Толстый - Иван Булавин

— По показаниям очевидцев, он атаковал их, вырвавшись из дверей супермаркета «Радуга». Все мы там не раз были и примерно знаем расположение прилавков. Если не ошибаюсь, там, ближе к выходу, стоит шесть больших витрин с охлаждённым мясом. Да ещё за стеной небольшой холодильник со стеклянной стенкой, а там висят на крюках свиные и коровьи туши. Можно сделать вывод, что он в течение почти трёх суток непрерывно жрал мясо и мутировал.

Мутант, пусть даже изрезанный и выпотрошенный, лежал чуть поодаль на большом деревянном щите, даже мёртвый он внушал уважение.

— Помимо его огромных размеров, имеются и другие неутешительные для нас факты, — продолжил доктор. — Например, строение пасти (назвать это ртом язык не поворачивается). Как видите, — он достал из кармана лазерную указку и навёл луч на голову мёртвой твари, — челюсти стали намного шире, сильно выдвинулись вперёд, а сами зубы приобрели хищное строение. Четыре клыка, а кроме того, имеются резцы, которые совсем не резцы, строение их больше напоминает пилу. Моляры устроены аналогично волчьим. Идеальный инструмент для разгрызания мяса. Челюстные мышцы развиты так, что запросто перекусит стальную трубу средней толщины. Для их крепления на черепе выросли специальные гребни. Есть ещё когти, они выглядят тупыми, как у собаки, — луч указки переместился на лапы монстра, — но я с ними немного поработал и сделал вывод, что когти самозатачивающиеся, как у кошки, он просто не имел возможности их заточить. Но самое опасное в том, что он такой не один, впереди нас ждут и более развитые. Этому с самого начала повезло. Он в том магазине был один, или в небольшой компании, стало быть, все запасы мяса были к его услугам. Начал с мясного фарша, потом вырезка, потом куриное филе. К моменту разгрызания костей он уже имел подходящий ротовой аппарат. Но и это ещё не всё. Мутации коснулись скелета, и не только в отношении его размеров. Изменилось также строение таза, бедренных костей и позвоночника, он не просто стал больше, он создал себе задел для дальнейшего роста. Человек или подобное ему существо не может расти неограниченно в своих привычных пропорциях, у него просто не выдержит скелет, от чрезмерной нагрузки сломаются ноги и позвоночник. Теоретически, если бы вы его не убили сейчас, через месяц или два мы имели бы дело с настоящим Гулливером.

— Серёга, да ты крутой! — заметил кто-то из задних рядов.

— Во-первых, — возразил доктор, — честь убийства монстра, как уже сказали, принадлежит молодому Борису Сергеевичу, за что ему отдельное спасибо. А во-вторых, спасло их то, что мутант обогнал самого себя в развитии. Он был большим и сильным, но неопытным, всё время проводил в закрытом помещении, не имея необходимости охотиться на живую добычу. Вырос, но не научился убивать. Поэтому он так смело бросился на людей, начисто позабыв об опасности огнестрела. Кроме того, он мало контактировал с другими особями. Свидетели уже говорят о больших стаях, где выделяются особо крупные вожаки. Вот он и мог стать таким вожаком, да только не судьба. Сдаётся мне, прожив ещё пару недель, этот монстр стал бы опаснее в разы.

— Ясно, — проговорил седовласый, хоть и относительно молодой мужик с передней лавки. — Теперь-то что с ним делать?

— Сжечь, что же ещё, — просто ответил доктор, — горючее у нас, вроде бы, ещё есть. Я получил всё, что хотел.

Когда собрание закончилось, Боря отправился в мастерскую. Озадачивать ремонтников не стал, кое-что он мог сделать и сам, поэтому просто попросил у них болгарку. Положив свою двустволку на чурбак, придавил коленом, примерился и начал пилить стволы примерно в четырёх сантиметрах от цевья. От громкого визга инструмента закладывало уши, а искры, что сыпались водопадом, грозили поджечь штаны. Тем не менее, через пару минут обрубок ствола упал на бетонный пол, а в руках Бори оказался приличного вида обрез. После этого он той же болгаркой отпилил приклад, оставив только пистолетную рукоятку. Оружие ближнего боя было готово. Немного смущали наружные курки, взводить их недолго, но могут цепляться при доставании. Некоторое время он раздумывал, стоит ли заматывать рукоятку изолентой, но потом решил, что и так сойдёт. Прихватив лежавший на верстаке кусок наждачки, он принялся шлифовать шероховатости на дереве.

Павел Зиновьич, большой друг отца, взял на себя обязанности смотрящего за арсеналом. Ну, или по-военному начальника склада вооружения. Кое-какой запас оружия у них теперь был, нужно было выдавать его нужным людям и обеспечивать боеприпасами. С последними были проблемы и немалые. Источником оружия для отряда были по большей части охотники, при этом, само собой, никто из них не хранил патроны тысячами. Максимум, сотни, а иногда и десятки. К тому же, часть патронов была экзотических калибров и не подлежала замене. Единственное, что потихоньку выправлялось, — это запас патронов к дробовикам. Имевшийся в лагере запас пороха, капсюлей и свинца позволял переснаряжать пустые гильзы.

— Павел Зиновьич, — громко сказал Боря, входя в оружейную, за последние два дня их лагерь сильно разросся, включил в себя три жилых дома, а на территории установили несколько вагончиков и палаток. Палатки выдали спасатели для размещения беженцев. — Я вам револьвер пришёл вернуть.

Он протянул револьвер хозяину рукояткой вперёд.

— Осторожно, заряжен.

— Вижу, что заряжен, а тебе уже не нужен?

— Другим нужнее, — отозвался Боря. — У меня теперь свой есть.

На стол начальника вооружений лёг обрез.

— Если можно, выдайте двенадцатого калибра штук несколько.

— Можно, — кивнул оружёйник и полез под стол. — Вот, держи, тут картечь крупная, миллиметров по восемь-десять. И порох там как раз для короткого ствола, порция небольшая, зато сгорает быстро.

На столе выстроились в ряд толстые пластиковые цилиндры. Десять штук.

— Как расстреляешь, снова приходи, только гильзы не выбрасывай.

Новое оружие было непривычно, револьвер, хоть и был громоздким и тяжёлым, всё же ему знаком, пусть и без практики. Обрез охотничьего ружья он впервые держал в руках. Пришлось учиться. Некоторое время тренировался заряжать и разряжать. Потом стал «стрелять» вхолостую, вынимая обрез из-за пояса. Получалось плохо, через раз он забывал взводить курки. Потом всем тренировкам настал конец, поскольку его позвали работать.

В лагерь стали прибывать первые беженцы, в массе своей женщины и дети. Причина этого была не только в том, что сотрудники МЧС регулярно объезжали город, по крайней мере, его доступные районы, и громко объявляли о начале эвакуации, указывая адреса ближайших опорных пунктов выживших. Просто за эти дни закончились запасы еды и воды (водопровод работал, но не везде, чинить поломки было некому), к тому же быстро разнеслись слухи (сотовая связь временами пропадала, потом появлялась снова), что мутанты, из тех, что покрупнее, не довольствуясь добычей на улице (а таковой уже не осталось), стали совершать рейды по квартирам. Развитая особь с когтями вполне могла заскочить на балкон второго-третьего этажа, выбить стеклянную дверь и сожрать всех, кто внутри, от людей до канарейки.

Недавно им показали карту города, где были нанесены все лагеря выживших. Они охватывали примерно половину города, вторая объявлялась зоной, где выживших нет. Именно там плотность распыления отравы была максимальной, а потому тварями стали поголовно все. Сейчас их там много, а пищи для них мало. Что они станут делать, когда сильно проголодаются? Правильно, пойдут туда, где пища есть, и тот факт, что добыча эффективно огрызается, никого не остановит.