Вересковое сердце - Рииттая

– Есть один аргумент, – наконец, выдал Нейссер, смущённо почёсывая шею. – Он убедит Майрис, но сделает ей очень больно. Потому припаси его на крайний случай.

Орис обратилась в слух.

***

– Это недопустимо, – заявила Майрис, стоило Орис лишь заикнуться о том, что ей стоит отправиться в форт к цаплям. Она улыбнулась сквозь стиснутые зубы. Да, обычно было проще сразу сдаться, чем тратить время на споры с Майрис, но сейчас у неё был козырь в рукаве. Манипулировать чувствами матери, потерявшей ребёнка, конечно, ужасно, но какие у неё ещё были варианты? Однако долгие вечера практики игры в карты научили Орис важной вещи: никогда не заходи сразу с козырей.

– Я же применяла не чёрное заклинание, а обычную зелёную вспышку, – как ни в чём ни бывало заявила Орис, бесцеремонно плюхаясь на кровать рядом с Майрис. – Вот проверьте, есть на мне след?

Майрис, скрестив руки на груди, недовольно осмотрела ученицу, после чего нехотя признала:

– Я не вижу на тебе остаточных эффектов, свет чистый. Но я не ищейка, а вот Реймонд в этом профессионал. Мы не знаем, сможет ли он учуять на тебе следы энтропии и станет ли вообще к тебе цепляться.

Орис беззаботно махнула рукой.

– Наставница, посмотрите на меня! Разве я выгляжу, как волшебница? У меня настолько слабый свет, что никто не верит, будто во мне вообще есть магия.

Майрис скептично оглядела её с ног до головы и промолчала.

– Это опасно, Орис. Ни одна месть не стоит этого. Я не могу подвергать тебя такому риску, – тихо молвила Майрис. И Орис почувствовала: вот он момент для козыря.

– А Эрла можете? – спросила она самым невинным тоном. – Я так поняла, от него, вроде как, все хотят избавиться.

Майрис резко повернула к ней бледное лицо. Её небесно-голубые глаза были полны такой боли, горечи и обиды, что Орис почувствовала, как сжалось сердце от стыда и грусти. Перебор. Майрис нервно заламывала пальцы. Никогда прежде Орис не видела наставницу в таком состоянии.

– Низко, Орис. Очень низко. От тебя такого не ожидала, – пробормотала она себе под нос. Орис почувствовала, что краснеет. Прекрасный план пошёл совсем не так, но это не мешало ему точно сработать. Надо было лишь поднажать.

– Подумайте, наставница. Вы ищете Эрла, я ищу Дарета, и оба пути наших поисков пересекаются у цапель. Я считаю, нужно ловить момент.

Майрис будто постарела за несколько мгновений. Орис чувствовала, как жгучий стыд переполняет её до краёв. Нейс был прав: этот аргумент был болезненным не только для Майрис, но и для самой Орис.

– Почему ты так хочешь уйти? – глухим голосом спросила наставница. – Тебе так тошно здесь? Ты так боишься Спаэ?

– Не в этом дело, – она покачала головой, хотя дело было и в этом тоже. – Впервые за долгое время мне выпала возможность что-то сделать. Я ценю то, что вы вытащили меня из гор, и мне нравится неторопливо листать учебники и есть тортики, но… – она почувствовала, что дыхание сбилось от волнения. Она всегда боялась сказать это Майрис и показаться неблагодарной, но сил больше не было. – Я словно в тюрьме, в болоте, понимаете?

– Значит, тебе просто скучно и хочется острых ощущений? – лёгкая улыбка тронула уголки губ Майрис. Орис опешила.

– Что? Нет! – пролепетала она, но серебристый смех Майрис прервал её попытки оправдаться. Взгляд наставницы, однако, не был таким уж весёлым. Была в нём щепотка грусти, но ещё яснее читалось понимание. Майрис протянула руку и сжала плечо Орис.

– Ты должна была сказать сразу, – мягко пожурила она. – Я привела тебя сюда не для того, чтобы запереть в золотой клетке с учебниками и тортиками. Я не считаю это хорошей идеей, но, если ты иного мнения – иди, испытай себя.

Орис почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы. Шмыгнув носом, она кинулась на шею наставнице. Та засмеялась, принимая её в свои объятия. Конечно, Майрис не была бы собой, если бы после всей этой воодушевляющей речи не шепнула:

– Но помни, что прежде твоя самоуверенность тебя до добра не доводила.

Ах, ну разве она не очаровательна? Кто ещё умеет так поддержать? Орис отстранилась, украдкой вытирая слезу. А ведь это и правда воодушевляло. Упрямство горячей искрой разгоралось в сердце. Раз вы, наставница, полагаете, что ваша ученица слишком самоуверенная, она докажет, что вы были неправы!

Проклятущая горская гордость!

Майрис сочла, что любезностей и нежности с них обеих хватит и без плавного перехода строгим тоном начала давать инструкции:

– Придёшь в Давакон под видом обычного путника. Попытайся поговорить с Реймондом, придумаем легенду, с которой ты не будешь вызывать подозрения. Ни за что не ссылайся на орден. Попадёшь в беду…

– Знаю: вы меня предупреждали.

– Лучше не поминай Эрла. Добудь информацию о нём, если только увидишь какие-нибудь списки заключённых или вроде того.

– Ваш сын, он… – начала было Орис, но Майрис сморщилась, как от зубной боли.

– Эрл в опасности как в стане белых, так и в родном ордене. Но здесь Найлз хотя бы сможет защитить его от смертной казни.

Орис выразительно приподняла брови.

– И за что его хотят казнить?

– За предательство ордена, – Майрис побледнела, словно эти слова пугали её. – Я посмела усомниться в нём. Бедный мальчик, он остался совсем один в этом мире. Ну что за мать поверит словам других больше, чем собственному ребёнку? – она болезненно коснулась виска. – Конечно, он не виноват. Его подставили, у него слишком доброе сердце, и это всегда играет с ним злые шутки. Я должна была сказать ему это тогда, и он бы остался, и всё было бы в порядке!

Орис попыталась себе представить «бедного мальчика», несправедливо обвинённого в предательстве. Ей рисовалось наивное туповатое создание, внешне похожее на Майрис – она никогда не видела Найлза и не могла представить себе его черты. Тощий, сутулый, он застенчиво прижимал руки к груди. Распахнутые голубые глаза были полны слёз. Орис тут же вспомнила, что рассказывала ей Гирд, и картина неуловимо изменилась. К робкой позе молодого человека прибавился ядовитый, коварный взгляд и кривая ухмылка настоящего злодея. Затем в памяти всплыла их беготня с Нейсом по библиотеке, и она добавила к портрету Эрла толстые очки в тяжёлой оправе и книгу в руке. Запоминающаяся вышла личность. Орис мысленно усмехнулась. Может ли быть такое, что Майрис и Нейс правы, и многострадального Эрла ловят зря? Орис снова вспомнила слова Гирд. «Сделка с совестью», так она говорила. Но не могла же Гирд подставить человека! А Джулека? Джулека могла.

– И попытайся ни в коем случае не встретить дознавательницу по фамилии Шенот! – выпалила наставница, выдёргивая Орис из размышлений.

Ах, ну конечно. Люди здесь заморачивались не только по поводу дат, имена им тоже не давали покоя. Некоторые добавляли себе что-то типа родового имени и называли это «фамилией», потому что здесь у них было плохо с фантазией и любому мог встретиться человек с таким же именем, как у него, а эта фамилия помогала… ну, не перепутать себя с другим человеком? Бессмысленная, в общем, вещь. Орис слышала их – и тут же забывала. С ума сойдёшь с этими варварами.