Книга покойника - Янина Забелина

– Разве не следовало сначала позвонить? – опасливо спросила Лидия, когда Граф быстро прошел с ней в плохо освещенную приемную.

– Зачем же? Сейчас всего без четверти девять.

– Еще рассердятся, что мы вошли без звонка.

– Вряд ли. Им же не пришлось отвечать еще и на звонок! В больницах сейчас мало санитарок, а тем более швейцаров.

Стены высокой, но довольно узкой приемной были отделаны отполированными до блеска панелями из светлого дуба, а пол выложен плиткой красного и желтого цветов. В нише вдоль правой стены стояла скамья, а несколько дальше виднелось окно регистратуры. Граф предложил Лидии устроиться на скамейке, а сам заглянул в окошечко: в глубине помещения возле картотеки сидела молодая женщина и читала сатирический журнал «Маленький швейцарец». Граф, несколько удивленный выбором юной особы, легонько постучал о полку под окном. Дежурная, аккуратно загнув уголок страницы, отложила чтиво на полку и подошла к посетителю.

– Да?

– Я хотел бы узнать о состоянии господина Говарда Мартинели.

– Мартинели? Минуточку. Я только что заступила.

Она повернулась и зашелестела страницами журнала регистрации.

– Вы родственник? – поинтересовалась она.

– Нет, я спрашиваю по просьбе друга господина Мартинели.

Девушка снова перелистала страницы.

– Вспомнила теперь. Вот эта запись. Господин Мартинели умер сегодня утром.

Граф взглянул направо – напряженно выглядывавшая из ниши Лидия на мгновение замерла, услышав слова дежурной, а затем медленно откинулась назад и оперлась о стену. Лицо ее утратило всякое выражение.

Граф опять повернулся к окошку.

– Я этого не ожидал… Можно узнать подробности? – глотнув произнес он.

– Минуточку.

Девушка скрылась за дверью в глубине комнаты. Вернулась она с невысоким седым человеком в очках. Тот вышел в холл через дверь в перегородке и приветливо обратился к Графу:

– Рад познакомиться с другом господина Мартинели.

– Точнее – другом его друга.

– А-а, той дамы, которая ранее справлялась о нем? Дежурная говорила мне, что некая молодая особа приходила сюда вчера вечером и, кажется, неделю назад. Помнится, они познакомились этим летом.

– Все верно.

Человек в очках не замечал Лидию: ее скрывала тень. Он продолжал:

– Запрос задокументировали и доложили о нем в администрацию. Но лечащий врач господина Мартинели предупреждал, что больного нельзя волновать – тем более передавать записки. Правда, такие строгости и не понадобились: уже спустя час после прибытия к нам, на прошлой неделе, господин Мартинели потерял сознание, да так больше и не очнулся… Эта госпожа Шафер… Ее фамилия Шафер, я правильно помню?

– Да.

– Она оставила свой адрес на прошлой неделе. Вас не затруднит сообщить ей, что господин Мартинели умер сегодня утром, в восемь часов, а тело передано в ведение похоронной конторы Галлер? Они намерены отправить тело покойного в Тун завтра утром, чтобы похоронить на семейном кладбище в Шпице.

– Благодарю вас, я передам.

– Так распорядился сам господин Мартинели. Такой необычный случай. Но он и сам оказался необычным человеком: все было продумано заранее, оплачено до последнего раппена… Наличными. Выправлены счета по всем статьям расходов, включая лечение и стоимость отправки останков в Шпцу. Я так понял, что дальше всем займутся люди на месте. Мы перешлем счета и остаток наличных в банк кантона Женева, клиентом которого являлся господин Мартинели. Когда все произошло, мы уведомили служащих о безвременной кончине несчастного, не тратя ни минуты.

– Кремация?..

– Нет, и это единственное, что я мог бы покритиковать в его распоряжениях. Это существенно упростило бы процедуру, учитывая нынешние трудности с перевозками. Но господин Мартинели не давал указаний о кремации.

– А кто его лечащий врач?

– Доктор Флориан Троллингер, – не задумываясь, ответил словоохотливый пожилой господин. – Он связан с этой больницей гораздо дольше, чем я. Кстати, позвольте представиться: ночной дежурный врач Вонгунтен… Господин Троллингер – квалифицированный медик. Всю свою профессиональную жизнь он работает в контакте с больницей Святого Дамиана. Сейчас он практикует, но одно время, насколько мне известно, специализировался исключительно на диагностике, и весьма успешно.

– А от чего умер господин Мартинели, господин Вонгунтен?

– Я думал, вы знаете. От лейкемии, от острой формы лейкемии.

– Вот как… Это, кажется, совершенно неизлечимо?

– Пока да. Однако медицина, как вы знаете, не стоит на месте, – ответил Вонгунтен с улыбкой. – Справятся, надеюсь, и с лейкемией.

– Диагноз поставил доктор Троллингер?

– Да, более трех недель назад. Я так понимаю, что господин Мартинели и его сопровождающий – слуга или что-то в этом роде – вернулись в Берн шестого числа, во второй половине дня, из Шпица, где у господина Мартинели произошло внезапное кровоизлияние. Он, по-моему, занимался в этом городке наследственными делами. Вы знаете, что кровоизлияние – один из симптомов этой болезни?

– Нет, я не врач.

– Ага. А второе произошло уже в Берне. Как мне рассказывали, слуга испугался, выскочил на улицу и обратился к ближайшему доктору – его приемная как раз за углом.

– Господину Мартинели повезло с врачом.

– И не говорите. Господин Мартинели, правда, отказался от лечения, а до последней среды, до двадцать первого числа, отказывался и от госпитализации. Вообще-то, лейкемия – любопытная болезнь. Представьте себе, когда они с доктором Троллингером приехали в такси сюда, господин Мартинели казался абсолютно здоровым человеком, разве что несколько слабым. Он уладил все дела, о которых я говорил, заплатил нам наличными, затем… – Вонгунтен воздел руки к небу, потом обреченно опустил их. – Казалось, что он сдал окончательно. Когда мы сделали первый анализ на гемоглобин, господин… э…

– Граф.

– Господин Граф, мы просто удивились – как он смог продержаться так долго! Я уже говорил – это странная болезнь.

– Да, кое-что я о ней слышал.

– Сначала постепенный упадок сил, затем быстрое истощение и смерть. Естественно, в каждом случае есть свои особенности.

– Поскольку анализы оказались такими плохими, господина Мартинели не стали мучить бессмысленными процедурами?

Господин Вонгунтен улыбнулся.

– Личный врач – в безнадежных случаях – вправе идти на поводу у своего пациента, господин Граф. Мы же в клинике продолжаем бороться за жизнь каждого больного до самого конца.

– Рентгенотерапия и все такое прочее?

– И переливание крови. Мы никогда не сдаемся. Но в данном случае это ничего не дало…