Унесенные ветром. Том 2 - Маргарет Митчелл

Если он ждал от нее каких-то слов, то, во всяком случае, неэтих. В лице его появилась жесткость, глаза стали пустыми.

— Ну, в таком случае почему бы не отдать его миссМелли? Разве ты не говорила мне: она такая непрактичная, хочет еще одногоребенка?

— Ох, так бы и убила тебя! Я не хочу его, говорю тебе:не хочу!

— Нет? Прошу, продолжай дальше.

— Ах, но есть же способы избавиться. Я ведь уже не таглупая деревенская девчонка, какой была когда-то. Теперь я знаю, что женщиневовсе не обязательно иметь детей, если она не хочет! Есть способы…

Он вскочил и схватил ее за руку — в лице его был неприкрытыйвсепоглощающий страх.

— Скарлетт, дурочка ты этакая, скажи мне правду! Тыничего с собой не сделала?

— Нет, не сделала, но сделаю. Ты что думаешь, я допущу,чтоб у меня снова испортилась фигура — как рая когда я добилась, что талия уменя стала топкая, и я так весело провожу время, и…

— Откуда ты узнала, что это возможно? Кто тебе сказал?

— Мэйми Барт.., она…

— Еще бы владелице борделя не знать про всякие такиештуки. Ноги этой женщины больше не будет в нашем доме, ясно? В конце концов,это мой дом, и я в нем хозяин. Я не желаю, чтобы ты когда-либо упоминала о ней.

— Я буду делать то, что хочу. Отпусти меня. Да и вообще— тебе-то не все ли равно?

— Мне все равно, будет у тебя один ребенок илидвадцать, но мне не все равно, если ты умрешь.

— Умру? Я?

— Да, умрешь. Мэйми Карт, видимо, не рассказала тебе,чем рискует женщина, идя на такое?

— Нет, — нехотя призналась Скарлетт. — Онапросто сказала, что все отлично устроится.

— Клянусь богом, я убью ее! — воскликнул Ретт, илицо его потемнело от гнева. Он посмотрел сверху на заплаканную Скарлетт, ягнев его поутих, но лицо по-прежнему оставалось жестким и замкнутым. Внезапноон подхватил Скарлетт па руки и, опустившись со своей ношей в кресло, крепкоприжал к себе, словно боялся, что она убежит.

— Послушай, детка, я не позволю тебе распоряжатьсятвоей жизнью. Слышишь? Боже правый, я тоже, как и ты, не хочу иметь детей, но ямогу их вырастить. Так что хватит болтать о всяких глупостях — я не хочу обэтом слышать, и если ты только попытаешься… Скарлетт, я видел, как одна женщинаумерла от этого. Она была всего лишь.., ну, в общем, вовсе неплохая былаженщина. И смерть это нелегкая. Я…

— Боже мой, Ретт! — воскликнула она, забыв о своемгоре под влиянием волнения, звучавшего в его голосе. Она никогда еще не виделаего столь взволнованным. — Где же.., кто…

— Это было в Новом Орлеане, много лет назад. Я былмолод и впечатлителен. — Он вдруг пригнул голову и зарылся губами в ееполосы. — Ты родишь этого ребенка, Скарлетт, даже если бы мне пришлосьнадеть на тебя наручники и приковать к себе на ближайшие девять месяцев. Неслезая с его колен, она выпрямилась и с откровенным любопытством уставилась панего. Под се взглядом лицо его, словно по мановению волшебной палочки,разгладилось и стало непроницаемым. Брови приподнялись, уголки губ поползливниз.

— Неужели я так много для тебя значу? — спросилаона, опуская ресницы.

Он внимательно посмотрел на псе, словно хотел разгадать, чтотаится под этим вопросом — кокетство или что-то большее. И, отыскав ключ к ееповедению, небрежно ответил:

— В общем, да. Ведь я вложил в тебя столько денег — мнене хотелось бы их потерять.

Мелани вышла из комнаты Скарлетт усталая и в то же время дослез счастливая: у Скарлетт родилась дочь. Ретт, ни жив ни мертв, стоял вхолле, у ног его валялись окурки сигар, прожегшие дырочки в дорогом ковре.

— Теперь вы можете войти, капитан Батлер, —застенчиво сказала Мелани.

Ретт быстро прошел мимо нее в комнату, и Мелани, прежде чемдоктор Мид закрыл дверь, успела увидеть, как он склонился над голенькоймалюткой, которая лежала на коленях у Мамушки.

Невольно став свидетельницей столь интимной сцены, Меланипокраснела от смущения.

«О, какой же он славный, капитан Батлер! — подумалаона, опускаясь в кресло. — Как он беспокоился, бедняга! И за все времякапли не выпил! До чего же это мило с его стороны. Ведь многие джентльмены ктому времени, когда рождается ребенок, уже еле на ногах держатся. А ему,думается, очень не мешало бы выпить. Может быть, предложить? Нет, это было быслишком невоспитанно с моей стороны».

Она с наслаждением откинулась в кресле: последние дни у неевсе время болела спина, так что казалось, будто она вот-вот переломится впояснице. Какая счастливица Скарлетт: ведь капитан Батлер все время стоял поддверью спальни, пока она рожала! Если бы в тот страшный день, когда онапроизводила на свет Бо, рядом был Эшли, она наверняка бы меньше страдала. Какбыло бы хорошо, если бы крошечная девочка, лежавшая за этими закрытыми дверями,была ее дочерью, а не дочерью Скарлетт! «Ах, какая же я скверная, —виновато подумала Мелани. — Я завидую Скарлетт, а ведь она всегда была такдобра ко мне. Прости меня, господи. Я, право же, вовсе не хочу отбирать уСкарлетт дочку, но.., но мне бы так хотелось иметь собственную!» Она подложилаподушечку под нывшую спину и принялась думать о том, как было бы хорошо иметьдочку. Но доктор Мид на этот счет продолжал держаться прежнего мнения. И хотяона сама готова была рисковать жизнью, лишь бы родить еще ребенка, Эшли ислышать об этом не хотел. Дочка… Как порадовался бы Эшли дочке!

«Дочка!.. Смилуйся, господи! — Мелани в волнениивыпрямилась. — Я ведь не сказала капитану Батлеру, что это девочка! А он,конечно, ждет мальчика. Ах, какая незадача!» Мелани знала, что мать радуетсяпоявлению любого ребенка, но для мужчины, особенно для такого самолюбивогочеловека, как капитан Батлер, девочка — это удар, ставящий под сомнение его мужественность.О, как она благодарна была господу за то, что ее единственное дитя — мальчик!Она знала, что, будь она женой грозного капитана Батлера, она предпочла быумереть в родах, лишь бы не дарить ему первой дочь.

Но Мамушка вышла враскачку из спальни, улыбаясь во весь рот,и Мелани успокоилась, однако в то же время и подивилась: что за странныйчеловек этот капитан Батлер.

— Я сейчас, как стала купать дите-то, — приняласьрассказывать Мамушка, — ну, и сказала мистеру Ретту — жаль, мол, что немальчик у вас. И господи, знаете, мисс Мелли, что он сказал? Говорит:«Перестань болтать. Мамушка! Кому нужен мальчик? С мальчиками — никакогоинтереса. Одни только хлопоты. А с девочками — оно интересно. Да я эту девочкуна десяток мальчишек не променяю». И тут хотел было выхватить у меня крошку-то,а девочка-то голенькая, ну я и ударила его по руке и говорю: «Ведите себяприлично, мистер Ретт! А уж я доживу до того времени, как у вас сынок-тородится, и тогда вдоволь посмеюсь над вами — ведь заголосите от радости-то». Аон эдак усмехнулся, покачал головой и говорит: «Мамушка, ты совсем глупая.Никому мальчишки не нужны. Разве я тому не доказательство?» Так что вот, миссМелли, вел он себя как настоящий жентмун, — снизошла до похвалы Мамушка.