Мертвая земля - К. Дж. Сэнсом

– Уж наверное, автор пьесы сумел представить историю этого епископа так, что она лишилась малейшего намека на крамолу, – пожал плечами Николас.

Мы подъехали к трактиру, просторному зданию, на первом этаже которого располагались многочисленные лавки. Пожилой мясник, рослый и широкоплечий, с помощью мальчика затаскивал в свою лавку свиную тушу. Оставив лошадей в конюшне, мы зашли внутрь. Трактирщик, упитанный коротышка в фартуке, встретил нас с искренним радушием, не имевшим ничего общего с натянутой любезностью хозяина «Девичьей головы». Я спросил, можем ли мы остановиться у него на пару ночей.

– Да, конечно, сэр. Вы прибыли как раз вовремя. Завтра здесь яблоку будет негде упасть. Каждый год на ярмарку и представление приезжает пропасть народу. – В глазах его светилось откровенное любопытство. – Вы, я вижу, законник. Прибыли в Ваймондхем по делу?

– Нет, здесь у нас нет никаких дел. Просто решили сделать небольшую передышку в пути. Кстати, я сержант юриспруденции Мэтью Шардлейк, а спутника моего зовут мастер Овертон.

– Вот как? – настороженно прищурившись, спросил трактирщик. – А вы знакомы с сержантом Джоном Фловердью?

– Знаком, хотя и не близко. Мы встретились в Норидже, на выездной сессии суда присяжных.

– Значит, он не относится к числу ваших друзей? – осторожно осведомился трактирщик.

– Никоим образом.

– В последние десять лет этот человек стал для Ваймондхема сущим бедствием. Живет он в Хетхерсете, к северу отсюда, в прекрасном особняке. Возможно, сейчас он как раз там, огораживает для своих овец новые участки земли.

– Насколько я могу судить, этим занимаются многие землевладельцы в ваших краях.

Трактирщик сердито фыркнул:

– Фловердью не только превращает поля в пастбища. Когда монастырские земли отходили государству, он был представителем Земельной палаты. Мы, горожане, хотели купить монастырские угодья, которые прежде использовали для своих нужд, но он чинил нам всяческие препятствия. Наконец мы написали лорду Кромвелю, и он отдал распоряжение продать земли нам. Фловердью так разозлился, что приказал разорить южный неф собора. Заявил, что там находились монашеские дортуары, и забрал себе свинцовую крышу и камни, из которых были сложены стены. – Трактирщик испустил тяжкий вздох. – Простите, сэр, может, я сболтнул лишнего. Но этот чертов Фловердью для нас как бельмо на глазу.

– Странно, что такой состоятельный человек позарился на груду камней и несколько свинцовых пластин.

– Фловердью не упустит даже малости, – пожал плечами хозяин заведения. – Он из тех, кто сумеет спустить с блохи шкуру и натопить сала. Спросите Уильяма Кетта, мясника, – его лавка как раз под нами. – Мой собеседник сокрушенно покачал головой. – Впрочем, вы наверняка устали. Сейчас позову слугу, он покажет вам комнаты и принесет воды, чтобы вы могли смыть дорожную пыль.

Пообедав в трактире, мы с Николасом решили прогуляться до церкви, тем более что к вечеру стало прохладнее. Несмотря на понесенные утраты, здание церкви сохраняло красоту и величие; оно было сложено из такого же белого камня, что и собор в Норидже. Та часть, что прежде принадлежала монахам, была разрушена почти полностью. Войдя внутрь, мы увидели, что настенные росписи еще не успели закрасить, хотя ниши, где прежде стояли статуи святых, пустовали. Из-за разрушений, произведенных в южном нефе, внутри церковь имела какой-то кособокий вид.

– Похоже, этот Фловердью сам себе вредит, – покачал головой Николас. – Зачем он настраивает горожан против себя? По-моему, в его интересах сохранять с ними добрые отношения.

– Некоторые люди жить не могут без тяжб и распрей. Проработав несколько лет на ниве закона, ты должен это знать.

Миновав развалины монастыря, мы дошли до берега небольшой речушки и повернули назад в город. Несмотря на сгущавшиеся сумерки, на улицах царило оживление; в тавернах было полно народу; некоторые посетители сидели за столиками на улице, наслаждаясь теплым вечером. Когда мы проходили мимо одной из таких компаний, кто-то крикнул:

– Позор законникам, этим ненасытным пиявкам! Всех, кто противится общему благу, ожидают врата ада!

Не удостоив крикуна вниманием, мы свернули на Маркет-стрит. Здесь у дверей таверны собралась еще одна компания. Какой-то человек, завидев нас, поспешно юркнул в темный переулок. Я остановился.

– Что такое? – спросил Николас.

– Ты успел его рассмотреть? Человека, который только что убежал?

– Нет.

– Мне кажется, я его знаю. Хотя, возможно, это ошибка.

В глубине души я был уверен, что это тот самый Майлс, которого я видел в Норидже, в обществе Воувелла и Эдварда Брауна. Делиться своей догадкой с Николасом я не счел нужным.

– Идем быстрее, – только и сказал я. – Завтра нам вставать ни свет ни заря. В два часа дня непременно надо быть в Кеннингхолле.

Вернувшись в трактир, мы сразу улеглись. Спал я хорошо. На заре меня разбудил грохот повозок, доставляющих в Ваймондхем товары для субботней ярмарки.

В шесть часов утра мы уже были в седле. Пришлось проделать долгий утомительный путь – не менее двадцати миль – под палящим солнцем. Через несколько часов мы въехали в Эттлборо, городок, который запомнился мне еще во время путешествия в Норидж. На городских улицах царила тишина, однако в окрестностях произошли некоторые перемены – кое-где плетеные изгороди были сломаны, земля вспахана, пасущиеся овцы исчезли.

Миновав Экклс, мы свернули с главной дороги; впрочем, проселочный тракт, по которому мы ехали теперь, оказался ухоженным и ровным. Вдоль дороги тянулись сплошные изгороди. По большей части за ними находились парки, принадлежащие местным помещикам; поля и пастбища встречались значительно реже. Наконец мы увидели вдали громадный дворец из красного кирпича; размерами он значительно превосходил Хатфитд, хотя, несомненно, тоже был построен недавно. Прежде, до того как его приобрела леди Мария, дворец принадлежал герцогу Норфолку. У ворот стояли два стражника. Едва мы подъехали, как к нам подбежали двое конюших; за ними следовали дворецкий, в мантии, на которой была вышита буква «М», и один из стражников.

– Мы прибыли по распоряжению леди Марии, – сообщил я. – Я сержант юриспруденции Мэтью Шардлейк. Это мастер Овертон, мой помощник. На два часа дня нам назначена аудиенция.

Дворецкий важно кивнул. Николас, соскочив с седла, помог мне спешиться. Конюшие увели лошадей, а мы в сопровождении дворецкого проследовали в дом. Внутри все было иначе, чем в Хатфилде: убранство несравненно богаче, стены увешаны роскошными гобеленами, на резных столиках венецианские вазы с цветами. Я ощутил запах ладана, как видно долетавший из домовой церкви.

– Погода сегодня отличная, – изрек дворецкий. – Полагаю, путешествие было приятным?

– Да, хотя и несколько утомительным. Ночь мы провели в Ваймондхеме.