Ложь и правда о советской экономике - Евгений Юрьевич Спицын

падать, и такая отрицательная динамика продолжалась вплоть до отставки Н. С. Хрущева в октябре 1964 года, несмотря на внедрение индустриальных методов панельного домостроения. Причины такого положения вещей носили многофакторный характер, но не последнюю роль в этом сыграли резкий рост военных расходов, пришедшийся как раз на начало 1960-х годов[842], а также совершенно нелепое решение Бюро Московского горкома партии и Исполкома Моссовета о полном запрете строительства в столице кирпичных домов, что нанесло серьезный удар по целой строительной отрасли[843]. 　

Тем не менее сам миф о «хрущевском строительном чуде» возник отнюдь не на пустом месте. Дело в том, что массовое жилищное строительство в тот период действительно началось, но в основном только в Москве. Причем еще в 1957–1958 годах по старым сталинским проектам в столице было построено более 8 млн. м2 жилья. И только к концу 1961 года в Москве было возведено порядка 12,7 млн. м2 жилья, однако уже исключительно в виде кирпичных и панельных пятиэтажек. Экспериментальной строительной и одновременно выставочной площадкой стартовавшего проекта стал район, возникший на месте одной из бывших подмосковных деревень — Черемушек, а все жилые здания, предназначавшиеся для массового строительства в СССР, прошли апробацию в 9-м экспериментальном квартале Новые Черемушки, где были развернуты передвижные выставки и постоянно проводились различные экскурсии для специалистов, приезжавших из разных уголков страны для повышения своей квалификации. Поэтому вскоре богатый домостроительный опыт Новых Черемушек был распространен на всю страну, а имя бывшей подмосковной деревни стало нарицательным, и многие кварталы новой застройки, возникавшие на картах советских городов и поселков, стали называть в честь первенца панельного домостроения. 　

Теперь многомесячное возведение жилых объектов стремительно уходило в прошлое, теперь стали строить поточно-скоростным методом за считанные дни: почти готовые дома собирались на месте подобно конструктору и новые сроки от закладки фундамента до сдачи здания в эксплуатацию составляли всего 100 дней, однако и это был не предел. Например, та же пятиэтажка серии К-7 собиралась всего за 12 рабочих дней, и, учитывая время, затраченное на внутреннюю отделку помещений, панельный дом мог быть готов к заселению уже через полтора месяца после начала работ. В итоге новые индустриальные методы домостроения позволили значительно ускорить темпы жилищного строительства. Если в 1956 году в строй было введено 41,0 млн. м2 жилья, то уже в 1959–1960 годах, пришедшихся на пик хрущевской строительной кампании, — 80,7 и 82,8 млн. м2 жилья соответственно[844]. Однако начиная с 1961 года темпы жилищного строительства стали неуклонно падать. Всего же, по данным И. М. Ястребовой и А. С. Улько, в 1956–1960 годах было построено 327,7 млн. м2 жилья. Хотя мало кто знает, что одна только Москва, где к концу 1963 года было построено 11 000 малогабаритных пятиэтажек, фактически «поглотила» почти 25% всего нового жилищного фонда РСФСР, в результате чего столичный фонд жилья почти удвоился, а в том же Ленинграде он вырос всего на 24%. И такая ситуация была характерна для большинства регионов и городов страны, в результате чего жилищная проблема, ставшая уже тогда ахиллесовой пятой всей советской экономики и социальной сферы, стала только обостряться. 　

Между тем, как справедливо отмечает О. А. Огородникова, очень «жесткие требования… при ограниченности экономических возможностей, привели к созданию отдельных, но малогабаритных квартир, которые в народе стали называть «клетушками». Высота потолков таких квартир в зависимости от домостроительной серии варьировалась от 2,48 до 2,7 м, габариты помещений были минимальными: для однокомнатной квартиры норма жилой площади составляла всего 16 м2, для двухкомнатной — 22 м2, для трехкомнатной — 30 м2. Дополняли картину 5-метровая кухня и совмещенный санузел с сидячей ванной, послуживший поводом для появления известной шутки: Хрущев соединил ванну с туалетом, но не успел соединить пол с потолком. Тем не менее многие новоселы были безмерно рады своим маленьким, но отдельным квартирам и не обращали внимания на их многочисленные недостатки. 　

Между тем надо признать, что жилищное строительство первоначально приобрело немалый размах. Если в V-й пятилетке его прирост по сравнению с IV-й в стоимостном выражении составил 7 млрд. руб., то уже в VI-й по сравнению с V-й он вырос до 19 млрд. руб., и ежегодный объем жилищного строительства вырос почти в два раза. В итоге вместо 5–6 млн. человек в год в V-й пятилетке, что немного превышало естественный прирост населения, уже в VI-й пятилетке ежегодно новое жилье получали 10–11 млн. человек. А это значило, что значительно улучшили жилищные условия за эту пятилетку без малого четверть жителей страны — 54 млн. человек — огромное достижение по любым меркам. И это при том, что в те годы почти в два раза выросло в стоимостном выражении и строительство разных объектов социально-культурной сферы[845]. 　

При этом, что было характерно для всего хрущевского правления, одной рукой власть «запрещала и не пущала», а другой, напротив, «одобряла и поощряла». Так, 30 декабря 1960 года вышло новое Постановление Совета Министров СССР № 1346 «Об индивидуальном строительстве дач», где был наложен полный запрет на выделение земли под эти нужды. А 1 июня 1962 года принимается Постановление ЦК и Совета Министров СССР № 561 «Об индивидуальном и кооперативном жилищном строительстве», которое опять дало добро на строительство индивидуального жилья и создание жилищно-строительных кооперативов, где любой желающий на основе паевого участия с привлечением личных средств и беспроцентных ссуд от государства мог построить себе отдельную квартиру. 　

Однако в целом ситуация с жилищным строительством к исходу «великого десятилетия» сложилась не столь радужная, как это представляется всем адептам «хрущевского строительного бума». Так, в докладе А. Н. Шелепина — Д. С. Полянского, который готовился к октябрьскому 1964 года Пленуму ЦК, но так, увы, и не прозвучал, оставшись тайной за семью печатями до конца советской эпохи, содержался следующий убийственный абзац: «Несколько слов о положении в строительстве. Неопровержимый факт состоит в том, что все перестройки так называемого великого десятилетия ухудшили положение и здесь… Темпы строительных работ и их объемы снизились, а себестоимость за 5 лет сократилась лишь на полпроцента вместо 4-х процентов по плану… А во что обошлась… его (Н. С. Хрущева — E. С.) директива о строительстве четырех- и пятиэтажных домов, даже трудно посчитать. Он разогнал Академию архитектуры СССР за то, что она не соглашалась с его выводами, будто бы такие дома — самые дешевые и самые удобные в эксплуатации, будто они рассредоточивают и сохраняют население от атомного нападения… Жизнь показала, что в Академии сидели разумные люди. Выяснилось, что стоимость