фрукты, будучи помещенными в специальные, подписанные фамилиями учеников склянки и перемешанными с дрожжами, перебродят в вино. И через две-три недели ребята смогут попробовать свои фирменные напитки. Моя дочь принесла на занятие традиционный для таких целей виноград, а ее подружки решили поэкспериментировать с экзотическими фруктами: Йоганна принесла для виноделия киви, Фредерика — бананы. А Мелани принесла фруктовый пирог. Посмотрим, каково на вкус вино из фруктового пирога, печально-агрессивно заметил учитель химии. Подрастающее поколение охотно участвовало в антиалкогольной и антикурительной программе. Десятиклассников увлекали опасные последствия употребления алкоголя, восьмиклассников больше интересовало опасное воздействие марихуаны.

Я им завидовал. Тридцать лет назад в программе моей школы основными врагами значились не алкоголь и никотин, а «американский империализм» и «западный капитализм». День за днем нас убеждали, насколько пагубен и вреден для здоровья этот самый американский империализм. Ну чисто яд для людей и мышей. Дегустаций предусмотрено не было. Пропаганда привела к тому, что мы практически ничего не знали о западном капитализме. Когда наше государство распалось, я высадился в пресловутом капитализме как Армстронг на Луну. Я действовал очень осторожно, каждый шаг приносил новые открытия. А вот никотин с алкоголем, напротив, были частью нашего бытия, и потому малоинтересны. Мой папа делал в больших трехлитровых банках домашнее вино из черной смородины или вишни. Вместо крышек он натягивал на банки резиновые перчатки. Когда перчатка вставала колом, растопырив все пять пальцев, это означало, что вино готово. Я еще помню, что порой проходило много времени, прежде чем перчатка встречала нас на кухне приветственным жестом.

В классе моей дочки никто не был готов ждать три или четыре недели, пока вино созреет. Так что покуда в кабинете химии бродили бананы, девушки придумали себе новое занятие. С согласия школьной директрисы они решили принять участие во всегер-манском конкурсе школьников «Трезвость против похмелья». И как всегда, наши девушки хотели отличиться оригинальностью. В то время как школьники по всей Германии корпели над теориями понижения содержания алкоголя в крови, моя дочь придумала иной подход. Для наглядной иллюстрации вреда, приносимого алкоголем, она хотела вместе с подружками сделать плакат со своими фото в стиле «до и после». На первом фото они должны были быть без косметики, скромно одеты и трезво смотреть в камеру, а на другом фото они хотели представить себя ярко размалеванными, непристойно одетыми и якобы подшофе. Девушки были в восторге от этой затеи. Казалось, мировая известность, ну на крайняк всегерманская, обеспечена.

Мне этот плакат доставил изрядную головную боль. Два раза в месяц по субботам мы с женой уходим на всю ночь работать на дискотеке. Понятное дело, что девушки будут проводить фотосессии в нашей квартире. Я также понимал, что для придания снимкам большей аутентичности они непременно используют спиртное, что хранится у нас на кухне. Они непременно выпьют — я был уверен. У нас на кухне много бутылок, большей частью с непонятным содержимым. Во время читательских конференций я знакомлюсь со множеством людей, и мне часто дарят алкоголь самого разного происхождения. И к нам приходит очень много гостей, какие-то полузнакомые из далеких стран, политики, актеры… И все несут алкоголь, ибо, как и прежде, бутылка считается лучшим подарком для мужчины. А поскольку моя жена не любит сладостей, то в нашем случае и для нее бутылка это лучший подарок. Хороший алкоголь известных марок, как правило, выпивается быстро, а все незнакомое и подозрительное скапливается на кухонном шкафу. Это запасы на случай конца света. Я в Библии вычитал, что в конце дней человек потеряет способность видеть мир в истинном свете. Вот тогда, подумал я, мы и оприходуем подозрительные запасы.

К сожалению, в Библии ничего не сказано о всегерманском школьном конкурсе по борьбе с пьянством, а мы с ним столкнулись. Озаботившись, как бы дети не отравились, я еще раз проинспектировал запасы на кухонном шкафу: там стоял самопальный рябиновый шнапс, подаренный знакомым из Бадена, который женился на русской; это была блондинка, она круглый год носила красные кожаные пиджаки и рассекала на мощном кабриолете. Немецкая пословица гласит: опасайся блондинок и русских за рулем. Тот уроженец Бадена имел все в одной персоне. Я раньше пробовал его продукцию, но с тех пор, как он женился, его шнапс стал отдавать бензином.